Татьяна Луганцева - Перышко из крыла ангела
Лукреция думала, что самый неудобный костюм она в своей жизни уже примерила. Но тесный сарафан и криво сидящий кокошник оказались еще цветочками и не шли ни в какое сравнение с поролоновой вонючей елкой, увешанной пластиковыми шарами и гирляндами! Тело совсем не дышало, моментально покрываясь липким потом. Лукреция в этом костюме была огромна, неуклюжа, неповоротлива. К тому же при каждом шаге шарики противно звенели. Довершало это «великолепие» красная звезда, тоже из поролона, надеваемая на голову как шлем. А в качестве забрала выступала плотная сетка, которая и давала возможность немного видеть и совсем чуть-чуть дышать.
Анна в снеговике выглядела не лучше. К тому же она могла дышать только ртом, потому как торчащий нос-морковка был абсолютно непроницаем для воздуха.
— Дышать невозможно! — пожаловалась она.
— Что за капризы? — ответила Лукреция. — Терпи…
— Ты можешь дышать всей своей звездой, а я только ртом! — не унималась Анна.
— Зато я звеню при каждом движении.
— Ты ровная! У тебя все части тела поместились! А меня укатали в эти шары, и их выпуклости и вогнутости совсем не совпадают с выпуклостями и вогнутостями моей фигуры! Мне неудобно! Везде тянет! — продолжала ныть Анна, чем развеселила Лукрецию.
— Ты не забывай! Это твоя идея была! Тебе и больше страдать! А за комплимент, что моя фигура напоминает елку, большое спасибо!
— Я такого не говорила!
— Ты сказала, что я неплохо туда помещаюсь… а это одно и то же, — отрезала Лукреция.
Но это была только репетиция позора.
Как оказалось, стариков и старушек из четырех домов престарелых свезли на двенадцать дней в один очень крутой дом отдыха, располагающийся в старинной усадьбе. Проживание в комфортабельных номерах, трехразовое питание, банкет и денежные подарки — все оплачивалось спонсорами. Для многих стариков это было настоящим приключением, новогодними каникулами. Они уже годами не покидали свои комнаты в доме престарелых и, даже если уход за ними был неплохим, все равно с радостью выехали в такое красивое место. А еще их всячески развлекали — для них танцевали, показывали фокусы, пели. В общем, впечатлений на весь год!
В огромном зале ресторана были расставлены буквой «П» и красиво оформлены текстилем и живыми цветами столы, которые ломились от яств. Стены были украшены гирляндами, а на возвышении играли вживую музыканты.
Совершенно счастливые и веселые старики угощались и разговаривали друг с другом. Было сразу понятно, что они принарядились для такого случая. Деды сидели в широких, не очень отглаженных пиджаках и старомодных галстуках, а бабульки все как одна завили волосы, подвели брови а-ля умершая пиявка и накрасили губы бантиком. В воздухе висела смесь запахов еды, духов «Красная Москва» и лекарств.
По залу сновали шустрые официанты и артисты. Кто-то раздавал старушкам цветы, кто-то показывал фокусы, кто-то, в том числе Лукреция и Анна, в костюмах ростовых кукол просто бродил по залу для антуража.
Лукреция невольно поймала себя на мысли, что очень хочет увидеть Кристиана. Она и сама не знала почему. Он произвел на нее двойственное впечатление. С одной стороны, она была готова его убить, с другой — Лукреция никогда раньше не встречала мужчину более красивого и интересного внешне.
— Смотри, смотри! Вот он! — толкнула подругу локтем Анна.
Елка развернулась, свалив что-то со стола, и остолбенела. Во главе стола восседал Кристиан и еще несколько мужчин представительного вида. Кристиан выглядел просто великолепно. Идеально сидящий темно-синий костюм, светло-бирюзовая рубашка и зеленовато-синий шелковый платок и… не сходящая с лица красивая белозубая улыбка.
«И чего, интересно, он все время скалится?» — невольно подумала Лукреция.
— Не стойте в проходе! — громко заговорила какая-то женщина. — Идите вон к сцене и там пританцовывайте.
Елка и снеговик подчинились. Особого восторга они ни у кого не вызывали, все-таки это был не детский утренник, но некоторые старики улыбались им и даже щупали елку за ветки, а снеговика за морковку, словно проверяя на подлинность.
— А подарки под елочкой будут? — спрашивали у Лукреции, и это был самый популярный вопрос.
— Обязательно, — отвечала она.
А один прыткий старик даже попытался задрать подол ее юбки.
— Мужики, а там стройные женские ножки! Наконец-то молодые женщины! Гюльчатай, открой личико!
Снеговик пихнул елку в бок:
— Смотри-ка, а мы пользуемся спросом среди восьмидесятилетных! Может, это наш шанс?
