Наталья Александрова - Все против свекрови
Принял он его как-то странно.
Вместо ожидаемых эмоций – горя, отчаяния, безысходности – я увидела на лице безутешного вдовца удивление, а потом обиду.
– Что вы мне подсунули! – воскликнул он наконец.
Только тогда я повернулась к трупу, чтобы посмотреть, что так взбодрило этого умирающего лебедя.
Тут меня ожидал сюрприз.
Неудивительно, что Иннокентий был возмущен.
На каталке лежал бомж сильно преклонного возраста.
Он зарос седыми неопрятными волосами так густо, что был виден только нос – огромный, но не красный и не сизый, а свинцово-серый, как Нева в плохую погоду.
– Гражданин! – окликнула я сотрудника морга. – Вы что-то перепутали. Этот покойник явно не наш.
– Не может быть! – проговорил похоронщик. Он снова подошел к каталке, взглянул на бирку и пожал плечами:
– Все верно, номер девяносто шесть…
– Но это точно не моя жена! – возмущенно воскликнул Иннокентий.
Вдруг лицо похоронщика посветлело:
– А, вы правы, она вверх ногами! Это номер шестьдесят девять! Значит, ваша покойница в другом конце…
Он снова накрыл незадачливого покойника простыней и шустро перебежал к другой каталке. Снова сверившись с биркой, повернулся к нам и проговорил жизнерадостным голосом, совершенно неуместным в этих мрачных стенах:
– Ну, теперь точно ваша!
На этот раз я решила взглянуть на покойницу, чтобы исключить очередную ошибку.
Сотрудник морга откинул край простыни. То, что я увидела, напоминало кадр из фильма ужасов: жутко изуродованное, обгоревшее лицо в обрамлении черных опаленных волос. Вдобавок к ужасному виду от трупа исходил отвратительный запах горелого мяса и паленых волос.
Впрочем, этот труп, хотя и был изуродован, несомненно, был женский. Об этом говорила прическа (точнее, то, что от нее осталось), и общие очертания лица, и проступающие под простыней формы. Кроме того, из-под простыни виднелась пощаженная огнем женская рука.
От увиденного меня замутило. Я отвернулась, чтобы прийти в себя, и при этом невольно взглянула на Иннокентия.
На этот раз он был близок к обмороку, губы его тряслись, цветом лица он не отличался от окружающих покойников. Однако он все же решил исполнить свой долг, сделать то, ради чего мы сюда пришли.
– Э… это она! – проблеял он дрожащим голосом. – Э… это И… Ирина!
– Значит, так и запишем – данный труп опознан как… – Сотрудник морга достал какой-то бланк и начал его заполнять, пристроив на краю каталки, рядом с обгорелым телом. – Опознан как… – Он выжидающе взглянул на Иннокентия.
– Бубликова Ирина Михайловна… – проговорил тот, справившись со своим голосом.
– А вы, как я понимаю, супруг усопшей? – оживился похоронщик, записав данные. – Значит, вам предстоит организация похорон. Конечно, это трудное и ответственное дело, но мы можем предоставить вам все необходимые услуги на самом высоком уровне и по самым приемлемым ценам. Вы уже видели, какой у нас огромный выбор гробов в самых разных ценовых категориях. Вы должны только выбрать то, что кажется вам наиболее достойным усопшей, все остальное мы берем на себя. Транспорт, проведение церемонии… панихида в любой церкви по вашему выбору, если покойная была неверующей – гражданская панихида. Опять же поминки. Очень важен эстетический момент. В вашем случае очень сложно будет придать ее лицу привлекательный вид, но у нас есть отличные специалисты, художники-визажисты, которые справятся с такой работой… вам нужно всего лишь принести ее прижизненную фотографию, и мы гарантируем исключительное сходство…
– Постойте! – оборвала его речь Вера Павловна. – Подождите с гробами и фотографиями!
Она подошла к каталке, смело отдернула простыню и уставилась на руку покойницы.
– Не наша! – проговорила она буквально через секунду.
– Как – не наша?! – проблеял Иннокентий. – Не может быть, мама… ты ошибаешься…
На его лице был написан самый настоящий ужас – и я поняла причину этого ужаса: несчастный представил, что ему придется еще раз пройти всю эту отвратительную процедуру.
– Как – не ваша? – в один голос с ним переспросил сотрудник морга. – Вот же, номер девяносто шесть…
– При чем здесь номер? – презрительно фыркнула Вера Павловна. – Вы на руки ее посмотрите!
Иннокентий нехотя приблизился к каталке и испуганно взглянул на бледную руку покойницы. Я сделала то же самое, задержав дыхание, чтобы не чувствовать отвратительный запах горелой плоти.
Рука покойной почти не пострадала от огня. Я разглядела ухоженную руку с длинными красивыми ногтями.
