Гарри Кемельман - Пятница, когда раввин заспался
— Только зимой, после снегопадов, когда надо рано поутру чистить тротуары. У меня есть раскладушка в котельной.
— Пойдем-ка туда, посмотрим на нее.
Стенли повел его вниз по короткой железной лесенке и отступил в сторону. Лэниган толкнул огнеупорную стальную дверь. В котельной было идеально чисто, если не считать того угла, где стояла раскладушка Стенли. Лэниган заметил, что одеяла на ней измяты.
— Что, так и не заправил с прошлого снегопада? — спросил он хозяина.
— Я дремлю после обеда, — непринужденно ответил тот, следя глазами за полицейским, который лениво разглядывал окурки в пепельнице. — У меня тут никогда не бывает гостей.
Лэниган уселся в плетеное кресло и окинул взором картинную галерею Стенли. Тот стыдливо ухмыльнулся. Начальник полиции указал ему на койку, и смотритель послушно сел.
— Ладно, давай разберемся. Около половины восьмого ты заехал к раввину и сообщил о прибытии коробки. Почему ты не мог дождаться утра? Думал, раввин уйдет из дома на ночь глядя?
Вопрос удивил Стенли.
— Конечно. Он часто сидит в кабинете, читает вечерами.
— А что ты сделал потом?
— Поехал домой.
— Останавливался по дороге?
— А то нет. В «Кубрике» поужинал и хлебнул пивка. Потом отправился к "Маме Шофилд".
— И сидел дома?
— Первую половину вечера. Затем вернулся в «Кубрик» выпить пива.
— Во сколько ушел оттуда?
— Где-то в полночь, может, чуть позже.
— И поехал прямиком к Шофилд?
Стенли на миг замялся и, наконец, промычал:
— Угу.
— Кто-нибудь видел, как ты входил?
— Нет. А кто мог видеть? У меня свой ключ.
— Ладно. Во сколько ты пришел на работу нынче утром?
— Как всегда, часов в семь.
— И чем занялся?
— Ну, полвосьмого у них тут служба. Я зажег свет и открыл пару окон, чтобы малость проветрить, а потом приступил к обычным делам. В это время года приходится все больше за лужайкой глядеть. Орудовал граблями, убирал скошенную траву. Начал-то ещё вчера, со стороны Кленовой улицы, сегодня продолжил, прошел помаленьку вдоль заднего фасада и вокруг храма. Тогда-то и увидел ту девушку. Евреи как раз выходили после службы и рассаживались по машинам, когда я заметил её у кирпичной стены. Подошел, гляжу — мертвая. Высунулся из-за стены и увидел мистера Мусинского. Он каждое утро приходит. Окликнул его, он подошел, посмотрел и позвонил вам из храма.
— Ты видел тут утром машину раввина?
— Конечно.
— Удивился?
— Не особенно. Подумал, что он приехал на утреннюю службу, только немного рановато. Когда не нашел его в храме, то решил, что он в кабинете.
— Не поднимался посмотреть?
— Нет, зачем мне это?
— Ну, ладно, — Лэниган встал, и Стенли последовал его примеру. Начальник полиции вышел в коридор, смотритель — за ним. Оглянувшись, Лэниган деловито спросил: — Ты, конечно, узнал эту девушку?
— Нет, — поспешно ответил Стенли.
Полицейский повернулся всем телом и уставился на него.
— Хочешь сказать, что никогда прежде её не видел?
— Ту девчонку, которую…
— Разве мы не о ней говорим? — холодно спросил Лэниган.
— Слушай, я ведь тут работаю. Конечно, вижу разных людей. Да, встречал я её. Гуляла с этими детишками макаронников.
— Ты знал, кто она?
— Говорю же, видел я её, — устало повторил Стенли.
— Может, приударял за ней?
— Зачем мне это? — возмутился смотритель.
— Да затем, что ты ни одной юбки не пропустишь.
— Не приударял.
— Когда-нибудь с ней разговаривал?
Стенли выудил из кармана комбинезона грязный платок и принялся вытирать лоб.
— В чем дело? Жарко?
— Черт возьми, Хью, — взорвался Стенли. — Чего ты норовишь впутать меня в это дело? Конечно, я с ней разговаривал. Стою на улице, а тут молодая цыпочка с двумя малышами. Один из них возьми и начни обрывать листья с кустов. Естественно, я не мог не подать голос.
— Естественно.
— Но я никогда с ней не гулял.
— И не показывал ей этот твой свинарник в подвале?
— Нет. Просто «привет» или "славное утро", — упрямо ответил Стенли. — Да она и отвечала не всегда.
— Могу себе представить. А откуда ты знаешь, что дети итальянцы?
— Видел их с папашей Серафино, а с ним я знаком, потому что работал в их доме.
