Месть Казановы - Анна Князева
Миф о женской дружбе
— Вы никогда не бывали в Милане? — спросила у Тамары соседка по креслу.
— Простите, не расслышала. Впервые лечу в самолете и очень боюсь. — Тамара сидела, вцепившись пальцами в подлокотники.
Соседка удивленно откинулась:
— Снимаю первый вопрос и перехожу ко второму: как вам удалось? В наше время все летают самолетами. Вы москвичка?
— Москвичка.
— И ни разу не летали?
— Так вышло.
— Где же вы отдыхаете?
— Мы с мамой ездим на дачу.
Окинув Тамару взглядом, соседка аккуратно спросила:
— Если не секрет… Сколько вам лет?
— Мне — тридцать восемь.
— Замужем?
— Нет, и никогда не была.
— Дети есть?
— Откуда они возьмутся, если я не была замужем?
— Святая наивность… — чуть слышно проронила соседка. — Значит, вы живете с родителями?
— С мамой. — Тамара потупилась. — Папа давно умер.
— А где вы работаете?
— В Центральной библиотеке имени Фурманова. И это очень удобно, она — в нашем доме. Моя мама всю жизнь там работает.
— За границу — впервые?
Тамара кивнула.
— Не нужно бояться! — Соседка посмотрела на часики: — Через час будем в Милане.
— Однажды я прочитала, что Дуомо[1] — это место, где рассудок уступает эмоциям. С тех пор мечтаю там побывать. — Тамара закрыла глаза. — Не знаю, как буду одна, без знания языка, в чужом городе.
— Но вы же как-то планировали…
— Планировала подруга. Но у нее случился приступ аппендицита. Пришлось полететь одной.
— Вот незадача… Что ж, по крайней мере, в аэропорту я вам помогу.
Самолет «Аэрофлота» приземлился точно по времени. Автобус доставил пассажиров к первому терминалу аэропорта Мальпенса. Тамара неотступно следовала за попутчицей, и та посадила ее в поезд «Мальпенса Экспресс», который устремился в долгожданный Милан. Все сорок минут пути Тамара сожалела о том, что не спросила имени «доброй самаритянки».
Прибыв на станцию «Порт Гарибальди», Тамара безвольно отдалась потоку людей, и тот вынес ее к метро. Поездка в метрополитене была очень нервной. Тамаре с трудом удалось перебраться на третью линию миланской подземки с конечной станцией «Сан-Донато». Однако ехать нужно было до станции «Аффори Чентро».
Выйдя из метро, Тамара направилась туда, где, согласно карте, находился отель «Резиденца». В ее руке был чемодан (не самый легкий, нужно заметить), а на плече висела дамская сумка, в которой лежали деньги и документы.
Дорога шла через сквер. В отличие от апрельской Москвы, деревья здесь стояли в листве. Легкий ветерок раскачивал ветви, сквозь которые кружевом пробивались лучи щедрого итальянского солнца. Весна была дружной, самой что ни на есть настоящей, с чириканьем птиц и шумом ветра в кронах деревьев.
Шагая по дорожке, Тамара встретила поющего дворника, чуть дальше, на собачьей площадке, гулял красавец мужчина, одетый по-европейски, с небрежным шиком. Рядом с ним резвилась немецкая овчарка. Было видно, что эти двое понимали друг друга без слов. Вдохнув в себя воздух, она тотчас же почувствовала волнующую свежесть весны. Вокруг нее был Милан, и в это еще не верилось.
В конце парка уже виднелся отель «Резиденца». Тамара сменила руку: теперь ее чемодан оказался в левой, а сумочка — в правой руке.
Пересекая дорогу, она услышала звук мотоциклетного двигателя. Прямо на нее мчался скутер с двумя седоками. Поравнявшись, тот, что сидел сзади, выбросил перед собой руку и на ходу вырвал Тамарину сумочку.
Короткий миг растянулся до невероятной длины. Поддавшись инерции, она развернулась и, словно в замедленной съемке, увидела, как скутер вошел в поворот, мелькнул комок рыжей шерсти, и тот, кто схватил ее сумку, тяжело слетел на асфальт.
Водитель на скутере скрылся, а его пассажир остался лежать на дороге. Над ним, злобно скалясь, стояла немецкая овчарка. К ним подошел хозяин собаки, тот самый, кого она видела в парке, и вырвал из рук грабителя сумку.
Из отеля выбежал служащий, вцепился в преступника и заставил его подняться на ноги. Из всех итальянских слов, которые были при этом сказаны, Тамара поняла только одно — «полиция».
Когда хозяин собаки направился к ней, она также вспомнила то, что успела выучить в Москве перед отъездом.
Он подошел и отдал ей сумку. Тамара сказала:
— Grazie![2]
— Не мне, а ему… — Мужчина обернулся: — Прохор! Иди сюда!
Пес подбежал и, уставившись на нее, склонил голову набок. Она погладила его и сказала хозяину:
— А я думала, вы итальянец.
— Я — из Москвы. — Он протянул руку: — Борис!
Ответив рукопожатием, она тоже представилась:
— Тамара…
— Вы в «Резиденцу»? — Борис забрал у нее чемодан. — Идемте, я донесу.
Они двинулись к подъезду отеля, Прохор пошел рядом.
На стойке ресепшен их встретила рыжая кошка, которая выгнула спину и замерла, не отрывая взгляда от Прохора.
Портье пришел со словами:
— Suzanne, vattene via[3], - и бережно сдвинул кошку, чтобы та не мешала.
Борис заговорил с портье. Среди множества итальянских слов снова прозвучало «полиция». Затем он обратился к Тамаре:
— Грабителя забрали карабинеры, возможно, вам придется давать показания.
Она растерялась:
— Но я не говорю по-итальянски.
— Полицейские найдут переводчика. В крайнем случае, помогу. Теперь вам нужно оформиться. Багаж принесут в комнату. — Борис поставил чемодан и сказал Прохору, который смирно сидел рядом: — Идем в номер…
Сюзанна снова выгнула спину и угрожающе заурчала, провожая их взглядом до тех пор, пока они не скрылись на лестнице.
Тамаре выдали ключ от номера и сопроводили на третий этаж. Поставив чемодан у двери, портье вежливо удалился.
Комната была симпатичной. Здесь, как на лестнице и в коридоре, висело множество раскрашенных гравюр с изображением цветов и растений. Тамара видела такие в старинных атласах, где гравюры закрывались листами папиросной бумаги. Изысканный, милый декор тронул ее сердце.
На обустройство и распаковку вещей она потратила час. Выйдя из душа, легла на кровать, разложила перед собой карту, путеводитель и список мест, куда запланировала сходить. Первым в списке значился миланский Дуомо.
В разгар ее сборов в дверь постучали. Она открыла. На пороге стоял Борис, рядом сидел Прохор и тоже смотрел на Тамару.
— Простите за беспокойство. Я тут подумал… Впрочем, спрошу напрямую: вы любите футбол?
Помолчав, она проронила:
— Не знаю.
— Ни разу не ходили? — догадался Борис.
Подтвердив его догадку кивком, Тамара вдруг осознала, как много в ее жизни прошло мимо.
— А хотите? — снова спросил он.
— Хочу, — сказала она.
Борис взглянул на часы:
— Через тридцать минут жду вас внизу. И — да! Оденьтесь теплее, на трибунах можно замерзнуть.
Он ушел.
