Дарья Калинина - Гетера с лимонами
– Да, верно, срок за убийство мотал, – признался Влад. – Только что с того? Первые два раза – по глупости. А тот последний пацан, он авторитетный был. Его замочить – самому в уважухе оказаться. А Кирилл что? Падаль! Чего об таких мараться?
– Значит, ты его убивать не хотел?
– Хотел, не хотел… Не трогал я его!
– А с его родственницей, у которой муж умер, что за терки у тебя были?
– С Катькой?
– Да, с Катькой. Что тебе от нее нужно было?
Влад вдруг широко ухмыльнулся. И, плюхнувшись на старый диван, который жалобно заскрипел всеми своими многострадальными пружинами, захохотал:
– Ну вы и дуры! Вы чего, в самом деле не понимаете, чего Катька от такого мужика, как я, хотеть могла?
– Не-ет.
– Любви она от меня хотела, вот чего! Тошно ей без мужика было. Муж у нее помер. А она без мужика дольше чем сутки прожить не может.
– И ты ей помог?
– Ну, так… Довольна осталась, не сомневайтесь!
Ох, Катерина! Допрыгаешься ты! Нельзя же вступать в любовные отношения с каждым, на ком брюки! Это ведь бог весть до чего дойти можно.
– И часто вы с ней встречались?
– Да вы чего? – вытаращился Влад. – На кой она мне сдалась? Она ведь вроде проститутки, только что денег не берет. А так – заходи любой встречный и поперечный. Всякого приголубит, полюбит и спать у себя уложит.
– Значит, ты с ней больше не встречался?
– Не-а. У меня Настюха есть. Она, конечно, тоже та еще шалава. И пусть не думает, что я ей Кирилла прощу. Я ее за это дело луплю каждый раз нещадно. Но она хоть вести себя умеет. На каждого мужика не бросается.
Что же, один вопрос был решен. С Катериной у Влада был краткий любовный роман. Однако это никак не объясняло того, зачем Влад явился к родителям Кирилла. И зачем поил их водкой как раз в ту ночь, когда убивали их сына.
Но расспрашивать Влада дальше подруги не решились. Все-таки замкнутое пространство вокруг. И они – рядом с опасным психопатом. Поэтому девушки и замерли, не зная, что предпринять дальше. Однако стоило им сделать шажок в сторону двери, как Влад вскочил с дивана и угрожающе на них надвинулся.
– Куда собрались? – осведомился он. – А компенсацию кто выплачивать будет?
– Компенсацию? Какую еще компенсацию?
– За моральный ущерб!
– Ущерб?
– А вы как думали? Явились ко мне незваные-непрошеные, назвали меня убийцей. А теперь еще и свалить хотите. Нет уж! Сначала расплатитесь, а потом сваливайте!
Подруги молчали. Ну и урод! Хотя по-своему он прав.
– Мы уже объяснили тебе, почему решили, что Кирилла убил ты.
– А мне по фигу. За свой базар ответ держать нужно. И вы мне сейчас ответите.
Неизвестно, какие шаги предпринял бы Влад и чем бы все это закончилось, только внезапно во входную дверь застучали, и чей-то голос крикнул:
– Открывай, Никифоров!
Влад моментально изменился в лице. Посерел. И даже вроде бы стал меньше ростом.
– Чего надо, начальник?! – крикнул он через дверь. – Зачем пожаловал?!
– Дурака мне не валяй. Девушек отпусти.
– Каких девушек? – спросил Влад.
– Тех, что у тебя в гостях.
– А они не хотят уходить.
– Ты дверь-то открой, – посоветовал ему тот же голос. – И пусть они сами скажут, хотят или не хотят.
– Зачем же дверь открывать? Они и через дверь все скажут! Скажете, девчонки?
И Влад вытащил из кармана руку, в которой оказался нож. Не такой уж и большой, но все равно очень страшный. И, конечно, смертельно опасный.
– Говорите, – тихо сказал Влад подругам. – Живо! И хихикайте, дуры!
Но девушки при виде поблескивающей стали онемели. Открывали рты, но оттуда не доносилось ни звука. А человек за дверью продолжал:
– Никифоров, мне ведь шутки с тобой шутить некогда. Либо добром открываешь, либо мы дверь ломаем и оформляем все как незаконное удерживание в заложниках. Нравится тебе такой расклад?
– Прав таких не имеешь, начальник!
– А вот мы и посмотрим, что я там имею или нет.
Видимо, Влад прекрасно понимал, что сила – не на его стороне. Что он мог противопоставить стоявшему за дверью наряду милиции? Только свой нож. И что дальше? Действительно взять подруг в заложницы? Но это – срок. Причем солидный. А обратно в тюрьму Влад совсем не хотел. И сейчас он походил на крысу, которую загнали в угол.
– Ладно, хорошо, – пробурчал он. И нож из его руки исчез как по мановению волшебной палочки. – Открываю. Только учти, начальник, тут все по любви происходило и по взаимному согласию. И открываю я чисто из уважения к твоему званию.