— Когда это было?
— Когда я его видел? Дня два или три назад. Он ехал в своей машине с откидным верхом, заметил детей с девицей, остановился и спросил, не хотят ли малыши мороженого. А потом все забились на переднее сиденье, дети ещё дрались за место у дверцы, девица ерзала, а старик вроде как гладил её по заду. Смотреть было противно.
— Противно, потому что это был он, а не ты?
— Во всяком случае, я не женатый человек и не отец двоих детей.
10
У Серафино выдалось суматошное утро. По четвергам миссис Серафино ложилась спать пораньше, но все равно вставала только в одиннадцатом часу. Однако сегодня её разбудили дети, которые долго и безрезультатно колотили в дверь комнатки Элспет, а потом ворвались в родительскую спальню и потребовали, чтобы их одели.
Злясь на проспавшую няньку, миссис Серафино накинула халат и отправилась будить Элспет. Громко постучав в дверь, она позвала девушку по имени. Та не ответила, и тогда миссис Серафино решила, что Элспет, возможно, нет в комнате. А значит, она и вовсе не ночевала дома. Это было грубейшим нарушением договоренности, которое каралось немедленным увольнением. Миссис Серафино уже собралась выбежать из дома, чтобы заглянуть в окошко Элспет и убедиться в обоснованности своих подозрений, когда вдруг раздался звонок в дверь.
Миссис Серафино была уверена, что пришла Элспет, готовая скормить ей какую-нибудь сказочку об утерянном ключе. Она резко распахнула дверь. И увидела полицейского в мундире. Халат её распахнулся одновременно с дверью, и на миг миссис Серафино словно окаменела, тупо глядя на пришельца. Когда он покраснел, она вдруг поняла, что выставила напоказ все свои прелести, и торопливо закуталась в халат.
А потом начался утренний кошмар. Пришли ещё полицейские, в форме и в цивильном платье, телефон звонил без умолку, и легавые вели с кем-то долгие беседы. Миссис Серафино попросили разбудить мужа, чтобы он поехал с одним из офицеров в морг и по всей форме опознал труп.
— А я что, не могу? — вопрошала она. — Дайте ему поспать спокойно.
— Должно быть, у него чистая совесть, если он может спать, когда творятся такие дела, — грубовато ответил офицер и дружелюбно добавил: — Поверьте мне, мадам, будет лучше, если вы отправите его. У покойницы не ахти какой цветущий вид.
Кое-как удалось одеть и накормить детей. Даже приготовить себе нечто вроде завтрака. И все время, пока миссис Серафино ела, её изводили вопросами. Один офицер их задавал, другой записывал ответы. Измерения и фотосъемка комнаты девушки тоже сопровождались расспросами, причем довольно настырными, словно полицейские надеялись застать миссис Серафино врасплох.
Наконец они отчалили. Дети играли на заднем дворе, и миссис Серафино решила прилечь на несколько минут, но тут в дверь опять позвонили. Вернулся Джо. Жена пытливо вгляделась в его черты.
— Это она?
— Конечно, она, кто ж еще-то? Думаешь, легавые не знали этого до моего похода туда?
— Тогда зачем ты им понадобился?
— Закон требует, вот зачем. Таков порядок, и приходится с этим мириться.
— Они задавали тебе вопросы?
— Легавые всегда задают вопросы.
— Какие? О чем они спрашивали?
— Ну, были ли у неё враги. Как звали её дружка. Кто подружки. Когда я видел её последний раз.
— И что ты ответил?
— А ты как думаешь? Сказал, что про дружка не знаю, а единственная подружка — та девка Силия, которая работает у Хоскинсов. Что, по-моему, девчонка выглядела нормально и не была ни расстроена, ни подавлена.
— Ты сказал им, когда видел её последний раз?
— Конечно. Вчера в час дня. Или в два. Господи, чего ты ко мне пристала? Сначала легавые, потом ты. Хоть домой не приходи. Утро кончилось, а я ещё и чашки кофе не выпил.
— Я сварю тебе кофе, Джо. Может, поджарить хлеба? Хочешь яиц или каши?
— Нет, только кофе. Я весь на взводе, желудок будто узлом завязали.
Миссис Серафино принялась разогревать кофе. Не поворачивая головы, она спросила:
— Так когда ты видел её последний раз, Джо? В час или в два?
Джо возвел очи горе.
— Давай прикинем. Я спустился и позавтракал. Это было около полудня, верно? Тогда-то я её и видел. Кажется, так… Во всяком случае, я слышал, как она кормила и укладывала детей. Потом я поднялся наверх, чтобы одеться, а когда опять спустился, она уже ушла.
— А после этого вы не виделись?
— Куда ты клонишь? Черт, чего тебе надо?
— Ты же собирался подбросить её до Линна, помнишь?
