Наталья Александрова - Звонок с того света
Больно уж аккуратно ему подносили Игната в качестве подозреваемого. В двух шагах от места преступления лежал топор с его инициалами. Прямо, можно сказать, паспорт убийцы оказался на самом видном месте. Нет, в реальной жизни таких подарков не бывает!
– Прибыли, Иван Петрович! – сообщил Николаша, поставив машину на ручник. – Турбаза «Золотой петушок»!
Ангелина Сапрыкина находилась на боевом посту – возле плиты в пищеблоке турбазы.
– Капитан Белкин, – представился Иван Петрович и предъявил Ангелине свое служебное удостоверение. – Хочу задать вам несколько вопросов.
– Ничего не знаю, – ответила повариха, откинув прядь волос тыльной стороной ладони с распаренного лица. – Насчет того окорока, что я будто домой унесла, Прасковья все врет, она сама свинью на здешних харчах выкормила, а на других говорит...
– В чужом глазу соломинку мы видим, в своем не замечаем и бревна! – авторитетно проговорил капитан. – Но вообще-то я здесь совсем по другому делу...
– Ах, по другому! – Ангелина перевела дух, но тут же глаза ее подозрительно заблестели. – А по какому еще другому?
– Когда вы последний раз видели своего мужа Игната Сапрыкина?
– Бывшего! – уточнила Ангелина. – Бывшего мужа!
– Ну, пусть даже бывшего, – охотно согласился капитан. – Так когда вы его видели последний раз?
– Игнашку-то? – Ангелина расправила белый халат на объемистой груди. – Да хоть бы мне его век не видеть! Глаза бы мои на него не глядели! Всю жизнь он мне, поганец, испортил!
– И все-таки, нельзя ли поконкретнее – когда и где вы его видели?
– С самого Рождества его не видела! – заявила повариха и снова поправила волосы. – Вот честное мое слово – с самого Рождества! А если хотите его найти... – она понизила голос и огляделась по сторонам, – только не говорите Игнашке, что это я вам сказала!
– Да не скажу, не скажу! – заверил ее капитан.
– Так точно вам скажу – у Тоньки он ошивается! У Тоньки из Больших Ухабов...
Перед отъездом капитан Белкин строго предупредил всех обитателей дома, чтобы не смели никуда выезжать. Дверь обсерватории он собственноручно закрыл на замок и велел ждать труповозку. После того как милицейский «козлик» уехал, натужно кашляя мотором, обитатели дома разбрелись кто куда.
Алиса заперлась у себя. Надежда не видела, как она отреагировала на смерть мужа – опомнившаяся Марианна Васильевна поспешила донести до хозяйки это скорбное известие, пока Надежда находилась в обсерватории. Однако никаких криков и рыданий не было слышно – стало быть, новоиспеченная вдова сумела взять себя в руки.
Марианна Васильевна напилась валерьянки и пошла прилечь, сообщив встретившейся Надежде, что сердце давит, дышать трудно и руки дрожат, так что работать по дому она все равно не может, либо всю посуду перебьет, либо в суп вместо соли стирального порошка положит, потому что в глазах темно.
Надежда только плечами пожала – ей-то что, она тут не хозяйка. Садовник Павел тихонько копался в грядках, что, несомненно, говорило в его пользу – человека наняли для работы, он и работает, пока других распоряжений не поступило.
Надежда поболталась немного по саду – просто так, чтобы чем-то себя занять и успокоиться. Перед глазами стояло то, что она увидела в обсерватории, – тело Сергея у подножия лестницы и лужа крови вокруг его головы.
Она глубоко вздохнула и подумала, что зря отказалась от валерьянки, любезно предложенной Марианной Васильевной. Жаль Сергея, но капитан Белкин без всяких намеков и экивоков сказал ей, чтобы не совалась не в свое дело.
«Не больно-то и хотелось!» – обиженно подумала Надежда и решила сосредоточиться на своих проблемах.
Из ее благих намерений уехать из этого дома после обеда, понятное дело, ничего не вышло. Теперь следовало ждать и надеяться, что капитан Белкин по горячим следам быстро расследует убийство Сергея и отпустит ее, Надежду, домой. А эти тут пускай как хотят – романы крутят, наследство делят, Надежду это не касается. Ох, не в добрый час встретилась она на остановке с Сергеем, будут теперь у нее неприятности!
Хотя, тут же опомнилась Надежда, надо признать, что Сергею сейчас гораздо хуже, чем ей.
На всякий случай она отключила свой мобильный телефон – муж знает ее как облупленную и по голосу сразу поймет, что у нее что-то случилось. А так до вечера ситуация разъяснится, и Надежда придумает, что ему сказать. В крайнем случае придется все честно рассказать и попросить, чтобы муж за ней приехал.
