Дарья Калинина - Берегись свекрови!
Мариша тоже курсировала возле отделения милиции, пытаясь уговорить вокзальных ментов бросить свои дела и отправиться вместе с ней на поиски ее заблудившейся на вокзале подруги. А на худой конец просто дать объявление по радио. Рассчитывая на свою трубку, Мариша отпустила Леночку в туалет одну. И вот теперь она горько жалела о своем промахе, так как в этом местечке ее сотовый оператор был недоступен.
Так что встреча двух подруг была искренней и горячей. А получив обратно свои вещи, Леночка начала спрашивать у тех же ментов насчет дороги в морг. Разумеется, эти вопросы вызвали у тех искреннее недоумение. И Леночке пришлось рассказать, по какой причине она интересуется этим печальным заведением.
– Так ты дочь той тетки?! – поразился один из них. – За матерью приехала! Ну и дела! Вот уж не думал, что у ненормальной могут быть такие симпатичные дочки! – Видимо, они приняли Маришу за Леночкину сестру…
Оказывается, вокзальные менты уже тоже знали о случившемся. И горячо пожелали рассказать дочери потерпевшей, как все это произошло.
– Это же в нашу смену было! Женщина под поезд попала!
Леночка схватилась за горло, но мент ее быстро успокоил:
– Ни-ни! Ваша маменька тут ни при чем.
– Ну, что ты такое говоришь? – укорил его второй. – Как это – ни при чем? Это она же первую под поезд и столкнула.
– Это ты так говоришь!
– Потому что все так и было!
– Да какая теперь разница? – отмахнулся второй. – Обе тетки теперь мертвы. Кому надо разбираться, кто из них кого толкнул? Написали – «несчастный случай» в одном протоколе, и «сердечный приступ» – во втором. Вот и все дела. Два жмурика пусть на том свете между собой отношения выясняют. Обе прямехонько туда и отправились. Там они и договорятся, и рассудятся, и помирятся.
– Вы это о ком? – прошептала Леночка. – О моей маме?! Она кого-то толкнула под поезд?! Случайно?
– Если бы случайно! – вмешался все тот же инициативный мент. – Она ее целенаправленно туда толкнула. Подбежала сзади – и толкнула!
– Моя мама?!
– Ваша, ваша! Других тут не было.
– Но кого? Кого толкнула под поезд моя мама?
– Гражданку нашего города, Кострову Ольгу Викторовну. Вам это имя знакомо?
Леночка отрицательно помотала головой. Нет, она вообще сейчас многого не помнила. Но говорить об этом менту ей не хотелось.
– Значит, незнакома она вам?
– Нет.
– Странно, – с сожалением пробормотал мент. – Я-то думал, что между ними было что-то такое… Давняя ссора или что-то вроде.
– Мама была на редкость неконфликтным человеком!
– Ну… Это же… Понятно. Только ведь в жизни по-разному бывает. Может, та баба вашей маменьке, пардон, дорогу в свое время перешла?
– Что?!
– Мужика, например, у нее увела. Папу вашего. Он ведь не с вами жил? Я не ошибаюсь?
У Леночки захватило дух. Откуда этот парень знает?! Прямо жуть какая-то! Да, своего папу она не видела. Ни живьем, ни на фотографиях. И мама никогда не упоминала об этом человеке. Как-то раз Леночка о нем заикнулась, но та так вскинула брови и так выразительно фыркнула, а потом встала и ушла, что Леночка поняла – разговора не состоится. Кем бы ни был ее отец, он смертельно обидел ее мать. И она говорить о нем не желает.
– Не смотрите вы на меня так, словно я колдун! – отмахнулся мент. – Не колдун я вовсе. Просто ежели одна баба другую ненавидит, то там завсегда мужчина замешан.
– У мамы была соперница?! – прошептала Леночка. – Тут? В этом городке? Невозможно в это поверить!
– Почему это? – обиделись за свой город мужики. – У нас бабы очень даже красивые! Может, какая-то из них вашему папеньке и приглянулась. А ваша маменька его приревновала, да и убила соперницу!
– Да идите вы! – внезапно разозлилась Леночка. – Наговариваете на мою мать, на покойницу! Креста на вас нет! Где моя мама? Что с ней-то самой случилось?
– Так это… Сердце у нее прихватило, – пожал плечами один из ментов. – Сказано ведь уже, сердечный приступ с ней случился. Прямо там, на перроне. Я как увидел, что она ту тетку толкнула, сразу к ней навстречу выбежал. А она идет себе прямо, а потом вдруг как пошатнулась – и упала. Только я добежал – сразу понял, что тут уж ничего не сделать. Вызвал «Скорую», да, пока они ехали, ваша маменька могла еще раз десять помереть.
– Вы должны были оказать ей первую помощь! – разозлилась Леночка. – Или вас этому не учили? Только и умеете, что с вокзальных девиц мзду взымать да у нищих вокзальных «крышей» работать!
