Дарья Донцова - Инь, янь и всякая дрянь
Отлично, я наблюдала в кино, как люди рубят дрова, ничего сложного в этом процессе нет, сейчас наколю щепок. Нахваливая себя за ум и сообразительность, я поставила полено на чурбак и схватилась за топорище. Однако, колун тяжелый! Но ведь мне предстоит расщепить лишь небольшую деревяшку…
Я подняла топор над головой, руки повело в сторону, тело невольно двинулось за ними, потом руки внезапно, сами по себе, опустились. Хрясь… Лезвие угодило в подставку. Попытки вытащить его продолжались долго, наконец, с большим трудом, железяка освободилась, и я повторила попытку. На сей раз топор вонзился в полено… да так в нем и остался.
Минут десять я пыхтела, высвобождая топор, и в конце концов победила. На лбу выступил пот, стало жарко, в сарае явно не хватало кислорода, но я решилась на новую попытку получить топливо.
Самое главное, учесть все свои ошибки. Я расставила ноги, закусила губу, взметнула вверх топор и хотела со всей силы обрушить его на полено, но… не смогла опустить руки – кто-то словно крепко вцепился в колун и не собирался его отпускать. Кое-как вывернув голову, я посмотрела вверх и разжала ладони. Оказалось, что лезвие топора застряло в доске низкого потолка. И что теперь делать?
Главное – никогда не сдаваться. В любом крестьянском хозяйстве непременно найдется лестница, и я очень скоро обнаружила ее, но… это была не стремянка. Прислонив хлипкую конструкцию к стене, я, сопя от напряжения, залезла до середины и попыталась дотянуться до гладко отполированной рукоятки топора.
Я уже говорила: физкультура – это не мое хобби. От моих движений лестница угрожающе заскрипела и стала заваливаться набок. Я завизжала, упала на пол и быстро поползла в сторону. Лестница ухнула вниз, сбив по дороге топор, причем последний шмякнулся в паре сантиметров от моей головы.
Я закрыла глаза, потом распахнула и сделала массу радостных открытий. Руки-ноги целы, ребра, похоже, тоже. Топор не попал мне по черепушке, он весьма удачно бухнулся рядом. Правда, полено, по-прежнему невредимое, так и лежало на чурбане. Но зато – вот она, главная удача! – топорище разлетелось на мелкие кусочки. А какая разница, чем топить самовар?
Я резво вскочила, подобрала щепочки, вернулась в избу, напихала с таким трудом добытые лучины в «голову» самовара, зажгла их и уставилась на огонь. «Танюша, ты победила! – поздравила я себя. – Ничего, что вымазалась и стала похожа на черта из преисподней, зато сумела раздуть самовар! Смогла! Справилась! Кстати, интересно, почему в русском языке образовалось сочетание „раздуть самовар“? Его же разжигают!»
Внезапно веселый огонек в чашке опал и через пару секунд погас. Я пощупала стенки самовара и приуныла: они даже не потеплели. Щепок больше нет, топор остался без рукоятки, чаю не попить. Ну и фиг с ним!
Я вышла во двор, прихватив с собой колючую льняную тряпку. Лучше помоюсь в душе. Пока буду заниматься банными процедурами, совсем стемнеет, и можно идти к «Владимиру». Да, мне сегодня не придется поужинать, но в любой ситуации надо искать светлые стороны. Давно хочу похудеть, значит, макарошки на ночь есть не стоит. Лягу спать на голодный желудок, гордясь собой: сумела выдержать диету.
Еле-еле втиснувшись в крохотную будочку летнего душа, я открутила кран и зажмурилась. Сейчас станет очень холодно, но я готова к испытанию, категорически не могу ходить грязной и потной. А еще – вот молодец, Танюша! – я купила гель для ванны (взяла его в аптеке, на проспекте рядом с улицей Калашникова). Никогда до сих пор не пользовалась этим мылом, но мне понравился запах миндаля, который издавало содержимое пластиковой бутылочки.
На голову капнуло, я живо налила на макушку скользкую жидкость и затаила дыхание.
Из «лейки» тонюсенькими струйками полился дождик, и жизнь показалась мне прекрасной. В конце концов, у всех москвичей есть опыт омовения ледяной водой – каждое лето нам непременно на несколько недель отключают горячее водоснабжение, приходится греть воду в кастрюлях. Не знаю, как вам, а мне очень часто лень таскать туда-сюда эмалированные емкости, я предпочитаю временно стать моржом, поэтому никаких незнакомых ощущений в эту минуту не испытала. Ну да, не жарко, но ведь можно потерпеть, хотя, если честно, мне уж очень зябко.
Руки взбили на волосах обильную пену. Однако, я купила замечательное средство, стоит копейки, издает потрясающий аромат, мылится шикарно…
Минуточку, а где вода? Я подняла руку и пощупала «лейку». Из железного кругляша с дырками нехотя выпали две капли. Я потрясла душ.
– Эй! Лейся!
