Ирина Хрусталева - Рейтинг бывших мужей
– Погоди, Наташа, – перебила тараторку Василиса, ничего не понимая из бесконечного потока бессвязных слов. – Ты о чем? Какая Ума Турман? Какой Билл? Ты сама еще не спишь случайно… вся в шоке? Членораздельно можешь разговаривать? Так о чем речь?
– Как это о чем? Как – о чем? А то ты не знаешь? – с новой силой затараторила та. – Мне только что моя мастер позвонила и все рассказала, они там тоже все в шоке, весь салон! Не успели они на работу прийти, как к ним мент заваливается. Ведь окна их салона прямо во двор выходят, к подъездам дома, вот он и интересуется, может, они что-то видели или слышали? По очереди со всеми разговаривает, допрашивает, протоколы составляет, чума, одним словом.
– Какой мент? Какой мастер? Кто и что тебе рассказал? – с раздражением спросила Василиса. – Я ничего не понимаю!
– Ой, ой, вот только мне-то лапшу на уши вешать не надо, не понимает она, – с сарказмом усмехнулась Кошкина. – Парикмахерша моя из салона! Он в доме твоего Никиты находится. Она мне позвонила и рассказала, что во дворе полно милиции.
– И что? – с вызовом спросила Василиса, предположив, что Никита уже заявил об угоне своей машины.
– Как что? Это же ты в него стреляла?
– В кого?! – ошарашенно икнула девушка. – Ты о чем, Кошкина? Ты что, пьяная?
– Трезва и свежа, как утренняя роса, нечего меня оскорблять, я не алкоголичка, – возмутилась Кошкина. – Я вся в шоке, звоню тебе, новости выкладываю, а ты обзываешься!
– Ну, извини, если обидела, – примирительно проговорила Василиса. – Так что там случилось? Только, ради бога, не тараторь, а говори спокойно, без излишних эмоций. Про твой шок я уже поняла, ты вся в нем… в шоке… Ну?!
– Никиту твоего ранним утром в «Склиф» увезли! Он в очень тяжелом состоянии, в коме, короче. Говорят, вполне может коньки отбросить.
– Ничего себе! А что с ним? Сердечный приступ от расстройства?
– Ты разве не знаешь?!
– Понятия не имею!
– Так стреляли же в него, – удивленно сообщила Кошкина. – Я тебе говорю – я вся в шо…
– Что-о?! В Никиту стреляли?! Кто?!
– А разве это не ты?..
– Что – я?
– Застрелила Ярцева?
– Ты что, с ума сошла?
– Ты же сама вчера сказала… вот я и подумала, что это ты, – растерянно ответила Наташа.
– Что я тебе сказала?
– Что убьешь обоих… Я вся была в шоке…
– Кошкина, ты совсем дура или только наполовину? – еле сдерживаясь, спросила Василиса. – Как тебе вообще могло такое в голову прийти, что я могу кого-то убить?!
– Не дурее тебя! – с вызовом ответила Наташа. – Что бы ты, интересно, на моем месте подумала? Сегодня я говорю, что убью своего парня с его любовницей, а на следующее утро милиция находит его с простреленной головой! Вот ответь мне, ответь, что бы ты подумала?
– Не знаю, но такая чушь мне бы никогда не пришла в голову.
– А мне вот пришла! Ты девушка темпераментная, под твою горячую руку лучше не попадаться, а тут – такое дело… Я вся в шо…
– Ты и правда – дура! – рявкнула Василиса и резко отключилась. – Сумасшедшая идиотка, совсем свихнулась! В шоке она, вся, по уши! Надо же такое придумать – я стреляла в Никиту?! Да я никогда в жизни пистолета в руках не держала… Господи боже, в Никиту стреляли, а пистолет… он был в машине, и я его трогала, – ахнула она, вспомнив о своем опрометчивом поступке. – Возможно, и Алену убили из этого же пистолета, а на нем – мои отпечатки пальцев… И что теперь? Меня арестуют… осудят… пожизненное заключение… точно!
Девушка впала в оцепенение, из которого ее вывел очередной телефонный звонок, заставив ее вздрогнуть.
– Похоже, сегодня я пользуюсь бешеной популярностью. Кому еще понадобилось мое эксклюзивное интервью с чистосердечным признанием? – нахмурилась она, прочла номер и облегченно вздохнула, увидев, что звонит ее лучшая подруга Светлана.
– Васенька, приветик, – как-то чересчур ласково проговорила Света. – Как ты, подружка? Как дела? Извини, моя хорошая, что мы вчера с Лешей из клуба свалили. Он меня просто насильно к себе домой утащил, я не смогла устоять… Как ты добралась? Ты вчера столько коктейлей выпила, я даже удивилась, ты ведь никогда так много не пьешь… Но я, уходя, попросила Славика, чтобы он за тобой присмотрел. Он обещал… Вась, почему ты молчишь? У тебя все в порядке?
– Да вот, слушаю и удивляюсь, – отозвалась Василиса. – Свет, что с тобой? У меня уши слипаются от твоего противного сюсюканья.
