Дарья Донцова - Лампа разыскивает Алладина
– Верно.
– Нет. Ты не поняла вопроса, задам его по-иному. Правильным ли образом ты сейчас вошла в квартиру?
– Что-то не так?
– Все. Если вы так поступаете ежедневно, то чистоты не жди!
– Но в чем ошибка?
– Ты вошла прямо в уличных ботиночках.
– Естественно, как же иначе?
Верушка укоризненно покачала головой.
– Ох, молодость! Представь, какое количество больных бегает по Москве! Тут тебе и СПИД, и туберкулез, и сифилис, и грипп. А ты все домой принесла, в прихожей стряхнула. Неладно.
– СПИД воздушно-капельным путем не передается, сифилис тоже, – попыталась спорить я с няней, – остальные же болезни…
– Ничегошеньки наука точно не знает, – перебила меня Верушка, – доктора насморк лечить не научились, и потом, легче предупредить болячку, чем избавляться потом от нее. Ладно, хватит возражать. Значит, так! Вышла из лифта, добралась до порожка, там, снаружи, подчеркиваю, с внешней стороны, есть половичок. Встала на него, сняла ботиночки и, держа их в руках, вошла в квартиру, но не бежишь по коридору, нет, стоишь на тряпочке, которая постелена внутри. На ней стаскиваешь куртку…
– Не получится!
– Это почему еще? – слегка рассердилась Верушка. – Сегодня все послушались!
– Так у меня в руках ботинки будут. Куда их девать?
Лицо Верушки посветлело.
– Видишь, какая ты аккуратная! Другим в голову подобный вопрос даже не пришел! Осторожно помещаешь их сюда, на резиновый коврик. Потом куртку стаскиваешь, стряхиваешь ее, выставив руки на лестничную клетку, и входишь в коридор. Ясно?
– Ну, в общем да, – еле сдерживая смех, ответила я, – а что, все наши такое проделали?
– Конечно!
Меня охватило глубочайшее изумление, наверное, Верушка владеет азами гипноза, если сумела заставить домашних трясти куртки. Я могу сколько угодно вопить: «Не ходите в грязных ботинках по коридору», – все равно у нас под дверью вечно под ногами похрустывает песок и виднеются пятна.
– Потом, – не замечая моего изумленного вида, неслась дальше Верушка, – быстренько идешь в ванную, снимаешь свитерочек, брючки, швыряешь в стиральную машину…
– Каждый день?
– Естественно, вещи ведь запачкались.
– Вовсе нет, они чистые.
– Тебе только так кажется, – посуровела няня, – пыль, грязь, микробы, полно невидимой глазу заразы. Не перебивай меня! Короче, шмотки стирать, сама под душ!
– Но я люблю принимать ванну перед сном!
– И что? Кто мешает тебе ополоснуться еще раз, позднее?
– Однако…
– Мы хотим чистоты в квартире?
– Да.
– Тогда душ непременное условие, – подняла вверх палец Верушка, – освежившись, идешь в прихожую, снимаешь ботинки с резинового коврика, моешь им подметки, протираешь и ставишь обувку в галошницу. По-моему, ничего трудного!
– Конечно, – кивнула я.
– Главное, шнурки!
– А с ними что?
Верушка заулыбалась.
– Хорошая хозяйка знает тысячу способов сохранения чистоты в доме. Один из них – правильное обращение со шнурками!
Я села на стоящую у входа табуретку.
– Их надо ежедневно, придя домой, стирать, а потом гладить?
– Ох, шутница, – погрозила мне пальцем Верушка, – хватит раз в неделю!
Я потеряла дар речи. Верушка и впрямь намерена стирать и гладить шнурки.
– Завязочки следует держать в чистоте, – ласково журчал голос няни, – вошла в квартирку, аккуратненько свернула их клубочком и положила в ботиночек, а то еще кто рядом свои туфли поставит, да прямо на шнурки, нехорошо же!
– Угу! – кивнула я. – Просто отвратительно! Обтоптанные шнурки, что может быть гаже!
Верушка просияла.
– Очень хорошо, ты умница. Ладно. Квартирку-то я отскребу вам потихоньку и порядочек наведу, но вот готовить не стану.
– И не надо, я сама справлюсь.
– Еще собаки!
Я примолкла, действительно, у нас живет целая стая. Надеюсь, Верушка любит животных, потому что в противном случае нам будет трудно ужиться вместе. И еще, как она намерена держать в чистоте собак? Боюсь, ни мопсам, ни Рейчел с Рамиком не понравится, если их заставят залезать в кастрюлю для полной стерилизации в кипятке.
– Собак я очень люблю, – призналась Верушка, – впрочем, и кошек, и другую живность тоже. Просто не способна убить ничего передвигающееся на четырех лапах, но ведь чистота в квартире очень важна! А с собаки сыплется шерсть! И как поступить?
– Действительно, как? – не удержалась я. – Только обмазать кремом-депилятором, чтобы полностью лишить их волос!
Верушка всплеснула руками.
– Нет, конечно! Ну и гадкое предложение. Бедные собачки! И придет же в голову такое! Вот, смотри!
