Наталья Никольская - Ближе к телу
— А ты знаешь, кто именно? Можешь назвать имена?
— Разумеется, запросто, — и санитар Гриша продиктовал мне пять имен. Я стремительно записала их в свой блокнот. Меня очень интересовало, почему же загадочные смерти не потревожили милицию.
— Неужели все больные, умершие в Костину смену, были настолько тяжелыми?
— Ну, не все. Но ничего предосудительного не было. Случайности.
— Тебе самому-то не кажется, что такая цепочка случайностей выглядит не слишком естественно?
— Может, и так. Но ничего подозрительного не было. И разные судьбы бывают у людей. Если бог человека невзлюбит…
С этим все ясно, нет нужды выслушивать теологические речи санитара — в Костину смену умирали люди. Конечно, может быть, и случайно, а может, и нет. Кто знает.
— Не знаешь, Костя с кем-нибудь встречался? — спросила я. — И вообще, с коллективом он в каких отношениях?
— Встречался он с видной девицей, блондинкой. Красивая, как русалка, и глаза синие-синие. Она постоянно на тачке к больнице прикатывала, на такси. С бабками девка. Но это так, мельком видели. Леной ее звали. А вообще, Костик не болтун. Держался он замкнуто, праздников с нами не отмечал. Все больше с главврачом общался. Хотел в медицинский поступать, кажется, — задумался санитар.
— Спасибо большое, ты мне очень помог, — улыбнулась я. Тут из холла раздался дикий женский вопль:
— Гришка, где тебя черти носят! Каталку, живо!
И санитар, лихо сдвинув шапочку набекрень, убежал. Я вернулась в больницу и подошла к кабинету главного врача — ведь именно с его помощью было сделано алиби Костику, когда его замели за наркоту. Значит, врач должен что-нибудь знать. Скорее всего, сей почтенный джентльмен тоже замешан во всей истории. Что-то слишком много народу имеет отношение к смерти бедного Костика. Не слишком ли жирно для одного мальчишки?
Но кабинет был закрыт, и я снова отправилась к неприветливой регистраторше.
— А где я могу найти главврача?
— Он в своем кабинете, — спокойно ответила та, решив, что огрызаться на меня — себе дороже.
— Там его нет, — возразила я так же спокойно.
— Значит, вышел, — после некоторого размышления выдала регистраторша. — Ждите.
Логика в ее словах, безусловно, была. И я заметила себя на мысли, что тщательно продумываю эту фразу. Если человека нет в кабинете — значит, он, безусловно, вышел. Черт, откуда во мне это буквоедство? Я оперлась о стойку, приготовившись к длительному ожиданию. Вдруг дама в регистратуре охнула:
— Да вон он идет! — и указала мне на мужчину в белом халате и шапочке. Я стремительно ринулась за ним, но не успела — главврач скрылся в собственном кабинете.
Едва я решила постучать в дверь, как он стремительно вылетел из своего кабинета и прошел на улицу. Краем глаза я увидела серую машину, «девятку» — поцарапанную и далеко не новую. Это навело меня на определенные размышления. Вылетев из больницы, я уселась за руль собственного «Ниссана» и рванула вслед за машиной. Я давила на газ, попутно пытаясь не очень-то светиться — не нужны мне лишние проблемы. Так что приходилось сохранять определенную дистанцию, что на наших забитых транспортом дорогах не так уж просто. В итоге я подъехала к конечному пункту следования несколькими минутами позднее «девятки» — и остановила машину. Серая «девятка» стояла на открытой стоянке перед баром, как гордо вещала яркая неоновая вывеска. Я вышла из машины и подошла к дверям. Они оказались закрыты, и на стекле висела табличка: «Мест нет». Логично и лаконично, сказала бы я. Вот только этого мне не хватало!
Ну и как прикажете в бар проникнуть? Ломиться? Или представиться проституткой, предложив свои услуги?
Но удача повернулась ко мне лицом как раз в тот момент, когда в голове зрел сумасшедший план — разметать весь бар по камешку, набить морду охраннику и спрятаться где-нибудь в помещении. Тяжелая деревянная дверь приоткрылась, и в щели показалось знакомое лицо — очаровательная круглая рожица моей приятельницы, Дашки. Она с сомнением смотрела на меня, потом взвизгнула обрадованно:
— Полина, ты ли это? И что ты здесь делаешь?
— Дашенька, у меня к тебе огромная просьба, — вцепившись в руку девчонки, прошипела я. — Мне необходимо понаблюдать за этими ребятами, которые сейчас вошли. Можешь провести меня в подсобку или куда еще?
— Ну… могу в принципе, — ошарашено посмотрела на меня Даша и мотнула рыжей гривой волос — предметом моей искренней зависти несколько лет назад.
— Слушай, а ты что, здесь работаешь? — наконец опомнилась я от потрясения увидеть знакомую в этой забегаловке. Как тесен все-таки мир! Никогда бы не подумала, что Дашка, с ее-то музыкальными способностями, будет работать в таком злачном месте.