Дверь открылась. И подруги мигом обрели дар речи. Взвизгнули и опрометью кинулись к появившемуся на пороге милиционеру.
– Товарищ капитан, у него нож!
– Где нож?! – завопил Влад, которого уже схватили под руки двое ребят помоложе, но тоже в форме. – Где нож?! Пусть скажет! Где у меня нож?
– Он его выкинул! Как вы пришли, так и выкинул.
– Он вам угрожал холодным оружием?
– Да!
– Врут они, гражданин начальник! – рявкнул Влад. – Сами ко мне приперлись, сучки драные! А когда я им отказал, вон чего удумали!
– В чем отказал-то?
– В любви.
Капитан, который спас подруг, утер пот со лба и усталым голосом проговорил:
– Ты все-таки, Никифоров, думай, прежде чем брехать. Кто на тебя польстится-то? Ты рожу свою давно в зеркале видел? Одна твоя Настюха тебя и терпит. Откровенно говоря, понять не могу, за что.
– А ты в наши дела, начальник, не лезь! Любит она меня!
– Тебя послушаешь, так все тебя любят. И ты всех любишь. Только почему столько жалоб на тебя? И баба твоя почему в синяках вечно ходит?
– Кто жалуется? Кто? Да я им всем зенки выдавлю! Ты только скажи, начальник. Кто конкретно?
– Надоел ты мне, Никифоров, – вздохнул капитан. – Одни от тебя проблемы. В общем, собирайся. Поедем.
– Куда поедем? – встрепенулся Влад. – За что?
– За все хорошее. Дело на тебя открывать будем.
– Какое дело?
– Хулиганство. Статья не из самых тяжелых, но, учитывая твой прошлый послужной список, думаю, лет на пять мы от тебя избавимся.
– Да вы что?! – задергался Влад. – Начальник, права такого не имеешь! – Пока оперативники тащили его из квартиры, он успел наобещать подругам столько всевозможных кар, что прямо мороз по коже.
– Нехорошо как получилось, – вздохнула Инна, когда Влада наконец увели прочь. – Гражданин капитан, если это вы из-за нас, то он ничего такого…
– Вы тут ни при чем. И без вас жалоб на этого артиста накопилось предостаточно.
Капитан снова утер лоб, потом в сердцах воскликнул:
– Вот ведь народ! Что Артист, что Удав, что Бублик – все никак угомониться не могут. Посадишь – сидят. Выйдут – опять за свои выходки принимаются!
– А что это?
– Вы о чем?
– Ну, артист, удав, бублик…
– А-а-а… Это клички. Артист – это ваш знакомый Влад Никифоров. Удав – это его подельник Иван Удавленников. Они с Артистом лет десять назад по нескольким эпизодам проходили. Кореша, одним словом.
– А бублик?
– Бублик – это Бубликов Петр. Тоже тот еще малый. Вроде бы вышел, женился, работу себе нашел. Все у парня хорошо шло, жизнь налаживалась. А теперь с работы уволился, дома не появляется. Где и с кем болтается, чем на жизнь зарабатывает, не могу даже сказать. И главное – сынишка у него маленький родился. Так и к сыну рыла не кажет. Нет уж, вы как хотите, а черного кобеля ни за что не отмоешь. Какими они гадами были, когда людей убивали и грабили, такими же точно и остались. Ни СИЗО, ни зона – ничего таких людей не исправит. Чудо разве что. Так ведь чудес на всех моральных уродов не напасешься.
И, сделав этот горестный вывод, капитан отдал честь подругам и сказал:
– Ну, всего вам доброго, девушки. И мой вам совет: держитесь от таких людей подальше.
Он уже ушел, а подруги все стояли у двери Влада, украшенной белой бумажкой. И не знали, что теперь сказать. Однако говорить ничего и не пришлось. Внезапно снизу донесся топот. А потом на площадку выскочила запыхавшаяся Настя. Хватаясь за сердце, она подскочила к двери любимого. Увидев узкую беленькую бумажку, внезапно повалилась на грязный пол и завыла:
– У-у-у, сволочи! Снова арестовали! Вадька! Любимый мой! Куда же они тебя поволокли?!
Подругам с трудом удалось поднять рыдающую бабу с пола. Она ползла к квартире Вадима и жутко завывала. В этот момент открылась дверь в соседней квартире.
– Заходите! – махнула рукой мать Кирилла. – Заходите скорей! И Настю заводите!
Глупо было бы не воспользоваться приглашением. И подруги взяли Настю с собой. Рыдать она не перестала, но теперь хотя бы сидела на стуле, а не валялась на заплеванном полу в подъезде.
Родители Кирилла, словно пара заботливых пернатых, кружили возле женщины:
– Настенька, выпей водички! Настенька, выпей водочки!
Но Настя не хотела ни водочки, ни водички.
– Это вы вызвали милицию? – поманив в сторонку мать Кирилла, шепотом спросила у нее Мариша. – Спасибо вам огромное.
– Не за что, деточка, – тоже шепотом ответила старушка. – Мне капитан пообещал, что ни словечком этому ироду не обмолвится, кто наряд вызвал.
