Не плачь, Рапунцель! - Елена Ивановна Логунова
– Значит, Мишу мы не найдем, – посетовала я. – Жаль, оборвалась ниточка.
– А знакомец ваш узбекский не знает его?
– Вот вы бы и спросили.
– Я не могу. Мне потом каждый спрос…
– Ударит в нос?
– Или по кошельку, или по совести. – Участковый вздохнул. – Информаторы – это удовольствие дорогое. Расплачивайся потом с ними особым отношением, глаза на то-се закрывай…
– Не хотите слишком глубоко влезать в кредит? Понимаю. Сама ипотеку плачу.
– Сочувствую.
Надо же, какой у нас душевный разговор получился…
– А что насчет того Ромео, который Мухаммад, это не Михаил ли? – вдруг вспомнила я.
– Ромео, он же Мухаммад, он же Михаил – рецидивист какой-то, что ли? – не понял Чайковский.
Да, не чеканно сформулировала. Я собралась и объяснила внятно:
– Узбек-строитель, который шастал к подружке в тот подпольный бордель, что по соседству с квартирой убитых Смурновых. Это не Миша старика Елагина?
– А! Он не только не Миша, но даже не Мухаммад, а Алишер. И прибыл к нам из солнечного Ташкента всего два месяца назад. Ну, погостил – и будет, пора домой, на родину. – Участковый спохватился: – А вы откуда эту историю знаете?
– Новости смотрю.
Мы договорились о дальнейшем обмене новостями и соображениями, на том и закончили почти дружеский разговор.
Определенно, права Ирка: я быстро обживаюсь в Северной столице. Вот уже и здесь у меня, как в родном Краснодаре, хороший знакомый в полиции появился. Глядишь, еще подружимся, как с полковником Лазарчуком.
Глава пятая
Утром я встала пораньше – с первыми дрелями – и села за работу. Надо было наверстать упущенное накануне и выполнить норматив наступившего дня.
В хорошем темпе я написала пять страниц своего нового романа и переключилась на рерайт англоязычной статьи о блокчейне. Это мой способ успевать с заказами и держать мозг в тонусе – ителлектуальный контрастный душ.
Рассказав читателям одного маленького, но гордого финтех-СМИ, что такое иерархические детерминированные криптокошельки и как они генерируют открытые и закрытые ключи из сид-фразы, я почувствовала, что мои извилины крепко засорились специфической терминологией и неизящными словесными конструкциями. К счастью, я знаю простой способ с этим справиться: надо промыть мозги порцией ароматного розового мыла – сериальчик посмотреть, легонькую книжечку почитать или глянуть видосики и постики в соцсети.
Я открыла соцсеть, оставшуюся в живых по причине незапятнанного российского происхождения, и поглядела, что пишут в ленте – как обычно, всякую чушь. Даже странно, ведь у меня в друзьях преимущественно литераторы и деятели культуры. Видимо, они тоже используют сеть как слабительное для своих верхних полушарий.
– Давно ты пугало не выставляла, не пора ли? – увидев, что я появилась в сети, спросил Колян. Он тоже работал – торопился закончить свою барщину пораньше, чтобы сбегать в бассейн.
– Пора, – согласилась я.
«Выставить пугало» на нашем домашнем сленге означает разместить на моей страничке пост из серии «Записки злого редактора».
Я регулярно делаю такие подборки выдающихся перлов и ляпов, выявленных в текстах, присланных мне на редактуру. Без указания их авторов, разумеется, это было бы слишком жестоко. Хотя и без того творцов с наиболее тонкой душевной организацией мои разборы так устрашают, что они не рискуют просить меня «глянуть текстик» в частном порядке. А раньше – регулярно! И обижались, когда я отказывалась и вежливо посылала их подальше – в издательства, с которыми работаю.
Материал для сооружения очередного пугала в моих редакторских закромах уже поднакопился, и я быстро сделала новую тематическую публикацию. Топ-10 перлов с комментариями литредактора выглядел так:
«Домой они возвращались на машине, забитой наркотиками и трупом известного продюсера».
От редактора: Кина не будет.
«Старуха отвернулась и ушла к себе, отчего хитрая мина на ее лице только усилилась».
От редактора: Хорошо, не взорвалась.
«Каждое утро начальник проходил по офису оловянной походкой и держал подчиненных за горло железной рукой».
От редактора: Гвозди бы делать из этих людей…
«Не смей от меня отворачиваться! – завизжала она и отвесила пощечину ему по затылку».
От редактора: Сказала же – не отворачиваться!
«Его отец и мать развелись еще в подростковом возрасте».
От редактора: Вот он, минус очень ранних браков.
«Его толстые щеки и завидное брюшко на пузе, свисавшее внизу живота, говорили, что он любит поесть».
От редактора: А также покушать и пожрать.
«От корпоративной радости все улыбки мигом стали широкими и сияющими».
От редактора: А стоматологи-то не знают…
«На ногах красовались лаковые кожаные туфли из какого-то неизвестного материала».
От редактора: Кто вы? Не узнаю вас в гриме…
«Аккуратные усы на фоне короткой стрижки придавали ему элегантность».
От редактора: И сходство с Сальвадором Дали.
«На больших глазах сильных парней выступили слезы и покатились по их могучим щекам».
От редактора: Три богатыря резали лук.
Как обычно, очередное пугало привлекло внимание культурной общественности, сразу же посыпались лайки и комментарии, появились новые желающие добавиться ко мне в друзья.
Я приняла несколько запросов, предварительно посмотрев, от кого они, и порадовавшись, что моя аудитория прирастает не только желчными литераторами и воинствующими филологами, но и простодушной молодежью.
В числе моих новых друзей оказалась, к примеру, милая юная барышня – большая любительница розового цвета, японских комиксов манга и толстых пушистых зверьков. Активная такая: стоило принять ее заявку, как она тут же написала мне в личку!
Не зная, чего ожидать от барышни с пучеглазой мультяшной девочкой на аватарке, я с некоторой опаской открыла полученное сообщение и прочитала: «Бабушка просила вас срочно позвонить ей».
Ни здрасьте, ни до свидания, ни вежливого обращения по имени-отчеству… Зато присутствовал телефонный номер. Судя по первым цифрам – региональный, Питер или Ленобласть.
Некоторое время я колебалась, но потом любопытство победило. Еще ни одна бабушка не пыталась связаться со мной таким оригинальным образом – через внучку в соцсети! Я решила, что ничем не рискую, позвонив этой предприимчивой даме, и набрала указанный номер.
Трубку сняли не сразу, только после четвертого или пятого гудка.
– Здравствуйте, меня просили вам позвонить, я Елена Логунова…
– Ну наконец-то! – перебил меня смутно знакомый голос. – Это Вера Игнатьевна