Надежда Николаевна увидела воочию сердитое лицо мужа, услышала его строгий голос, говорящий, что она крайне безответственная и легкомысленная особа и оттого только с ней случаются разные немыслимые истории, и поняла, что сообщит мужу всю правду только в самом крайнем случае.
От таких мыслей ее бросило в жар и в горле пересохло, как в Сахаре посреди лета. Хорошо бы сейчас хлебнуть замечательного оранжада! Или хоть водички холодной.
И Надежда Николаевна повернула к дому.
В холле никого не было. В кухне все было брошено – грязные стаканы, поднос, а кувшин перевернулся, остатки оранжада вылились на стол, и уже пировали в сладкой луже невесть как просочившиеся в дом крупные наглые мухи.
Надежда отогнала мух, вытерла стол и взяла из холодильника бутылку минеральной воды.
Проходя мимо столовой, она услышала за дверью какие-то звуки. Кто-то ходил там, раздраженно топая. Вот с грохотом упал стул, раздалось чертыханье. Сама не зная почему, Надежда подкралась к двери и выглянула осторожно.
Олег стоял возле бара и рассматривал бутылки. Вот выбрал одну – кажется, коньяк, отвинтил пробку и стал пить – прямо из горлышка, жадно, как воду.
«Хозяйское спиртное ворует, – брезгливо подумала Надежда, – конечно, теперь все можно... Однако здоров пить мужик! Полбутылки уже выхлестал!»
Она аккуратно прикрыла дверь и удалилась на цыпочках. Не то чтобы она боялась Олега, просто не хотелось с ним встречаться.
У себя в комнате Надежда Николаевна умылась и попила водички, потом надела блузочку поскромнее и собрала вещи, чтобы быть в любой момент готовой к отъезду. Делать было решительно нечего, дом как вымер. Она с отвращением отодвинула детектив – еще о чужих книжных убийствах переживать, когда тут с настоящим-то ничего не ясно – и снова спустилась в сад.
Теперь путь ее лежал не к цветникам, а в парк за домом, там было более тенисто. Солнце палило отчаянно, на открытом месте стояло настоящее пекло.
Она шла тихонько, задумавшись о своем, как вдруг услышала голоса и музыку, доносившиеся из беседки. Беседку эту Надежда приметила еще вчера, но все не было времени ее как следует рассмотреть. Издали беседка выглядела очень заманчиво – круглая, с красивыми резными столбиками, которые обвивал дикий хмель. Надежда потопталась немного на дорожке, потом махнула рукой на приличия и подошла ближе к беседке, стараясь не шуметь.
Голос она сразу же узнала – говорил, или, вернее, почти кричал, Петр Афанасьевич.
– Что ты устраиваешь? – слышала Надежда. – Что ты себе позволяешь? Совесть совсем потеряла, мужа утром убили, а она тут валяется в таком виде! Подождать не можете? Его еще не увезли!
Сквозь резные листья хмеля Надежда увидела, что беседка изнутри очень уютная, по периметру расставлены нарядные диванчики, посредине – низкий столик. На столике стоял магнитофон, а также высокий стакан с коктейлем. На диванчике полулежала Алиса – в черном открытом топе и черных же шортах, очевидно, так она понимала траурные одеяния. Напротив развалился Олег, в расстегнутой до пупа рубашке, волосы его были мокры от пота, глаза совершенно стеклянные – еще бы, столько коньяку по жаре выхлебать!
Алиса молчала, только презрительно щурила глаза и затягивалась сигаретой.
– Па-п-па-ш-ша... – пробормотал Олег запинаясь. – Что вы ор-рете? Что вам – больше всех н-на-до?
– Пьян как свинья! – Старик плюнул на пол беседки, вышел и едва не наткнулся на Надежду.
– Петр Афанасьевич! – затараторила она. – А вы теперь самостоятельно ходите?
– Да что уж теперь, – вздохнул старик, – голову морочить некому. Как только дело окончательно разъяснится, эта стерва меня взашей из дома вытолкает!
На шум выглянула Алиса.
– А вам тут чего надо? – холодно спросила она.
Надежда Николаевна сообразила, что у нее теперь развязаны руки. Алиса ей сразу не понравилась, но раньше она боялась оскорбить чувства Сергея.
– Да вот, – ответила она ровным голосом, – хотела выразить вам соболезнование, да вижу, что оно вам ни к чему. Вдову и так есть кому утешить. Да вы, я вижу, не слишком и огорчены. Смерть кошки сильнее переживали.
– Тетя, можешь засунуть свои соболезнования знаешь куда? – пьяно засмеялся Олег.
– И правда свинья, – констатировала Надежда, – вы бы, милочка, замок, что ли, на бар привесили, а то он все запасы спиртного выпьет, на поминки не хватит.
