Сергей Ульев - Шерлок Холмс и десять негритят
— Мадемуазель, мне очень неловко. Вы должны понять. Я беспокоюсь о последствиях. У меня нет детей. Моя жена… у нее их тоже нет. Что, если вдруг… ребенок?
Она улыбнулась, и в этой улыбке, несмотря на все ее кокетство, промелькнул чуть заметный вызов.
— Я была бы вам так признательна!
— Но, мадемуазель… Пеленки, распашонки… соски, погремушки и все такое прочее… Откровенно говоря, я совершенно не приспособлен сажать детей на горшок…
Ее губы снова растянулись в иронической усмешке. Она спокойно сняла пеньюар, как будто это была самая естественная вещь в мире, и осталась в одной ночной рубашке.
— Еще два часа назад, когда я была у вас и позволила вам взглянуть на мою грудь, у вас, такого солидного человека, пересохло в горле и вспотел лоб. Сейчас, конечно, это для вас не имеет никакого значения… Однако я не безобразна…
Она выгнулась в талии, повела бедрами и с удовольствием посмотрела на свой тонкий и гибкий стан.
— Между нами, что именно вас так встревожило? Я допустила ошибку?
— Много ошибок…
Она засмеялась, наслаждаясь его искренней взволнованностью.
— А ведь это все забавно, не так ли?
— Когда вы стали любовницей Перри Мейсона? — вдруг спросил Мегрэ. Не от ревности, нет. Просто в своем деле он был профессионал.
Выражение ее лица изменилось с удивительной быстротой.
— Я ему не любовница и не жена, а всего лишь личная секретарша, — быстро заговорила Делла. — Только он никак не хочет этого понять. Может, вы ему объясните, комиссар? Если бы вы только знали! — Грудь ее вздымалась, лоб покрылся испариной. — Он целых два часа простоял у моей двери, умоляя его впустить, и я не могла сомкнуть глаз. Посмотрите на эти ужасные тени у меня под глазами!… А когда он все-таки ушел, я решила хоть как-то ему отомстить и бросилась к вам.
Она немного помолчала, опустив голову.
— И я ему отомстила!
Мегрэ не двигался и тяжело дышал, хотя она уже успела снова надеть свой пеньюар.
— Как вы открыли мою дверь?
— Она не была заперта.
— Неужели? — произнес Мегрэ с неожиданной иронией.
— Да, комиссар. Я толкнула ее и вошла. В таком взвинченном состоянии я была готова пройти даже сквозь стену.
Она опять смеялась. Ее смех переливался, как жемчуг.
— Скажите, комиссар, надеюсь, вы меня не подозреваете? У вас такой странный вид.
— Запритесь, мадемуазель… — пробурчал Мегрэ, вытирая лоб.
Он уходил с облегчением, но его не покидало чувство досады. И действительно, с какого бока ни взгляни, а эту партию он проиграл вчистую. Ох, женщины, женщины… Нет от вас покоя ни днем ни ночью…
Закрыв дверь, Делла пошла к постели, на ходу сбрасывая с себя пеньюар, и вдруг заметила за жалюзи какую-то тень. Кто-то был сейчас там, за окном. Сквозь щель между рейками на девушку смотрели чьи-то беспокойные глаза.
Задрожав от страха, Делла юркнула под одеяло. В следующую секунду черный человек за окном с душераздирающим воплем сорвался вниз.
Глава 21.
Падение отца Брауна
За стенами замка раздался жуткий вопль.
Ватсон подпрыгнул на постели. Спросонья он никак не мог понять, приснилось ему это или нет.
Холмс приоткрыл веки.
— Слышали крик, Ватсон?
— Да. Но что это было, Холмс?
— А вы как думаете?
— Может, прокричал петух?
— Нет. Это отец Браун выбросился из своего окна.
— Боже мой! Как вы догадались, Холмс?!
Великий сыщик сладко зевнул и потянулся.
— По тону и длительности издаваемого звука.
— Боюсь, я не совсем вас понимаю.
Великий сыщик взял с тумбочки трубку и неспеша стал набивать ее табаком. Доктор сидел на постели и, сгорая от нетерпения, нервно пожевывал кончик простыни.
Наконец, Холмс сжалился над своим другом.
— Такой однотональный звук, Ватсон, указывает нам на человека, падающего вниз головой, — пояснил он. — Помнится, профессор Мариарти, низвергаясь в Рейхенбахский водопад, вопил примерно на той же частоте. Ах, если бы вы знали, дорогой Ватсон, каким чистым и звонким было то долгое эхо… — Холмс мечтательно присосался к своей трубке, наполняя комнату густым и едким дымом. — Умножив продолжительность звучания на скорость свободного падения тела, мы получаем величину, равную высоте второго этажа. Над нами, как мне известно, поселился отец Браун. Остальное вы можете домыслить сами.