Но менты на ее обличительные речи ничуть не обиделись. А насчет первой помощи они так сказали:
– Э-э-э! Вы, девушка дорогая, наверное, сериалов американских насмотрелись, как у них там совершенно посторонние люди помощь незнакомым оказывают?
– И вы должны были!
– Да мы ведь не в Америке живем! Если хотите знать, «Скорая» к нам целых сорок минут ехала! По-вашему, столько можно вручную поддерживать сердце?
– Говорил я тебе, Ванька, – обратился к нему первый, – молчи ты о своих подозрениях. Теперь ты же еще и виноватым вышел! Написали бы – ничего не видели, ничего не слышали. Пришли, когда все было уже кончено. А ты – нет! Ты же вылез вперед! Правду он рассказал! Больше всех тебе нужно было? Вот теперь и отдувайся за свою правду!
Марише даже стало жаль первого мента. Ну, сплоховал парень. Может быть, Татьяну Сергеевну и можно было еще спасти. Но Леночка тоже не права. Америка – она далеко, а они сейчас в городе Клину. И тут менты первую помощь пострадавшим тетенькам оказывать не умеют. Может, если бы их этому научили, так они бы и оказали ее. А может, и нет. У нас ведь как: все, по большей части, в руках Божьих. На них как-то сподручнее уповать, чем на свои собственные. Глядишь, и не помрет человек и без всякой помощи. А коли уж ему на роду написано помереть, так он обязательно помрет, откачивай его там или не откачивай.
– Врача могли бы поискать! – продолжала негодовать Леночка.
– Так не нашлось никого!
– Ну и что? Ни в жизнь не поверю, чтобы на вокзале – и вдруг не было бы врача!
– Девушка, вы наш вокзал обойдите, там и сейчас от силы три человека на лавочках дремлют. Не было среди них врача!
Леночка сбавила тон, видимо, поняв, что врач сам по себе вряд ли спас бы ее мать. Требовались искусственная вентиляция легких, аппарат для поддержания сердечной деятельности, а также лекарства и медикаменты. А их у ментов не было. Так что они сделали все, что было в их силах.
– Где сейчас моя мама? – спросила Леночка уже совсем другим голосом. – Впрочем, я знаю, что ее тело в морге. Покажите нам с подругой туда дорогу.
– Так это мы сейчас, – засуетились менты, которые после устроенной им Леночкой взбучки почувствовали свою вину. – Мы вас даже отвезем туда. Со всем возможным комфортом!
Так и получилось, что Леночка оказалась у тела матери раньше, чем туда прорвался Игорь. Ему пришлось пройти все бюрократические барьеры, а Леночку, благодаря ее рассеянности и забытому ею багажу, препроводили по «зеленому коридору».
– Леночка! – неподдельно изумился Игорь, увидев жену. – Что ты тут делаешь?!
– А ты? Я приехала за моей мамой.
– За мам… Леночка, я должен с тобой поговорить.
И, отведя жену в сторонку, он жарко и внушительно зашептал ей на ухо:
– Твое поведение просто невозможно!
– Почему это?
– Твоя мама не хотела бы, чтобы ты во всем этом участвовала.
– В чем – в этом?
– Леночка, тебе лучше уехать, – решительно сказал муж. – Я все хлопоты возьму на себя. Хорошо, дорогая?
– Ни за что в жизни! Маму нужно опознать. При ней не нашли документов, поэтому я должна это сделать.
– Это сделаю я, дорогая.
– Нет. Я – дочь. Я должна! Игорь, не спорь со мной!
Голос у Леночки опасно зазвенел, и Игорь счел за лучшее уступить жене:
– Ну, как желаешь. Но после этого – сразу же в гостиницу! Дальше я все оформлю сам. Для твоих нервов совершенно не нужно это все. Тут и здоровый человек не выдержит! А ты еще не оправилась до конца после полученных в аварии травм.
И, как всегда, когда муж разговаривал с ней нежно и в его взволнованном голосе проглядывала забота о ней, дорогой и любимой, Леночка не выдержала и спасовала:
– Хорошо. Дальше ты сам.
И Леночка твердым шагом прошла следом за санитаром. Игорь и Мариша поддерживали ее с двух сторон, чтобы она не упала в обморок. Но Леночка держалась на редкость стойко. И обратно на улицу из морга она вышла с сухими глазами. И до гостиницы ехала всю дорогу молча. И даже в номере, заказанном для них заботливым Игорем, она не проронила ни слезинки. Мариша уже начала опасаться за рассудок Леночки, как вдруг та ожила.
– Наверное, я кажусь тебе бесчувственной? – обратилась она к Марише.
– Ну… Я за тебя беспокоюсь. Нельзя держать горе в себе. Поплачь!
– Мне не о чем плакать.
– Как?! Но твоя мама…
– Это не моя мама! – сухо отрезала Леночка.
– Но как же? Я тоже своими глазами видела… Это Татьяна Сергеевна!
– Верно. Я просто неправильно выразилась. Это была Татьяна Сергеевна. И мне очень жаль эту женщину, кем бы она ни была. Но и только!
