Дарья Калинина - Казино «Пляшущий бегемот»
– Но раньше же было нужно.
– Раньше да, а теперь дело другое! Теперь администрация нам деньги платит за то, что мы в таких условиях живем. Так ведь за деньги не обидно, верно? Вроде как на работе. Да и приспособились мы уже.
– Как?
– Лучину вот жжем. Свечи из воска сами льем. Откуда воск? Так у нас пасека имеется. Меду купить не желаете?
Нет, от меда подруги решительно отказались. Они не были фанатами этого, бесспорно, полезного и вкусного продукта. Но что поделаешь, если у них обеих от меда начинался безбожный зуд по всему телу. Казалось, что под кожей бегает множество мелких юрких букашек, которые беспощадно жалят их. Согласитесь, дорогая плата за удовольствие от ложечки меда.
– Ну, как хотите, – не обиделась старушка. – А то еще сальца купите. У меня хорошее. Сама кушаю. И продать не стыдно.
Подруги прошли за бабушкой к коптильне, не уставая удивляться по дороге. Колодец с журавлем! Да кому нужно это незатейливое приспособление с грузом на одном конце и ведром на другом, вытягивающее воду из колодца за счет силы тяжести, тянущей груз к земле, а ведро в воздух? Все давно купили электрические насосы. Впрочем, электричества ведь тут нету. Принципиальная позиция жителей этой деревни? Своеобразный протест против цивилизации?
– Какой еще протест?! – рассмеялась старушка. – Говорю же, администрация приняла решение сделать из нашей деревеньки этнический комплекс. Думаете, мы такие нищие, чтобы дранкой и соломой крыши крыть? Я лично такого не припомню. Какой бы ни был бедный дом, а уж на куски рубероида хозяева всегда средства находили. Или подбирали то, что более обеспеченные соседи выбрасывали.
Присмотревшись, подруги наконец поняли, куда забросила их судьба. И им стало грустно. Что же, выходит, теперь купить сметану и попить парного молочка можно только вот в таких искусственно организованных деревеньках? А как же остальные десятки, сотни и тысячи деревень, деревушек и даже сел, разбросанных по просторам области? Там местные жители так и будут покупать в магазинах молоко уже в пакетах, яйца в упаковках, а мясо в виде переработанных полуфабрикатов?
– Обленился народ, – вздохнула старушка. – Все на городской лад норовят жить. Скотину не держат. Невыгодно, говорят. А я так думаю, просто возиться с животиной им неохота. Прилавки всюду ломятся от иностранной жрачки. В мое-то время все не так было. В магазинах шаром покати. В городах дикие очереди. А мы – деревенские – по меркам городских очень даже неплохо питались. Все натуральное, все свое. Но конечно, и вкалывать приходилось от зари до зари. Лениться некогда было. Телевизор только зимой и смотрели.
…Раздобытые с таким трудом натуральные продукты хозяйственная Леся и собиралась пустить в ход, чтобы приготовить себе и подруге роскошный ужин. Да побыстрее! Потому что под ложечкой у них уже не подсасывало, а откровенно бурчало. И плевать на казино! Плевать вообще на все на свете! Когда говорит голос желудка, голос разума и все остальные голоса молчат.
С ужином Леся разобралась быстро. Пока они с Фантиком на пару чистили грибы, Кира протерла молодую картошку крупной солью, отчего молодая кожица сошла без всякого ножа. Картошка была поставлена на огонь, а Кира присоединилась к подруге, помогая той крошить грибы. Помощь Фантика заключалась в том, что кот с интересом и очень внимательно обнюхивал каждый гриб, который оказывался в руках у хозяйки.
– Это белый! – поясняла ему Кира. – Это боровик. Он тоже белый гриб, но шляпка у него потемней, ножка потолще и растет он в сухом сосновом бору, отсюда и его название. Нюхай!
Обнюхав гриб и услышав пояснение, Фантик каждый раз ненадолго замирал, словно фиксируя в памяти странный запах. А затем все начиналось по новой. Леся успела перечистить и нарезать свою часть грибов, а Кира все еще продолжала урок природоведения для кота.
– Слушай, хватит! – не выдержала Леся. – Зачем ты его учишь? Можно подумать, Фантик будет когда-нибудь собирать грибы!
– Никогда не мешает расширить кругозор.
– Кому? Коту? Да зачем ему это нужно?
– Ну, не скажи! Вот во Франции есть специально обученные свиньи, которые ищут трюфели.
– Да, я тоже об этом слышала. И ты хочешь, чтобы Фантик искал для нас грибы?
– Почему бы и нет? Нюх у него отменный. Память тоже. Вот сейчас покажу ему все съедобные грибы, пусть запоминает.
И Кира сунула Фантику под нос необычайно крупную лисичку. Но Фантику гриб не понравился. Или ему просто надоело. Он недовольно фыркнул на рыжую шляпку гриба и спрыгнул со стола.