Но Лукреция не успела ничего ответить, так как в это время взял слово Кристиан.
— Дорогие друзья! Мы с вами снова встречаемся в преддверии Нового года, и я, как и прежде, желаю вам здоровья, бодрости духа и счастья!
— И любви! — пискнула какая-то старушка.
— И любви, конечно, тоже! — улыбнулся Кристиан.
— Спасибо, наш ангел-хранитель! Спасибо, дорогой наш человек! Кристиан Алексеевич, что бы мы без вас делали! — Слова благодарности посыпались со всех сторон. Каждый хотел с ним поцеловаться и выпить рюмочку.
Кристиану было явно неудобно, но он не обделил никого вниманием, правда, много не пил. Просто ходил вдоль столов с бокалом коньяка в руке и иногда пригублял.
— Ну, видишь, какая он душка! Просто прелесть! — шептала Анна Лукреции.
— Да, улыбается он хорошо, не спорю. Только обрати внимание, сильно-то не пьет. А значит, не дойдет до нужной нам кондиции, — ответила Лукреция.
— Праздник еще только начался, не дрейфь! Как же есть хочется! Мне уже плохо от такого обилия еды, — пожаловалась Анна.
И ее можно было понять. При ее-то страсти ко всему вкусненькому не иметь возможности ничего положить себе в рот.
Так они проторчали в зале еще какое-то время. На противоположном конце маячили их товарищи по несчастью — белый кролик и медведь с гармошкой. А потом Лукреция почувствовала, как подол юбки опять полез вверх.
«Неужели снова этот маньяк-старикашка?» — подумала Лукреция и дернула ногой.
— Ой, ты что лягаешься как лошадь? — взвизгнула Анна.
— А, это ты! А что ты мне под юбку лезешь? — спросила Лукреция, истекая потом.
— Не под юбку, а под елку! — поправила ее подруга.
— Подарков там нет! — огрызнулась Лукреция, и в этот момент заметила, как Кристиан повел танцевать какую-то красивую блондинку с шикарными формами. — Какая красивая пара! — вслух сказала она.
— Чего ты бормочешь? Бери, говорю! — ругалась Анна и продолжала что-то засовывать ей под юбку.
— Что это? — спросила Лукреция.
— Бери, говорю! Это я еду стащила! Спрячь!
— Какую еду? — не поняла Лукреция.
— Вино, коньяк, колбаса, фрукты, шампуры с шашлыком и еще чего-то, что смогла упереть. Держи! — продолжала она шуршать пакетами.
— О, господи, Анна! Тяжело же!
— А что мы, зря сюда пришли, что ли? Пожрать не можем… Прямо пытка какая-то…
— Ты забыла, зачем мы сюда пришли? Мне же надо поговорить с этим красавчиком! — напомнила подруге Лукреция.
— Кто же знал, что здесь такой пир будет?! — возразила Анна. — Нет, я, конечно, знала, но не думала, что это произведет на меня такое впечатление. Я не могу устоять. Так что держи.
— И я что теперь, весь вечер должна с этими тяжелыми пакетами ходить? — спросила Лукреция.
— Нет, ты давай двигай куда-нибудь, — скомандовала Анна.
— В смысле? — не поняла Лукреция.
— Выйди потихоньку из зала, найди укромный уголок. Я позже к тебе присоединюсь, и поедим как люди. На нашей улице тоже должен быть праздник. Ты согласна? Когда мы еще поговорим с Кристианом… Не ходить же голодными. Так что иди, я прикрою. Если сразу вдвоем уйдем, могут заметить.
— Да кому мы нужны! — отмахнулась Лукреция, но подчинилась.
Выходя из зала, она еще раз посмотрела на Кристиана. Он был все так же увлечен своей аппетитной блондинкой. Гости гремели вилками и ложками, стоял общий радостный гул, на сцене выступала популярная певица.
Лукреция мелкими шажками двинулась за сцену. Там было темно и из обслуживающего персонала вроде никто не мелькал.
«Идиотское положение, — прекрасно понимала Лукреция. — Елка тырит еду у бедных стариков. И все это ради благой цели — помощи Людмиле и ее ансамблю».
Лукреции было безумно жарко и душно, все тело чесалось от синтетики. Вообще неизвестно, кто и как долго носил этот костюмчик, но пах он отвратительно. Да и неудивительно! Если в нем так все потели, как она.
В темном коридоре Лукреция совсем потеряла ориентацию пространстве. Позвякивая елочными игрушками, она шла буквально на ощупь, пока не наткнулась на какую-то дверь. А дальше скатилась по ступенькам вниз и, наверное, убилась бы, если бы не поролоновый костюм.
— Вот ведь черт! — выругалась она, когда поняла, что ничего себе не сломала и даже кое-что из еды сохранила.