Няня распахнула дверь, и в прихожую из жилой части квартиры вылетели псы. Они начали радостно лаять, крутить хвостами и всячески изображать любовь ко мне. Я наклонилась, чтобы погладить Мулю, и изумилась.
– А что на ней надето?
– Вот! – подняла вверх указательный палец Верушка. – Замечательная идея! Я сходила в магазин и купила ползунки, ну такие, на младенцев, разных размеров. Сшила их, и получились одежки, изумительные, из натурального хлопка. В них, кстати, и не холодно зимой будет. Вся шерсть останется внутри комбинезона. Менять их надо на ночь! Походили денек, перед сном помылись, зубки, ушки, хвостики, лапки почистили, переоделись и на боковую в свеженькой пижамке. Использованные в бачок и стирать! По-моему, здорово.
Я закивала, словно китайский болванчик.
– А для улицы есть непромокаемые плащи, – вещала Верушка, – я привела их в порядок и купила всем ботинки!
Я подскочила на табуретке.
– Ботинки собакам?! Господи, Верушка, где ты их взяла?
– Так они у вас дома живут!
– Не собак, а ботинки! Тоже сшила?
– Сходила в зоомагазин и купила.
– Там продают обувь для псов?
– Полным-полно, – возвестила няня, – очень удобную, на хорошей подметке, сейчас и опробуем. Гулять пойдете?
Стая ломанулась к двери. Няня взглядом полководца осмотрела мельтешащее стадо и скомандовала:
– Лампа, начинай! Натягиваешь на Мулю плащ, цепляешь ботинки, выставляешь на лестницу и берешь Аду! Я же примусь за Рейчел.
Глава 10
Наши собаки в принципе послушны. Для стаффордширихи и двортерьера мы когда-то нанимали специально инструктора. Всех тонкостей караульно-защитной службы Рейчел и Рамик не освоили, но они хорошо знают команды «сидеть», «лежать» и «фу».
Рамик от природы полнейший пофигист, его никто и ничто не раздражает. Двортерьер не обратит внимания на шныряющих мимо кошек и вполне лоялен к людям. На улице он бегает без поводка, пес великолепно знает, что машины опасны, и еще он никогда не привязывается к чужим собакам. Дождь ли на дворе, снег, ветер, буря, торнадо, ураган, тайфун – Рамику наплевать на все. Оказавшись во дворе, наш мальчик, задрав хвост, начнет носиться по лужам и сугробам. Рейчел тоже гуляет без привязи, но исключительно по одной причине: к стаффордширихе никто и никогда не подходит, даже вороны перестают каркать и улетают от греха подальше, завидев, как из подъезда выносится светло-рыжее тело, состоящее из одних литых мышц. Жители нашего двора хорошо знают, что Рейчел никогда не набросится на ребенка или взрослого человека. Но кошки ей категорически не нравятся, стаффордшириха, правда, замирает, услыхав мой вопль: «Фу, не трогай киску», но взгляд у нее при этом остается очень нехорошим. Муля и Ада тоже бродят сами по себе, они любимицы детворы и в хорошую погоду могут радостно играть с малышами, но в дождь мопсихи, мигом сделав делишки, торопятся в подъезд. Комбинезоны все надевают более чем покорно, протягивая хозяевам лапы. Вся суета исходит от Фени с Капой, вот они извиваются, словно червяки, старательно снимая с себя шуршащую одежду. Иногда мне кажется, что у вертлявых щенков куча лап, и потом, чаще всего, они в процессе натягивания «плащей» успевают описаться от досады и злости, поэтому их выход на улицу теряет всякий смысл. К тому же Феню и Капу приходится вытаскивать на поводках, глупые мопсята начинают вертеться в лифте, покусывать друг друга, и на первый этаж я выпадаю стреноженная тонкими ремешками, потная и охрипшая от криков: «Перестаньте носиться по кабине». До сегодняшнего дня мне казалось, что ничего обременительней, чем поездка с Феней и Капой в замкнутом пространстве, нет. Но как я ошибалась! Лишь тот, кто когда-нибудь пытался сначала обуть собак, а потом застегнуть на них ботинки, поймет меня.
Впрочем, Муля и Ада спокойно влезли в боты. Они, правда, потом не захотели двигаться, но я попросту вынесла мопсих на лестницу и поставила там со словами:
– Ждите остальных.
Рамик и не заметил обутых лап, я уже говорила, что он пофигист. А вот Рейчел принялась тихо рычать. Я погрозила ей газетой и сердито сказала:
– Давай без хамства.
Стаффордшириха замолкла, но было видно, что ботинки вызывают у нее крайнюю досаду.
Рамик, очень осторожно перебирая ногами, вышел на лестницу, Рейчел же я с огромным трудом вытолкала наружу, вернее, вывезла, потому что сия противная особа растопырила лапы и изобразила оцепенение. Пришлось упереться руками в ее филейную часть и толкать стаффордшириху к порогу. Рейчел покатилась словно на лыжах, подметки ботиночек свободно скользили по линолеуму. Я обрадовалась столь легкой победе, во всяком случае, передвигать сервант с места на место было намного труднее.
