Дарья Телегина - Душные бандиты
— Сам момент убийства, выходит, не видели?
— Нет, к сожалению, — вновь сокрушался Прохоренков. — Но меня сразу поразило, с какой силой она распихивала прохожих! Это же просто подвиги Геракла!
— Она — это кто? — перешел к самому главному вопросу опер. — Лицо, одежда, детали всякие…
— Ну, лицо… — разочарованно протянул мужчина. — Когда она неподалеку от меня пристроилась, ну будто трамвая ждет, я даже и не обратил внимания, ну, может, мельком… Шляпа все закрывала, хотя видно, что в летах дама…
— В летах — это, по-вашему, сколько? — нахмурился опер, уставший от потока не слишком ценной пока информации.
— Ну старая — сразу же видно!
— Что за пенсионер несознательный пошел! — развел руками Алексеев. — Вчера, сегодня… Что же завтра она совершит?!
— Не сказала бы, что пенсионерка! — вставила реплику продавщица. — Даже вряд ли!
— Почему вы так думаете… Галина Игоревна? — обратился к ней Петруха.
— Да где вы видали, чтоб пенсионеры так одевались? Я, вот только как сюда встала, хоть начала дела поправлять…
— Оно и понятно — обворовываете, обвешиваете! — встрял Александр Иванович.
— Да пошел ты! Целыми днями вот такие — нервы треплют! Нет, я уверена, что это кто-то помоложе, и даже не обязательно женщина! Вон мужики эти бывают… ну как их? Втранссексуалы! Я уж молчу о просто голубых! Баба так драться не будет! А переодеться — любой может! Нет, наши пенсионеры так не одеваются! Я таких еще не встречала!
— Зато я встречал, — не согласился с ней Петруха, одновременно радующийся, что дело так скоро будет раскрыто, и злящийся на зарывшую себя с головой его знакомую пенсионерку Сухову.
Он принялся еще раз читать показания, качая головой. Несмотря на то что лица никто из свидетелей четко не разглядел, он был просто уверен в правильности своей догадки.
— А орудие? Не найдено? — поднял он голову.
— Можно идти? — жалобно вопросили свидетели.
— Идите, вызовут! — разрешил один из сотрудников и продолжал отвечать уже Алексееву:
— Нет, не найдено. Что-то типа иглы? Укол, что ли… Разберутся…
— Укол зонтиком… Зонтик свидетели видели? — задумался Петруха. — Хотя нет, откуда… Она же посеяла…
— Кто? — не понял коллега.
— Да нет, ерунда… А что в машине?
— Вот, хочешь — смотри, — Семенюк протянул Петрухе тщательно разглаженный листок бумаги.
— Это что за херня такая? — все более раздражался тот.
— Во рту водителя было. Зажато. Стиснуто, иначе говоря.
— Интересно… Что, он почувствовал опасность и решил сжевать? Только не успел? Что здесь вообще-то написано?
— А я знаю? — зло ответил коллега. — Но думаю, здесь нужно искать какую-то связь со шпионажем… Посольство надо запрашивать… Вот только не пойму какое…
— Разве что египетское, — мрачно посоветовал Алексеев, пристально глядя на бумажку, покрытую непонятными египетскими иероглифами…
Даже оказавшись дома, Алексеев все не мог забыть сегодняшнее двойное убийство на Садовой. На этот раз ему хватило соображения не заявить всенародно о своих далеко не смутных догадках по поводу личности убийцы, но легче от этого не было. Он разрывался от выбора между чувством привязанности к Марии Даниловне и долгом перед честными налогоплательщиками.