Но «фонтан» иссяк. Я осторожно приоткрыла дверку, с удовлетворением отметила, что на улице почти стемнело, вышла из душа и посмотрела вверх.
Жаль, однако, что я не проделала сие действие до начала банной процедуры, потому как тогда бы мне стало ясно: бачок на крыше крохотный, в него вмещается литров пять жидкости. А как же смыть мыло? Ладно, вернусь в избу, там почти полное ведро…
Спотыкаясь и ежась от холода, я притащила в кабинку запас из избы и попыталась смыть гель.
На беду, субстанция оказалась очень мылкой, вместо того чтобы исчезнуть, пена стала лишь гуще, я превратилась в настоящего снеговика. А ведро опустело! Положение показалось мне безвыходным, и тут я вспомнила про круглое озерцо, находящееся невдалеке.
Прикрывшись полотенцем и согнувшись в три погибели, я порысила к водоему. Вот и лишний повод порадоваться: окажись я в квартире, где внезапно отключили воду, куда бежать, чтобы смыть пену? А здесь есть прекрасное озеро, купание по вечерам – восхитительная вещь. Одним словом, все неприятности только к лучшему.
Дорога заняла меньше минуты, я очутилась на берегу озерца. Предусмотрительно потрогала ступней воду и пришла в восторг: теплая, как парное молоко.
Закрыв глаза, я медленно вошла в прозрачную воду, потом, зажав нос рукой, нырнула с головой, посидела пару секунд, вынырнула и ощутила полнейшее счастье.
– Господи, как хорошо… – вырвалось у меня.
– Фу, – ответили сбоку.
От неожиданности я снова нырнула. Потом высунула голову, прищурилась и дрожащим голосом спросила:
– Кто тут?
– Я, – выдохнула темная куча, маячившая у берега, – я.
Голос был низкий, хриплый, он явно принадлежал мужчине, который уже находился в пруду в тот момент, когда я обрушилась туда же. Почему я не заметила купальщика? Во-первых, из-за пены, стекавшей с волос, мне пришлось зажмурить глаза, во-вторых, незнакомец, наверное, сидел под водой. Если учесть, что на мне не было никакой одежды, мой конфуз понятен.
– Здрассти, – прошептала я.
– Уфф, – ответил купальщик.
– Я новый жилец. Таня Сергеева.
– Фрр, – с шумом заявил незнакомец и нырнул. Потом темное пятно опять появилось над водой, и я услышала: – Фрр, я, я, я.
– Вы любите купаться в озере? – я решила завести светский разговор.
– Пфу, пфу! – начал отплевываться здоровяк.
Мужик был явный хам – он не счел необходимым назвать свое имя и всячески демонстрировал свое нежелание общаться. Но, с другой стороны, Домна откровенно предупредила меня о стремлении многих жителей к уединению.
– Простите, я не видела вас! – защебетала я.
– Ухр, фр, хр… я, я.
– Это общее озеро?
– М-м-м.
– Ваше личное? – испугалась я. – Ой, как неудобно вышло!
– М-м-м… – уже совсем сердито протянул мужик.
– Понимаете, в душе вода закончилась, – пыталась я оправдаться, – а мыло пенилось.
– Ухр.
– Я сейчас уйду!
– Фр.
– Понимаю, я помешала вам.
– М-м-м…
– Отвернитесь, пожалуйста, – взмолилась я, – э… э… э… я не надела купальник.
– М-м-м.
– Я голая!
– М-м-м.
– Не могу же вылезать из воды на ваших глазах!
– И-и-и-и, – вдруг противно завыл дядька.
Я снова ухнула под воду, вынырнула… В ту же секунду из-за тучи вылезла огромная низкая луна и осветила окрестности. Туша повернула голову, я увидела длинные уши, километровый нос и заорала:
– Пантелеймон! То есть Пафнутий! Или Поликарп! Осел! Ты купаешься в озере?!
– А-а-а-а… – загудел на всю округу ишак, – а-а-а-а…
Я вздрогнула.
– А ну замолчи! Ладно, Павлин, мне пора, можешь не отворачиваться, тебя я не стесняюсь. Правда, мысль о том, что я принимала водные процедуры рядом с ишаком, меня не вдохновляет и…
– Иродово отродье! – закашлял кто-то с берега. – Хорошо, что твой вой услышал… Сколько разов говорено: не смей в озеро лазить! Еще нассышь туда…
Я, собравшись в очередной раз нырнуть, замерла, услышав последнюю фразу, которую явно произнес сторож Антон. До сих пор мне как-то не приходило в голову, что Полкан может пописать в воду. А ведь в озеро никто отродясь не сыпал хлорки! Жизнь на лоне природы по законам предков нравилась мне все меньше и меньше.
– Вылазь, чучело! – бухтел Антон. – Больше не отпущу гулять, и не просись.
– И-и-и-и… – заныл Парамон.
– Потапий! – рявкнул Антон. – Подь сюды!
Ой, точно, ишака кличут Потапием.