– Я не сюсюкаю, просто чувствую себя немного виноватой в том, что оставила тебя вчера в клубе… А вообще-то, ты права: сюсюкаю… Вась, даже не знаю, как тебе сказать, – неуверенно произнесла Светлана. – Короче, мне десять минут назад Кошкина позвонила и…
– И что?
– Блин, даже язык не поворачивается – такое произнести, – замялась Света.
– А ты не робей, говори, я тебя внимательно слушаю, – усмехнулась Василиса. – Мне Кошкина тоже звонила, я отключилась от нее буквально за минуту до твоего звонка. Давай уж, выкладывай, что она тебе наплела?
– Так, значит, ты уже в курсе?
– В курсе чего? Того, что Никиту забрали в больницу с простреленной головой? Или того, что – а не я ли случайно прострелила его голову? – еле сдерживаясь, спросила Василиса.
– А это точно… не ты? – осторожно спросила Света.
– Господи, и ты туда же?! Вы что, сговорились? – взвилась Василиса.
– Вась, не обижайся, просто Кошкина мне все рассказала – и про Никиту, и про Алену, и что ты… гм… пообещала их убить… И ты вчера мне по телефону это заявила… вот я и подумала…
– Как? И тебе тоже?! – изумилась Василиса. – А тебе-то я что наговорила?
– Как – что? Я предложила – приезжай, мол, в клуб с Никитой, а ты…
– А я?
– А ты ответила, что Никиты больше нет и не будет, потому что он… умер и ты его… того… похоронила.
– Света! Ну ладно – Кошкина, она вечно всякий бред несет, ее, видно, в детстве уронили, и с тех пор она «вся в шоке», но ты-то! Я сказала, что Никита умер для меня лично, я его похоронила в своем сердце. Чувствуешь разницу? Согласна, я человек горячий, взбалмошный, местами даже безответственный, могу наговорить в сердцах такого, что сама потом удивляюсь, но я никогда не смогла бы убить человека по-настоящему! И кому, как не тебе, должно быть об этом известно? Ты же меня с детства знаешь, мы с тобой, можно сказать, пуд песка в песочнице вместе съели, и ты могла подумать, что я… Никиту?! Да какая же ты мне после этого подруга?!
– Васенька, ну прости меня, прости, ради бога! Такой шум был в клубе, что я и половины не расслышала. Сама не знаю, что несу, да еще эта дура Кошкина наговорила черт знает что, – всхлипнула Света. – Вспомнила, что я услышала вчера от тебя по телефону, вот и подумалось… В клубе ты мне вообще ничего о вашей ссоре с Никитой не рассказала, а могла бы, между прочим! Я думала, у тебя нет от меня секретов.
– Ты считаешь, что, сама находясь в отвратительном настроении, я должна была его испортить и тебе, да еще в праздник?
– Прости меня, подружка, я – идиотка.
– Ладно, не распинайся, все нормально. Если разобраться, еще неизвестно, что бы я сама подумала, будь я на твоем месте, – вздохнула Василиса. – Господи, как же тошно на душе от всего этого, ты себе даже не представляешь!
– Вась, а ты где? Хочешь, я к тебе приеду? Соберусь и приеду, хочешь?
– Нет, Светлана, не нужно никуда ехать, – отказалась Василиса. – Спасибо, конечно, за заботу, но я сейчас далеко, за городом, у одного человека в гостях.
– Подумаешь – далеко, если нужно, я все равно приеду. Я же слышу по твоему голосу, что у тебя… что ты… блин, все слова куда-то улетучились, – вымолвила Света.
– Да нет, все в порядке, – неуверенно возразила Василиса. – Если можно так считать, – обреченно добавила она.
– Говори, я все пойму, ты же знаешь!
– Света, ты не поверишь, но я попала в совершенно дикую историю, и как теперь буду из нее выбираться – одному богу известно, – вздохнула Василиса. – Ведь то, что в Никиту стреляли и он сейчас в больнице, – это только цветочки!
– Неужели есть еще и ягодки? – ахнула подружка.
– Есть, да еще какие! Света, только умоляю, это – между нами! Я тебе расскажу, но ты ничего не слышала. Договорились?
– Ты что, меня не знаешь? Я – могила, когда нужно, рассказывай.
– Алена убита.
– Что?!
– Алену кто-то убил и запихнул тело в багажник Никитиной машины.
– Откуда ты знаешь?! Ты что, сама видела? Ой! А как… О, господи, какой кошмар! Ее милиция нашла? И тебе сказали, да?
– Мне никто ничего не говорил, я своими глазами видела.
– Но как?!
– Сегодня ночью я угнала машину Никиты, и теперь все подозрения падут на меня.
– Почему на тебя? – спросила Света, ошарашенная дважды – известием о смерти Алены и заявлением подруги, что ее могут в этом обвинить.
– Почему на меня? Да потому что я, не зная, какую бы ему гадость устроить, как досадить Никите, не придумала ничего лучше, как угнать его машину. Думала, отгоню ее куда-нибудь подальше, в Подмосковье, и утоплю в реке, а он пусть побегает ножками.
