Почему драконы изменяют? - Ника Цезарь
Посмотрев в зеркало, я отметила свой возбуждённый вид: глаза лихорадочно блестели, белые аккуратные зубки покусывали губу, а руки не находили себе места. Схватив расчёску, стала приводить в порядок рыжее гнездо на голове.
— Я уехал. Опаздывать никак нельзя, — подойдя ко мне, драконище поцеловал меня в висок и помчался по своим суперважным бюрократическим делам. Я же, приплясывая, чесала волосы и ругала свою лень. Нужно было вечером заплести косу, сейчас бы не мучилась.
Наконец, приведя себя в порядок и выпив порядком остывший кофе, я рванула на всех парах на работу, где меня поджидал сюрприз. Вот, что значит — не везёт!
Стоило мне забежать в кабинет, как мой взгляд сразу выхватил окно, через которое свет заливал комнату. Перед глазами предстал до боли живой образ драконицы, что молча обводила пальцами узор листьев. Застыв на месте, я жадно впитывала момент. Это возвращается память, или сознание рисует свои фантазии?!
Тряхнув головой, я избавилась от видений и прошла к столу, потянувшись к закрытому ящику, который оказался открытым… Записей по Шэлле словно и не было, будто она никогда не приходила ко мне в кабинет.
Напряжённо перестукивая пальцами по столу, я вытащила артефакт связи. Драконица сама вчера встроила в него слепок своей ауры. Сказать, что она не обрадовалась моим словам… значит ничего не сказать.
Через полчаса мой кабинет заполонили мельтешащие драконы. Я, конечно, мечтала, чтобы эти стены увидели такое количество представителей этой расы, вот только повод предпочла бы другой.
— Интересно-то как… — протянула Шэннон, усаживаясь в своё любимое кресло, вот только в этот раз она не растеклась расслабленным желе, а, закинув ногу на ногу, холодно меня изучала. — Что-то вы, уважаемая госпожа Шорс, вчера не упоминали никаких записей в ящике вашего стола.
— Забыла, — кривая улыбка коснулась моих губ, вот только глаза были холодны. Сегодня мне не нравился настрой девушки. Её черты лица заострились, а глаза похолодели, словно в них поселился ледник. И всё это было направлено на меня.
— Становится всё интереснее и интереснее… Ни её подружки, ни семья не знали, что она пошла к психологу. При том, что муж её сестры — прекрасный менталист, ведущий частную практику.
— Наверное, она хотела приватности.
— В те дни, когда она должна была быть у тебя, она была с подругами. Они это подтвердили. Что на это скажешь?
— Кто-то врёт, — внутренне похолодев, я прямо смотрела ей в глаза.
— Определённо, кто-то врёт… Только кто?
— Госпожа Шэрассия, вы — следователь, вы и скажите.
Девушка усмехнулась, и мне показалось, что впервые за сегодня её взгляд чуточку потеплел.
— Разберусь, не сомневайся. У вас, я так понимаю, нет свидетелей, что она была здесь… Вам бы, что-ли, секретаря завести.
— Вот как только клиенты будут дисциплинированно ходить на встречи, а не когда им взбредётся… Да и их количество увеличится на порядок, то сразу и найму, — со вздохом я отвела взгляд, устремив его в окно. Вот делай после такого добро…
— Есть предположения, как девушка узнала о вашей практике? Она, скажем честно, не сильно популярна.
— Пока не сильно, но это временно, — недобро прищурившись, я сцепила зубы, но потом, выдохнув, расслабилась. — Я давала объявления в вестники и обходила лекарские кабинеты. Она могла почерпнуть информацию из этих источников. Но точно не знаю.
Мы долго молчали, но это не напрягало. Кресла были действительно удобные, а мне было, о чём подумать. Драконы оказались теми ещё занозами…
Как только они осмотрели мой кабинет, сняв отпечаток ауры, постепенно покинули его.
— А ящик-то не простой… с секретом. Есть предположение, как его кто-то вскрыл, не навредив?
— Нет. Чего не знаю, того не знаю. Но я думаю, что у меня есть свидетель, который однажды видел девушку в моём кабинете. Я не могу сказать его имени, но за него, так же, как и за вас, рассчитывается империя. Думаю, вы сможете его найти.
— Пожалуй, — задумчиво кивнула драконица, а потом плавно поднялась. — Госпожа Шорс, я надеюсь, у вас не было планов на отпуск… Ведь покидать ни город, ни империю я вам не рекомендую.
Я медленно прикрыла глаза, прислушиваясь к удаляющимся шагам следователя. Дожили! Меня подозревают! И ведь я её сама позвала!
Сколько так сидела, даже не знаю. Мне нравилось наблюдать, как движется время. Теплые лучи, что рьяно проникали в кабинет утром и ярко освещали пол, постепенно укорачивались, а потом и вовсе исчезли. В комнате стало существенно темнее.
Приглушённые шаги, замеревшие рядом, заставили меня встрепенуться и поднять взгляд. Мой беловолосый клиент отличался дисциплинированностью: сказано, каждую неделю, — значит, каждую неделю.
— Светлого дня, — с лёгкой хрипотцой проговорила я.
— Светлого, госпожа Шорс. Всё хорошо? — поинтересовался он, слегка склонив голову к плечу.
— Абсолютно, — нацепив самую радужную профессиональную улыбку, я потянулась за блокнотом. Мой единственный непроблемный клиент. — Приступим, — качнула я маятник.
Глава 11
Прошло уже пара дней, как в моей голове покопались. Всё, что касалось Шэллы, так и осталось подёрнуто дымкой, периодически отчётливо всплывали отдельные моменты, но они не давали полной картины. Память и так весьма ненадёжна, избирательна и неточна, а теперь и подавно. Мозг — хрупкая вещь, а магия основательна. Нужно быть осторожной с магическими контрактами и клятвами. Этот урок я освоила на собственной шкуре. Радовало только, что дознаватели меня не трогали. Значит, мой клиент не остался равнодушным, или сама Шэннон его нашла. На последнем сеансе, когда его время уже вышло, я спросила, помнит ли он девушку, с которой столкнулся в свой первый приём. К моей радости получила однозначное «да» и направила его к Шэннон Шерассия. Мне показалось, что мужчина удивлён, но вроде как согласился с ней встретиться. Так как меня не тревожили, я выдохнула, сконцентрировавшись на новом клиенте. Ко мне пришла молодая пара оборотней. Они жаждали сохранить брак, который переживал не самые лучшие дни, а я желала сохранить свою практику, что хромала на обе ноги. Потому я с особым рвением погрузилась в чтение нового трактата, теперь об оборотнях-волках, и, наткнувшись на понятие «истинная пара», я как по щелчку вспомнила, что мне говорила убитая. Вспомнила всё: наши разговоры, её переживания и слёзы, а также синяки на прозрачной коже. И вспомнила, где они познакомились. Надо было бы сообщить Шэннон, но… я ей больше не доверяла. Я могла её понять, но… Опять это треклятое «но». Мне пришлось самой доказывать свою невиновность, а ведь
