Джанет Иванович - Лужоная глотка

- Мне вроде как стыдно, - сказала я, - но я, кажется, напилась, и ты теперь большое размытое пятно. Ничего личного. 

- Все в п’рядке, - успокоила меня Сюзанна. – Ты тоже распл’лась. Зд’рово, правда? 

Она съела немного картошки. Потом еще парочку луковых колец. А потом тяжело опустилась на сиденье и вырубилась. 

Я позвонила Хукеру. 

- У меня проблема, - сообщила я ему. – Я в ресторане на террасе в «Лауэс» и слишком пьяная, чтобы двигаться. Хуже того, я с Сюзанной Уэво, и она в отключке. Надеюсь, что ты сможешь приехать сюда на своем белом коне и спасти меня. 

Я доела макароны с сыром, прикончила картошку фри и выпила целый кофейник кофе. Люди в ресторане и возле бассейна приходили и уходили, а Сюзанна с Итси Пу мирно дремали.

Я уже собиралась заказать еще кофе, когда показался Хукер. Он неторопливо пересек помещение и опустился на соседнее сиденье. 

- Что с ней? – поинтересовался он. 

- Четыре мартини. Может, пять. Я сбилась со счета. Как ты сюда добрался? Я же поставила машину на парковку. 

- Взял такси. – Хукер переключил свое внимание на меня, широко улыбнувшись. – Милочка, да ты в стельку пьяна. 

- Что меня выдало? 

- Для начала: твоя рука на моей ноге. 

Я взглянула вниз. Ясное дело, моя рука лежала на его ноге. 

- Понять не могу, как это произошло. Ни одной мысли по этому поводу, - удивилась я. 

- Слишком поздно. У меня появилось множество мыслей. 

- Надеюсь, одна из них касается того, как доставить Сюзанну в ее комнату. 

Хукер съел остывшее луковое кольцо. 

- Почему бы нам просто не оставить ее здесь? 

- Мы не можем так с ней поступить. На нее все будут пялиться. 

- И? 

- Она мне нравится. Мы вроде как подружились. 

- Ты пыталась ее разбудить? – поинтересовался Хукер. 

- Ага. Спит как убитая. 

- Ладно, сиди тихо. Я скоро вернусь. 

Несколько минут спустя Хукер появился с инвалидным креслом. 

- Гениально, - восхитилась я. 

- Иногда это единственный способ, чтобы ночью растащить мою команду обратно по их номерам. Багажная тележка тоже неплохо срабатывает. 

Мы усадили Сюзанну в инвалидное кресло, устроили жакет с собачьей сумкой у нее на коленях, и Хукер повез ее к дверям. Последовав за Хукером, я оступилась и рухнула на пустой столик. Схватившись за белую льняную скатерть в попытке удержать равновесие, я очутилась на полу вместе со столом и всем его содержимым. Чашки, блюдца, тарелки, столовые приборы, салфетки и вазочка для цветов соскользнули со столика вместе со скатертью. Я лежала, распластавшись на спине, накрытая скатертью и в окружении посуды, а перед глазами плавало лицо Хукера. 

- Ты в порядке? – спросил он. 

- Я не могу сфокусироваться. У меня все кружится перед глазами. Ты что, смеешься надо мной? 

- Ну, может, чуть-чуть. 

- Я глупо выгляжу. 

- Ага, - согласился Хукер. Судя по голосу, он улыбался. – Но я не против. Мне нравится, когда ты лежишь на спине. 

Он наклонился, раскопал меня, поставил на ноги и, тесно прижав к себе, начал выбирать осколки из моей прически. Я слышала, как официанты суетились вокруг, наводя порядок. 

- С ней все хорошо? – спрашивали они. – Мы чем-нибудь можем помочь? Ей нужен врач? 

- Просто потеряла равновесие, - объяснил Хукер, поставив меня за инвалидным креслом и положив мои руки на его ручки. – Проблема с внутренним ухом. Болезнь Меньера. Не дает ей водить машину. Весьма печальный случай. – Его рука легла на мою спину. – Просто толкай кресло, милочка. Нам надо доставить милую спящую леди в ее номер. 

Когда мы добрались до лифта, Хукер обшарил сумочку Сюзанны и нашел ключ от  номера, все еще лежащий в конверте. Хукер ловко затащил нас в лифт, нажал кнопку, вывел нас на нужном этаже и доставил по коридору  к апартаментам Сюзанны. 

Номер был оформлен в стиле Саут-Бич модерн, а окна выходили на океан. Неяркие ткани пастельных оттенков и светлая деревянная мебель. Тонкие занавески на окнах, выходящих на балкон. Багаж Сюзанны стоял посреди гостиной, все еще не распакованный. 

Я повесила собачью сумку себе на плечо, а Хукер вытащил вдову Уэво из инвалидного кресла и плюхнул ее на кровать. 

- Дело сделано, - доложил он. – Запрыгивай в кресло, и я вывезу тебя отсюда. 

- А как же Итси Пу? 

- А что это такое? 

Я открыла сумку, и оттуда высунулась крохотная собачья головка. 

