Ирина Хрусталева - В постели с мушкетером
— Неужели так заметно? — удивилась Юля.
— Невооруженным взглядом.
— Ладно, больше не буду, — пообещала Смехова. — Слушай, а может, прямо сейчас и поговорить с Незнамовым? Вон он, стоит рядом с Катериной.
— Ты разве с ним знакома?
— Нет, впервые вижу.
— А откуда тогда знаешь, что это Незнамов?
— Сорока на хвосте принесла, — усмехнулась Юлька. — А если быть до конца точной, то целых две сороки. Вон, видишь, две девицы стоят?
— Где?
— Неподалеку от березы, у одной в руках гвоздики, а у второй — белые хризантемы.
— Да-да, вижу. И что они тебе на хвостах принесли?
— Я услышала… клянусь, совершенно случайно, с каким жаром они обсуждали внешность Незнамова — как чертовски ему к лицу черная рубашка. Еще они обменялись впечатлениями о том, каков он в постели. Очень подходящее время и место нашли для подобных разговоров, — криво усмехнулась Юлька. — Это все, чем мне удалось разжиться. В остальном — пустой треп, чуть ли не о погоде. Удивляюсь, до чего же люди стали жестокими и равнодушными! Никого не волнует чужое горе. Пришли на похороны, а болтают черт знает о чем!
— А чему ты удивляешься, Юля? Время такое, у каждого своих проблем невпроворот. Хорошо, что вообще пришли, для Кати это какая-никакая, а поддержка, — вздохнула Алиса. — Когда я к своим бабушке с дедушкой на могилу ходила, похороны одни видела. Три человека у могилы и стояли, а покойный-то вроде не старый совсем. Я специально подошла, посмотрела надпись на кресте — сорок лет мужчине.
— Значит, так жил и столько хорошего в этой жизни для людей сделал, что даже в последний путь проводить его было некому. Ну, как тебе моя идея? — снова спросила Юля.
— Какая?
— Поговорить с Незнамовым, и немедленно.
— С ума ты, что ли, сошла? — возмутилась Алиса. — Ты все же не на крестинах, а на похоронах!
— Ну и что? Почему бы и не поговорить? Мы до сих пор так и не смогли встретиться ни с Лыковым, ни с Незнамовым, а времени уже прошло более чем достаточно.
— И что? До сих пор не смогли, значит, позже это сделаем.
— А Лыков, интересно, тоже пришел, как ты думаешь?
— Понятия не имею.
— По большому счету, лучше бы с ним пообщаться: именно он приглашал стриптизершу для шефа и знает, в каком клубе она работала.
— Юля, прекрати хоть сейчас думать об этом! Ты бы представила себе, как это будет выглядеть.
— Знаю: не слишком красиво, но дело есть дело, — не хотела сдаваться Юлька, рассматривая сотрудников компании «Вокруг Света».
— Кстати, Илья сегодня прилетел, он в Москве, — сообщила Алиса, чтобы хоть как-то отвлечь подругу от навязчивой идеи.
— Я знаю, он мне звонил. Правда, говорить я с ним не могла, мы как раз сюда ехали.
— Видимо, он мне сразу же после беседы с тобой перезвонил, только я с ним тоже толком не поговорила, за рулем была, да и за вашим катафалком следила, чтобы не отстать. Он сказал, что вечером заглянет, так что приезжай ко мне.
— Не знаю, как получится, — неопределенно ответила Юля. — Посмотрю, если Катьку можно будет одну оставить, возможно, заеду. А вообще, мне не хотелось бы ее бросать, какое-то нехорошее предчувствие… Алиса, я тебе, между прочим, очень важную новость еще не сообщила.
— Давай не сейчас.
— Очень важную, — упрямо повторила Юлька. — Я ее еще никому не озвучила, а держать в себе уже не могу.
— Ну, говори, — нехотя согласилась Скуратова.
— Александра Юрьевна умерла не своей смертью.
— Это как — не своей?
— Вскрытие обнаружило странный паралич всех органов, при инсульте бывает совсем другая картина. Патологоанатом сразу понял, что это отравление, и отослал кровь на экспертизу. Та показала, что Александру Юрьевну отравили каким-то африканским ядом.
— Что?! — потрясенно воскликнула Алиса.
— То, что слышала, — Юля мрачно взглянула на нее.
— А почему… африканским? — еле выдавила Скуратова.
— Понятия не имею, — Юлька пожала плечами. — Доктор сказал, что растение, из которого он приготовлен, произрастает в Африке. Секрет его приготовления знают только колдуны вуду и еще очень узкий круг специалистов по ядам.
— Ничего себе, страсти-мордасти! Откуда у тебя такая исчерпывающая информация? — Алиса уже немного пришла в себя.
— А патологоанатом на этом деле, оказывается, собаку скушал. У него хобби такое: он собирает рецепты всевозможных ядов.
— Оригинальное хобби… И что дальше?