– Ногти-то нарощенные, гелевые! – проговорила Вера Павловна. – А у Ирины они были аккуратные, но свои! Ты-то, Кеша, казалось бы, должен помнить…
– Да, действительно… – протянул Иннокентий, приглядевшись. – Кажется, это не ее руки…
– И опять же кольца нет обручального! – добавила безутешная свекровь. – У нее кольцо было, плоское, пятьсот восемьдесят третьей пробы, я сама покупала…
– Насчет кольца это вы зря! – воскликнул похоронщик. – У нас с этим строго, если какие украшения на трупе были – все сдается по описи… все, что рассказывают о воровстве в морге, отошло в прошлое…
– А я и не говорю ничего такого, – успокоила его Вера Павловна. – У Ирочки кольцо очень плотно сидело, оно вообще не снималось, а здесь даже следа от него нет…
– Вот, кстати, тут в описи указано, что на трупе были серьги с гранатами… – И сотрудник морга предъявил родственникам усопшей прозрачный пакетик, в котором лежали смятые и оплавленные сережки с красными камешками.
– И опять же не наши! – уверенно заявила Вера Павловна. – Ирочка на работу надевала простенькие сережки, золотые, но без камней. Точно говорю – это не Ирина!
– Слава богу! – пробормотал Иннокентий прыгающими губами. Вообще, по моим наблюдениям, его мамаша держалась гораздо лучше.
Едва Василиса со своими спутниками покинула здание морга, к нему подъехала большая красная машина. Увидев из окна эту машину, жуликоватый похоронщик забеспокоился.
Хотя он не чувствовал за собой никакой вины, но от появления этой машины ждал исключительно неприятностей.
Дверцы машины распахнулись, из нее неторопливо выбрались двое долговязых парней в черных джинсах, черных футболках, черных солнцезащитных очках и с мрачными физиономиями. Они были очень похожи, только у одного волосы были темными, а у другого – светлыми. Третий, плотный детина лет сорока с поросшим темной щетиной лицом, остался в машине.
Парни в черном вошли в морг и прямым ходом направились к закутку, где обитал жуликоватый тип.
Войдя без стука, они подошли к нему с двух сторон.
– Ну что, Крючок, – спросил блондин, – были?
– Были, – испуганно кивнул сотрудник морга. – Только перед вами ушли.
– Опознали? – осведомился брюнет.
– Нет, – похоронщик отрицательно замотал головой. – Не она это, говорят.
– Точно? – блондин снял очки и уставился на жуликоватого типа холодным пронзительным взглядом. – Как это они так точно поняли? Она же вся обгорела! Может, ты что-то путаешь? Ты нас знаешь, Крючок, с нами финтить опасно!
– А зачем мне это? – Крючок ударил себя в грудь. – Вы меня, пацаны, тоже знаете. Я без пользы для себя никогда не вру. А какая мне здесь польза? Главное дело, пацаны, что ее свекровь не признала. Точно, говорит, не она это, не моя невестка! Кольца, говорит, обручального нету, и сережки не те, в которых она была!..
– Свекровь, говоришь? – брюнет тоже снял очки и переглянулся со своим напарником. – Надо на нее посмотреть, что это за свекровь!
– Ладно, Крючок! – проговорил блондин, прежде чем снова надеть очки. – Смотри тут внимательно, если что – дашь нам знать! Ты нас знаешь, с нами лучше не ссориться!
Люди в черном дружно развернулись, покинули морг, и красная машина уехала в неизвестном направлении.
Крючок перевел дыхание и вытер со лба пот. Кажется, на сегодня все обошлось. Он достал из стола фляжку с коньяком, сделал большой глоток и вышел в главный зал.
Там как раз появились новые посетители – женщина лет пятидесяти в черном платье и коренастый озабоченный мужчина, заботливо поддерживающий ее под руку.
Оценив дорогое платье и уверенную осанку вдовы, Крючок сделал стойку и устремился к перспективным клиентам.
– Вот что, тезка, – вздохнул Василий Макарович, когда я подробно изложила результаты нашего посещения морга, – надо нам с этим делом завязывать. Пустое какое-то дело, ох, не люблю я вмешиваться в семейные разборки!
– Ага, как будто нам часто другие дела попадаются, – фыркнула я, – помните, как в прошлом году свекровь наняла вас за невесткой проследить, а оказалось, что невестка с ее собственным сыном встречается на съемной квартире, потому что бабка им жизни не дает! Так вам же еще и попало…
– И денег не заплатили, – уныло согласился дядя Вася, – а еще дамочка думала, что муж ее налево бегает, а оказалось – он к первой жене обедать ездит. Скандал жуткий, и опять же денег не дали! Ох, и надоели мне эти мужья с женами! В общем, звони клиенту, вызывай на встречу!