«Где-то это все уже было… — в который раз устало думал он. — Ах да… „Ты убегаешь — я догоняю…“, „Свободу Юрию Деточкину!“… Ей же вышка светит, что она, не понимает? Видно, годы сказались на психике… Маразм, с ума сошла… Жуть! Вот о ком бы никогда не подумал как о маразматике… Живая, смышленая такая старушка… Просто в голове не укладывается… Сама, причем неоднократно, обезвреживала преступников, помогала… Вот что значит дилетант! Перегрузка, сама зациклилась на преступлениях… Конечно! Только это ее и оправдывает — в нормальном же состоянии она на такое не способна! Невменяемая… Оправдают… Ну и что? Все равно в дурку упекут, до конца дней… А много ли ей их осталось? С другой же стороны, не останови ее сейчас — кто знает, что она завтра совершит? Каждый день — новость одна хуже другой, и все „аккуратные старушки“ фигурируют… Она, не иначе! Но все равно… Вот я, допустим, это знаю… Смогу ли пойти и арестовать? Ну, даже задержать?.. Я — нет… Рука не поднимется… В принципе, именно я-то для этого и не нужен… Особенно при отсутствии удостоверения… Может, я вообще теперь самозванец? А настоящий Петр Алексеев на задании… Кретин! Этой напасти еще не хватало… Ну ладно, ну не я пойду ее брать… Желающие-то найдутся… А мне, выходит, отводится роль Иуды? Она-то, конечно, не Учитель… А я все равно Иудой оказываюсь… Да… Или пойти и честно все, что знаю о ней, выложить… настучать, иначе говоря… или не пойти и не выложить, то есть сокрыть… Так и так плохо… Что же делать? В принципе, если она больше совсем ничего такого не сделает, то по имеющимся на сегодня данным — это верный глухарь… По „шляпе“ не найдешь — мало ли шляп… Значит, что — простить сегодняшнее? Как же, это же не безобидные „зубки“, погибли ни в чем не повинные люди… И надежды, что она на этом остановится, на самом-то деле немного… С какой стати? Заскоки если уж приходят, так не уйдут ни за что… Не могу же я просто ждать, причем как на иголках, ее нового преступления? И, судя по сегодняшнему зверству и мастерству, она… опасна? Да, очень опасна! Блин… Ну не могу поверить! Может, все это — зловещие совпадения? Бывает же так… Бывает, как же! Много ли я могу аналогов припомнить? Вряд ли… А здесь что именно на нее указывает? Нет, точно! Ну что я на ней зациклился? То, что она не выглядит как среднестатистический совковый пенсионер — с авоськой и в мешковидном пальто времен развитого социализма, — еще ничего не значит! В Питере пусть не тысячи, но уж несколько-то следящих за собой пожилых женщин точно найдется! Опять же — свидетели вспоминали о какой-то необыкновенной даже для мужчин силе… Она бы так не смогла! Хотя… кто знает? В критические моменты могут вскрыться внутренние резервы организма… Но не такие же, чтоб на несколько метров легким движением руки прохожих отпихивать? Ну, они могли и преувеличить, это понятно… И вообще, похоже, что я это из-за зубного кидалова убийство на нее вешаю… Действительно! Просто совпало — вчера женщина лет шестидесяти стоматологов обнесла, я подумал на нее… Кстати, и здесь-то — одни предположения! И тут — бах! На следующий день, в том же районе, и лишь предположительно — пожилой… Все! Простите меня, товарищ Сухова! Надо пойти с зубами ее разобраться, сравнительно с сегодняшним — это не криминал… Попытаюсь разговорить, то да се… Если пойму, что бесплатно зубы вылечила она, узнаю ненавязчиво насчет сегодняшнего… Господи, а вдруг у нее стопроцентное алиби! Может, все так просто и окажется… Предупрежу, чтоб не светилась больше… по крайней мере пока… В самом крайнем случае… ну одолжу ей на зубы… Уф-фф… Вот, кажется, все и разъяснилось… Стоп. А идиотская записка в зубах у мертвого водителя? Тоже совпадение? Египет, Египет… Ну и что, что Египет? Ну снился он ей… Подумаешь! Что ж она, после этого по-русски разучилась, буквы забыла? С какой стати писать записку по-египетски? Да еще, кажется, по-древнеегипетски… Бред… Недоразумение какое-то очередное… Нет… Случайностей что-то слишком много… Все, решил. Первым делом поговорю с ней, а там видно будет…»
Марии Даниловне было страшно. «Почему так темно? Мрак, в жуткой черноте какие-то смутные силуэты… Или кажется? Совершенно ничего не видать… Разве так бывает? Может, хоть звезды?.. Какие еще звезды? Разве я на улице? А где я вообще? И почему такое леденящее душу состояние? Я, наверное, умерла… А как насчет света в конце туннеля? Все, кто оттуда вернулся, рассказывали… А, видно, в том-то и дело, они же вернулись! Значит, по другому пути двигались… Что же из того? Выходит, мне вернуться не суждено… А почему же я думаю? Я же умерла! А, получается, прав Петруха — душа есть, и она бессмертна… Так что же, так теперь всю жизнь будет? Господи, какую жизнь? Жизнь кончена… Теперь я на пороге вечности… И это — тот самый ад? Котлы, сковородки… Или это все бабушкины сказки? И без того жутко… Все как будто оцепенело… Страх пробирает до косточек… Каких еще косточек, я же — душа? И чего я боюсь? Разве может быть еще хуже? Не знаю, видно, может… Или?.. Неужели я жива! И погребена заживо! Как Гоголь! Надо стучаться, кричать! Может, я пока в морге, может, еще вытащат? Как же пошевелиться? Ох… Ох… Почему не получается? Ничего не понимаю! И что это за постоянные какие-то противные шаркающие звуки? То стихают, то нарастают… Или вот опять — гробовая тишина… То-то и оно, что гробовая… Вот оно, оказывается, как бывает! Только бы вернуться! Уж я ему расскажу про этот „свет в конце туннеля“! Голоса… Голоса? Голоса! Ближе… Люди! Помогите! Я же здесь, я живая!.. Снова тихо… Почему они не услышали, я же кричала! Хотя непонятно как — рта же не открыть… Но что за люди, почему, зачем? Откуда? Кто? Или… ангелы? Бесы? Ну почему я никогда не интересовалась? Теперь уж, видно, слишком поздно… Но все же были же голоса! Надо было внимательно слушать! Такой шанс упустила… Тихо! Опять! Говорите, я вас слушаю!..»