— Ну да, я официантка, — рассмеялась она, втягивая меня в полумрак холла и ведя за собой. — Что, не думала?
Понимаешь, Полин, мне ужасно надоело тренькать на гитаре и прозябать с частными уроками. Сейчас музыкой не очень-то интересуются. Предпочитают слушать всю эту чухню. А зачем тебе надо в бар, если не секрет? — наконец оторвалась от обсуждения мировой деградации Дашка. — Что ты тут забыла? Ой, ну конечно. Ты, наверное, опять ведешь расследование.
Я не ответила — пусть думает, как хочет. И приоткрыла занавески, отделяющие нас от зала. За столиком уверенно восседали три человека — красивая девушка со светлыми волосами, которой на вид было лет восемнадцать-двадцать, главврач больницы и высокий представительный человек. Этот последний заинтересовал меня больше всех остальных. Такая в нем чувствовалась уверенность! Она сквозила в каждом жесте, в поворотах седовласой головы и надменной улыбке. Мужчина был привлекательным, но не внушал приязни. Наверное, из-за своей откровенной надменности. Он смотрел вокруг свысока.
Компания тихо беседовала, на лице главврача была написана паника. Седовласый «пуп земли» — могу поспорить, именно так он и ощущал собственную персону — внезапно нахмурился и резко повысил голос:
— Елена!
Девушка встрепенулась и что-то ответила ему. Потом достала сигарету и прикурила, небрежно затягиваясь. Вероятно, это подружка Костика — ну не может быть такого совпадения. Хотя, конечно же, мало ли Лен-блондинок в городе? Тем не менее, я была уверена — это то, что мне нужно. Девица просто должна быть замешана в этой истории.
— Дашенька, а та девица часто здесь бывает? — спросила я, искренне надеясь, что официантка просто должна знать в лицо всех похитителей. — Ты ее раньше видела?
— Да вся эта компания, за исключением того, усатого, — махнула Дашка наманикюренными пальчиками в сторону главврача, — здесь просто постоянно. Я даже удивляюсь, делать им нечего или как? Ну как можно чуть не через день по барам расхаживать, да еще зависать на всю ночь? И главное, не больно-то пьют, гады. Прибыли не так много, особенно чаевых. Да нет, не обижают, иначе кто бы им помещение сдавал. Но сидят базарят, нет чтобы потанцевать, на девчонок посмотреть — у нас тут классное варьете, со стриптизом, так они все базарят. А та девица — дочка этого, представительного, в костюмчике.
— Вот как… — задумалась я. — А кто этот тип, ты не знаешь?
— Нет, но он всегда ведет себя как царь и бог, — язвительно заметила Дашка. — Привык, чтобы ему все подчинялись.
— Что же он в машине такой катается? — ехидно улыбнулась я. — Не мог что покруче прикупить?
— Наверное, нет, — рассмеялась Дашка. — Деньги все в баре промотал.
В девушке Лене было что-то знакомое. Я вновь присмотрелась к блондинистой девице — и поняла, где ее видела. Она же участвовала в подтанцовке у «Жирного праха» — мне еще показалось, что это самая симпатичная девочка из всех. И что это может значить? Объясните мне кто-нибудь!
Вдруг дверь, на которую я опиралась, как-то странно подалась вперед. От неожиданности потеряв равновесие, я плюхнулась прямо в зал бара. Пожилой мужчина, заметив меня, сощурился. Поначалу он, вероятно, принял меня за официантку, например. Приглядевшись внимательнее, пока я старательно поднималась с холодного и грязного пола, он чему-то ужасно обрадовался и заявил своим узколобым, сидевшим вдалеке:
— Приведите ее сюда!
Это он обо мне? Ну уж нет, беседовать с этой личностью я как-то не предрасположена. Стремительно поднявшись, я рванула к дверям и пулей вылетела на улицу. За мной бежали узколобые господа, вслед, перебирая ножонками, чесал седовласый тип. Ему эта суетливость совершенно не шла — не вязалась с обликом благонадежного джентльмена. Он орал вещи совершенно нелицеприятные, суть которых в том, что он жаждал со мной познакомиться и пообщаться. Вот с этой компанией у меня совершенно не было желания беседовать — ужасно хочется увидеть собственных внуков, ну, на худой конец, Ольгиных.
Я добежала до машины и плюхнулась на сиденье. Один из моих преследователей оказался достаточно проворным — он вцепился в дверку моего «Ниссана», не давая ее захлопнуть. Ну, с такими наглыми личностями у меня разговор короткий — и, двинув героя пониже пояса, я спокойно уехала. В зеркальце заднего вида я наблюдала, как братва со скоростью метеора ринулась к своей «девятке» — наивные, чтобы эта несчастная тачка могла тягаться с Полиной Андреевной на «Ниссане» — да раньше рак на горе свистнет! Я благополучно укатила.