— Обнаружив рецепт неизвестного ему яда, он собирает о нем всю возможную информацию. Что касается Александры Юрьевны, патолог сразу понял, каким ядом она была отравлена, как только сделал вскрытие. После экспертизы его догадка подтвердилась, и ему ничего другого не оставалось, как сообщить в компетентные органы.
— Значит, ее отравили?
— Точно так.
— И что ты думаешь по этому поводу?
— Мои домыслы мы обсудим потом. Пошли положим цветы на могилу, гроб уже закопали.
— Да, идем, а то мне уже пора, — согласилась Алиса.
— А как же поминки?
— Юля, извинись за меня перед Катей, но я не могу ехать на поминки.
— Почему?
— Сегодня четверг, а я еще во вторник должна была отправиться к Князеву. Еле-еле уговорила, чтобы мне разрешили перенести визит на сегодня. Если я и сейчас туда не попаду — разрушу свою репутацию, ведь адвокат должен быть пунктуальным. В пять часов я должна быть в тюрьме, а мне еще к жене Дмитрия нужно успеть, поговорить с ней.
— Ты думаешь, она захочет с тобой беседовать? Блажен, кто верует, — усмехнулась Юлька.
— Я с ней по телефону договорилась о встрече, все в порядке.
— Да ну? И как же тебе это удалось?
— Профессионализм не пропьешь, — Алиса гордо вскинула подбородок.
— Молодец, Скуратова, ты выросла в моих глазах на целую голову.
— Юля, мы так и будем стоять с цветами посреди дороги или все-таки пойдем к могиле? — зашептала Алиса, озираясь по сторонам. — Смотри, почти уже все вернулись к своим машинам.
— О, господи, прости нас, — Юля перекрестилась и поспешно направилась к свежему могильному холмику, рядом с которым стояла Катя, Алиса поторопилась за ней. Девушки положили по букету роз рядом с портретом Александры Юрьевны, и Алиса пошла к своей машине. Она решила скрыться по-английски, не прощаясь, чтобы избежать лишних вопросов.
«Надеюсь, Кате сейчас не до меня, она просто не заметит моего отсутствия, — подумала Алиса. — А значит, и не обидится».
— Пошли, Катюша, все уже сидят в автобусе и в машинах, тебя ждут, — проговорила Юля и мягко взяла подругу за руку.
— Да-да, сейчас, — Катя кивнула и вытерла носовым платком щеки: по ним градом катились слезы. — Не могу поверить: приеду домой, а ее нет и никогда уже не будет…
— Катя, надо ее отпустить, — тихо проговорила Юля. — Ты же помнишь, что нам твоя бабушка рассказывала? Если долго плакать об умершем, его душа не сможет успокоиться.
— Я помню, но ничего с собой поделать не могу, — всхлипнула Катя. — Юля, ты же понимаешь — это моя мама, самый близкий, родной человек, и ее больше нет! С кем я теперь буду делить свои радости и горести? К кому приду и расскажу о том, что творится в моей душе? Кто меня успокоит и пожалеет?
— Катюша, я все понимаю, разделяю твою скорбь, но ты обязана взять себя в руки. Пошли, нас ждут, а потом, когда все разойдутся, мы с тобой обо всем поговорим, я сегодня у тебя ночую. Помогу тебе, ведь после поминок порядок нужно будет навести.
— Спасибо, Юленька, за все спасибо. Не представляю, что бы я делала, если бы не ты! Так помогаешь мне, столько побегать тебе пришлось. Похороны — дело хлопотное, я это очень хорошо помню. Когда бабушку хоронили, а через год и дедушку, почти все на мне было. Я, наверное, не справилась бы, если бы не ты. Спасибо, — повторила Катя.
— Не за что, Катюша. Я уверена, случись несчастье у меня, ты сделала бы то же самое… тьфу-тьфу, не дай бог, конечно, — суеверно сплюнула Юля через левое плечо. — Нет ничего более страшного, чем похороны близких людей. Пошли, Катенька, нас уже заждались, — и Юля повела подругу к автобусу.
Глава 8
Алиса подошла к двери квартиры Князевых и нажала на кнопку звонка. Вскоре замок щелкнул, и на пороге появилась молодая женщина с ребенком на руках.
— Добрый день, — приветливо улыбнулась Алиса. — Я адвокат вашего мужа, Скуратова Алиса Андреевна. Я звонила вчера, мы договорились о встрече. Вы Маргарита Евгеньевна?
— Да-да, это я, проходите, здравствуйте, — ответила та и отступила от двери, чтобы пропустить девушку в квартиру. — Извините, у меня беспорядок, сынишка заболел и ничего не дает мне делать. Поговорим в кухне? Просто я как раз кормила Толика, и он еще не все скушал.
— Ничего страшного, — улыбнулась Алиса. — Там даже удобнее, кухня — это обычно самый уютный уголок в квартире.