– Постой! – побежала за ним следом Кира. – Последний гриб! Фантик! Постой! Куда же ты?
Пока Кира гонялась по квартире за котом, Леся дочистила грибы, отварила их, слила воду и положила на сковороду. В сковороде она заранее обжарила мелко нарезанный лучок. И теперь грибы аппетитно зашкварчали, впитывая в себя луковый запах. Потом наступил черед картошки, которую переложили из кастрюли в жаровню. И в последнюю очередь в сковороду пошла густая деревенская сметана, мигом придавшая блюду однородность.
Получилась густая, одуряюще пахнущая масса, в которой белые гладкие картошины плавали словно острова неведомого архипелага.
– Вкусно? – допытывалась Леся у подруги. – Вкусно тебе?
Могла бы и не спрашивать.
– Вкусно! – выдохнула наконец Кира. – Спасибо!
После еды, долгой дороги и тяжелого дня девушек вконец разморило. Руки и ноги вдруг стали тяжелыми-претяжелыми. Ресницы слипались сами собой. И на все тело навалилось сонное оцепенение.
– Чайку?
– У-у.
– Соку?
– У-у.
– Не знаю, как ты, а я сейчас усну, – пробормотала Леся.
– Угу, – сонно кивнула Кира.
– А нам надо ехать в казино.
– Угу.
– Искать людей, которые бы могли рассказать нам про судьбу Жоржи.
– Угу.
При этом Кира глаз не открывала. И того гляди, могла упасть носом в тарелку.
– Может быть, подремлем часик? – робко предложила ей Леся.
Не отвечая, Кира, словно сомнамбула, поднялась со своего места и направилась в комнату. Там она на ощупь добрела до диванчика и рухнула на него, едва не придавив собой Фантика. Кот разорался, но Кира и на это внимания не обратила. Натянув на себя мягкий плед, она проворковала сытым и очень счастливым голосом, обращаясь к подруге:
– Ты тоже ложись.
Лесе так хотелось последовать примеру подруги и прилечь на выделенную ей Кирой тахту! Однако как же «Аладдин»? Как же Жоржета? Ведь они обещали спасти девушку. И все равно чувство долга оказалось несравнимо слабее чувства усталости.
– Казино от нас никуда не денется, – уговаривала себя Леся. – Подремлем часочек и успеем. Все равно казино работает по ночам. А сейчас еще слишком рано.
Проснулись они от стука в дверь. Кто-то барабанил по дверной филенке так, словно вознамерился пробить дыру.
– Кто там? – недовольным голосом крикнула Кира через дверь.
Стук стих. И мужской голос вежливо произнес:
– Добрый вечер, уважаемая. Мое имя Вениамин Викторович. Допускаю, что вы слышите его впервые.
Он ошибался. Едва услышав, что за дверью стоит какой-то Вениамин, Кира спросонок, но уже сделала стойку. Однако все еще окутанные дремой мысли вращались медленно. И Кира никак не могла сообразить, откуда ей знакомо это имя. И почему так важно, не упустить этого Вениамина.
– Вениамин, Вениамин, – бормотала Кира. – Кто же мне говорил про вас?
А некий Вениамин за дверью продолжал:
– Так как лично мы незнакомы, то я тороплюсь объясниться. Я отец вашей подруги Натальи – Жоржеты. И муж вашей соседки Клавдии…
– Да, да! – закричала Кира, не дослушав и мигом проснувшись. – Открываю!
Она распахнула дверь и обнаружила на пороге маленького лысоватого человечка в больших очках, делающих его похожим на какого-то безобидного мелкого грызуна. Впрочем, как знать. И хомячок способен причинить убыток, если пустит в ход все свои крепкие зубки.
Лицо человечка было Кире смутно знакомо. Ну да, конечно, ведь когда-то, пусть и очень давно, он жил в их доме. Только тогда он был помоложе, посимпатичней и волос у него на голове было побольше. Но старый или лысый, а значит, это и есть отец Жоржи, которого лупила тетка Клава и от которой он впоследствии удрал, старательно заметя за собой все следы.
– Здравствуйте! – воскликнула Кира. – Так это вы?
– Да, это я.
– Заходите! Заходите, пожалуйста! Вы хоть знаете, что случилось с Жоржетой?
– Нет, – покачал головой мужчина, перешагивая через порог и аккуратно пристраивая на вешалку свой безукоризненно отглаженный светлый плащик. – А что с ней случилось?
– Ее похитили!
Руки Вениамина Викторовича, пристраивающего свой плащ на вешалке, не дрогнули. И сам он сначала убедился, что плащ висит, как ему полагается, нет ни портящих вид складок, ни загибов, и лишь потом повернулся к Кире и спросил:
– Похитили? Вы уверены?
– Черт возьми! Да!