Доктор Ватсон молча отвалился на подушку. Минуты три он был не в состоянии вымолвить ни слова.
— Это поразительно, Холмс! — наконец простонал он. — Но… откуда вы знаете, что над нами находится комната священника?
— А помните, засыпая, мы слышали размеренные удары, доносившиеся сверху?
— Да. Должно быть, именно из-за этого шума мне всю ночь снились кошмары. Там словно кто-то бил поленом об пол.
— Полено здесь не при чем. С такой точностью выдерживать такт могут только служители культа, отбивающие поклоны во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
— Но в замке только один священник!
— Совершенно верно. Таким образом, дорогой друг, мы с вами явились свидетелями падения отца Брауна.
— Поразительно, гениально… — прошептал доктор. — Но постойте, Холмс! Почему вы решили, что святой отец падал именно вниз головой, а не наоборот? Возьмите меня — с тех пор, как меня контузило в Афганистане, я предпочитаю прыгать в воду солдатиком.
Шерлок Холмс беззвучно рассмеялся. Ватсон с недоумением воззрился на него.
— Дорогой друг, не буду вас больше мучить. Я проснулся чуть раньше вас и собственными глазами видел, как отец Браун пролетел мимо нашего окна в своей развевающейся сутане. И летел он вниз головой! — Холмс засмеялся в полный голос.
Ватсон обиженно надул губы. Но потом, заражаясь весельем своего знаменитого друга, и сам громко расхохотался.
Продолжая смеяться, великий сыщик подошел к окну и, распахнув его, выглянул наружу.
— Сколько на дворе снегу! Нам действительно отсюда не выбраться, пока он не растает.
— Глядите, Холмс, кто-то выбросил свои старые ботинки, — сказал Ватсон, показав рукою вниз.
Холмс перестал улыбаться.
— Это ботинки отца Брауна.
— А где же сам святой отец?
— Полагаю, он находится под снегом.
— Как вы догада… — начал было доктор, но вдруг и сам все понял. — Надо его немедленно вытащить, Холмс!
— Да, но сперва нам не мешало бы надеть хотя бы штаны…
Глава 22.
Спасение отца Брауна
В коридоре Холмс и Ватсон повстречали заспанного Филипа Марлоу.
— Как самочувствие? — спросил его доктор Ватсон голосом человека, у которого хорошее пищеварение и нет долгов.
— Вчера перепил, — буркнул в ответ Марлоу. — В голове — туман, во рту — помойка.
— Так, так.
— Вы слышали этот ужасный крик? — спросил частный детектив. — Держу пари, это мисс Марпл решила поутру проверить свои голосовые связки. Говорю вам, Холмс, наша бабка давно спятила. Еще вчера, когда я повстречал их с Пуаро на дороге, у нее были совершенно сумасшедшие глаза.
— Оставьте пожилую леди в покое, — ответил Холмс. — Кричал отец Браун. Он торчит сейчас из сугроба у стен замка.
— Вот, значит, в чем дело, — протянул Марлоу. — Запахло очередным жмуриком?
— Боюсь, да. Мы хотим разыскать дворецкого, чтобы он расчистил снег возле замка. Иначе нам не подобраться к святому отцу.
Они быстро спустились вниз.
Томас нашелся в комнатушке у прихожей. Он спал, сложив под щекою ладони. Джентльмены растолкали его и, взяв лопаты, все вместе стали дружно раскидывать снег.
Промучившись битый час, они наконец добрались до ботинок отца Брауна.
— Кажется, они шевелятся, — сказал Марлоу.
У доктора Ватсона мороз пробежал по коже.
— Хватайте за ноги и тащите! — скомандовал Холмс.
Они извлекли священника из снежного плена. Томас взял его себе на руки, как грудное дитя. Ручонки и ноженки священника бессильно свесились вниз.
— Он мертв, — гробовым голосом произнес Ватсон. — Браунус капутус.
Они помолчали. Даже Марлоу не решился сострить по этому поводу.
Потом вдруг отец Браун широко открыл свои серые глаза и поднял лицо, необыкновенно свежее и розовое, словно он только что умылся ключевой водой.
— Ну и холод! — сказал маленький священник со странным, отрывистым смешком. — Выпьем вина или пива?
Томас тут же выронил его из рук.
У остальных отнялся язык, а отец Браун проворно вскочил на ноги и быстро зашагал к дому. Им ничего не оставалось, как последовать за ним.
Открыв дверь в дом, он задержался на пороге и сказал бодро, словно продолжая разговор:
— Как много намело снега! — покачал головой и вошел вовнутрь.
— Чем же объяснить этот странный поступок святого отца? — растерянно произнес Ватсон, поднимаясь по ступенькам.