- Что это? – поинтересовался Хукер. 

- Это собака. 

Хукер уставился на хохолок с маленьким розовым бантом на голове Итси Пу. 

- Милочка, это не собака. Бинз – вот собака. А это… что это, к чертям, такое? Бинз бы решил, что это его закуска. 

- Это миниатюрное нечто. 

Я поставила сумку на пол, и Итси Пу, выпрыгнув наружу, начала исследовать комнату. 

«Лауэс» обустроил целый уголок в стиле «Все для вашей собаки!», в котором располагались коврик, миски, всякие вкусности, косточка, чтобы грызть, и карта с отмеченным маршрутом к ближайшему парку для выгула собак. Хукер налил воды в одну из мисок и насыпал какого-то корма в другую. 

- Это должно помочь этому, чем бы оно ни было, продержаться, пока не очнется его хозяйка, - заявил он. 

- Пристрели меня, - простонала я. – Я недалеко ушла от Сюзанны Уэво. 

- Я не хочу сидеть за рулем всю дорогу до Литтл-Гавана, - заявил Хукер. – Похоже, все события происходят тут, в Саут-Бич. Думаю, я поселю тебя в отель, а сам отправлюсь обратно на причал и прослежу за посудиной. 

Лежа с закрытыми глазами, я в который уже раз пыталась понять, где нахожусь. Слишком часто сменялись комнаты. Мотель в Хомстеде, гостевая спальня Фелиции, а сейчас я снова ощущала что-то новое, другое. Большая кровать, рядом очень уютное теплое тело, поперек моего живота – тяжелая рука. Я опустила на нее взгляд. Загорелая. Светлые волоски. Черт. Я лежала в постели с Хукером. Быстрый взгляд под одеяло показал, что на мне футболка и трусики. Хукер был в боксерах. Они были голубого цвета, в розовых фламинго. Миленько. 

- С утречком, - поздоровался Хукер. 

- Что ты делаешь в моей постели? 

- Сплю? 

- Почему бы тебе не делать это в собственной постели? 

Хукер передвинул руку поближе к моей груди. 

- Ты не помнишь? 

Я отпихнула его руку вниз. 

- Нет. 

- Ты умоляла, чтобы я спал с тобой. 

Я скатилась с кровати и собрала одежду. 

- Не думаю. Я всего лишь напилась, а не сошла с ума. 

- Я следил за посудиной до полуночи, но Бинза так и не увидел. Мне кажется, его нет на яхте. А ты разузнала что-нибудь интересненькое у скорбной вдовы? 

- Единственное, о чем она скорбит, - так это о том, что не смогла прикончить Оскара собственноручно. А о Рэе она мало задумывается. Оказывается, он живет на яхте, которую должны унаследовать ее сыновья. Она сказала, что судно принадлежит «Уэво Энтерпрайзиз», а Оскар и был «Уэво Энтерпрайзиз». 

- Я вчера перекинулся парочкой слов кое с кем, пока болтался по пристани. На улицах поговаривают, что львиная доля наследства переходит к двум мальчишкам, но Рэй – душеприказчик, пока им не стукнет тридцать. А это будет только через десять лет. 

- Кому-нибудь известно, что с этого поимеет Сюзанна? 

- По слухам… немного. Может, пару миллионов. В основном, имущество в Мексике. Никакого совместного владения. 

- Пойду приму душ, а потом спущусь позавтракать. 

- Я пойду на завтрак с тобой, - предложил Хукер. – Просто на случай, если тебе понадобится кофе. 

Один час и множество блинчиков спустя мы с Хукером стояли в холле в ожидании лифта и дорого бы отдали, чтобы знать, что делать дальше. Двери лифта открылись, и оттуда вышли двое мужчин. Латиносы. Одеты в темные костюмы. Один был где-то метр семьдесят пять ростом, худощавого телосложения, лысый. На рябом лице с заостренными чертами выделялись стеклянные глаза. Другой был огромен и до ужаса знаком. Жеребец и Лысый. Даже не взглянув в нашу сторону, они торопливо направились к главному входу отеля. 

- Это они, - сообщила я Хукеру. – Жеребец и Лысый. 

- Ты уверена? 

В животе у меня все скрутилось в тугой болезненный узел. 

- Уверена. 

Мы сели на хвост Жеребцу с Лысым и проследили, как они сели в черный «БМВ». Хукер поймал такси и приказал водителю ехать за «бумером». Поездка была короткой. Громилы припарковались на стоянке возле пристани. 

- Ух ты, какой сюрприз! – пошутил Хукер. 

Было слишком рано, так что гавайский бар «Монти» еще был закрыт, поэтому мы уселись на одной из скамеек, стоявших вдоль набережной. Жеребец с Лысым подошли к трапу, ведущему на яхту Уэво, и поднялись на борт. Они направились прямиком в салон на верхней палубе и исчезли в его глубине. 

Мы не были готовы к тому, что покинем отель. Ни шляп. Ни солнечных очков. Ни биноклей. Через полчаса Хукер заволновался.