Наталья Александрова - Неправда о любви
– Договаривались действительно на пиво, – согласился Василий Макарович и протянул историку-сверхсрочнику две мятые десятки. – Так что получи согласно договору, а уж как вы на такую скромную сумму втроем опохмелитесь…
– Ничего, разберемся, нам не впервой! У нас все рассчитано… не первый год на боевом дежурстве… однако если бы ты, уважаемый, еще одну десяточку добавил – заслужил бы горячую благодарность угнетенных народов!..
– Могу добавить, – согласился дядя Вася. – Даже две могу, если ты, философ доморощенный, мне покажешь, где тут у вас гаражи располагаются.
– Гаражи показать – это можно. Гаражи я тут все знаю, как свои приблизительно пять пальцев. Мы с коллегами в этих самых гаражах неоднократно находили этот… приют убогого чухонца. А кто конкретно тебе нужен?
– Конкретно мне нужен Виталик…
– Это, что ли, племянник старухи с шестого этажа, у которой шавки такие кусачие?
– Он самый!
– Ну, этого-то я знаю как облупленного! Можно сказать, как вверенную матчасть! Пошли, покажу!
«Синяк» нырнул в арку ворот и углубился в лабиринт мрачных петербургских дворов, которые ничуть не изменились с тех пор, как Родион Раскольников проходил здесь с топором под полой и Мармеладов пропивал последние копейки.
Василий Макарович старался не отстать от проводника, потому что без него моментально заблудился бы в бесконечных лабиринтах. Позади них на незначительном расстоянии уныло брели измученные житейскими невзгодами коллеги историка-сверхсрочника, подгоняемые надеждой на опохмел.
Наконец бывший сверхсрочник свернул в очередную мрачную подворотню и показал Василию Макаровичу на приземистое кирпичное строение с приоткрытыми створками ворот, лет сто назад наверняка бывшее каретным сараем:
– Вот это Виталика твоего гараж. Дальше не пойду, потому как у нас с Виталиком имеются неразрешимые творческие разногласия насчет запасного колеса от его «Запорожца». Он считает, что я его слямзил, хотя у меня имеются беспри… беспристрастные свидетели, что это колесо самостоятельно укатилось в неизвестном нале… напра… направлении… и вообще, сам посуди – на фига козе баян? В смысле, зачем мне колесо от «Запорожца», тем более запасное? В общем, это история давняя и к сегодняшней текущей ситуации на фондовом рынке непосредственного отношения не имеет. Так что попрошу расплатиться, и позвольте откланяться!
Василий Макарович вручил разговорчивому «синяку» две десятки, и тот немедленно исчез вместе со своими истомившимися «коллегами». А сам дядя Вася приоткрыл створку ворот и вошел в полутемное помещение гаража.
Прямо напротив ворот из-под старого, сильно помятого «Фольксвагена» торчали ноги в разношенных кроссовках. Но наблюдательный Василий Макарович обратил внимание не только на ноги, но и на стоявший в самой глубине гаража так называемый ушастый «Запорожец».
– Андрюха, ты, что ли? – донесся из-под «Фольксвагена» полузадушенный голос. – Обожди минутку, сейчас вылезу! Мне только два болта затянуть осталось да одну гайку… самая малость, и будет твой драндулет как новенький! Кинь мне ключ на три восьмых, он там возле дверей должен валяться!
Василий Макарович машинально подобрал лежавший на бетонном полу гаечный ключ и забросил его под днище машины, откуда донеслась нечленораздельная благодарность. Затем он присел на ящик из-под пива и приготовился к ожиданию.
Впрочем, процесс не слишком затянулся: вскоре из-под машины выбрался молодой, немного сутулый парень с маленькими, близко посаженными глазками и круглой физиономией, перемазанной машинным маслом.
Вытирая руки замасленной тряпкой, он уставился на Василия Макаровича.
– А вы кто? – спросил он после затянувшейся паузы.
– Городское управление ГИБДД, – сообщил дядя Вася, помахав перед носом Виталика своим удостоверением.
Удостоверение было давно уже недействительно, но при таком поверхностном ознакомлении невнимательный Виталик этого не должен был заметить.
– А вы, как я понимаю, гражданин Пятиухов Виталий Максимович… – Дядя Вася скорее не задал вопрос, а сделал безрадостное жизненное наблюдение.
– Ну, допустим, я Пятиухов… без малого тридцать лет уже Пятиухов… а какие конкретно у вас ко мне претензии? Если по поводу случая возле «Пяти углов», так я тогда был совсем невиноватый! Там светофор уже месяц не работает, кого хочешь спроси, а этот «бумер» поворот не обозначил…
– Я не по тому эпизоду, – прервал Виталика Василий Макарович, сурово сверля его хорошо отработанным милицейским взглядом. – Я по гораздо более серьезному поводу.
– По какому еще поводу? – Виталик швырнул тряпку на пол. – Не знаю никого такого повода! Я водитель аккуратный, у меня за последний год ни одного нарушения…
– Государственный номер УГУ-383 вам что-нибудь говорит? – строго осведомился дядя Вася и как бы невзначай бросил взгляд на невзрачный «Запорожец».
– Ну, допустим, говорит… – маленькие глазки Виталика подозрительно забегали. – А в чем дело?
– Дело в том, гражданин Пятиухов, что несколько дней назад легковая машина с таким номером на пешеходном переходе сбила пенсионера Кондратенко Василия Михайловича, который скончался, не приходя в сознание!
– Мама… – проговорил Виталик, попятившись. Однако он тут же взял себя в руки и, сделав честные глаза, заявил:
– А я тут при чем? Вот, обратите внимание – этот самый автомобиль, государственный номер УГУ-383, находится в совершенно нерабочем состоянии. Посмотрите на него – как он мог кого-то сбить? Да он уже года три на дорогу не выезжал!
Виталик провел Василия Макаровича в глубину гаража и продемонстрировал ему тот самый «Запорожец», на который дядя Вася и без того посматривал.
Автомобиль и правда годился только на то, чтобы устроить в его проржавевшем корпусе декоративный цветник. О том, чтобы выехать в этой развалине на улицу, не могло быть и речи.
Дядя Вася обошел машину со всех сторон и внимательно пригляделся к номерам.
Номера были на месте, те самые, которые наблюдательный пенсионер Хабибуллин заметил на машине липового заказчика. Но Василий Макарович разглядел одну подозрительную деталь: «Запорожец» был грязный, проржавевший, к нему давно никто не прикасался, а вот номера чистенькие и аккуратные, без всяких следов ржавчины.
– Ну, убедились? – проговорил Виталик, явно нервничая. – Сами видите – ошибка! Я тут совершенно ни при чем… ваши свидетели ошиблись…
– Очень даже при чем! – оборвал его Василий Макарович суровым милицейским голосом, который всегда отлично действовал на подследственных и подозреваемых. – Я, кажется, не говорил, что пенсионера Кондратенко сбил «Запорожец». Его сбила «БМВ» третьей серии.
– Так тем более – при чем тут я? У меня в жизни «бумера» не было! Я на «бумер» не зарабатываю, а в кредит брать – ищите дурака! – заверещал Пятиухов, но Василий Макарович заметил промелькнувший в его глазах страх. Бывший милиционер почувствовал, что наступил так называемый «момент истины». На Виталика нужно еще немножко нажать, и он все выложит!
– При том, что номера на этой «БМВ» были ваши! – рявкнул Василий Макарович, грозно нависнув над перепуганным Виталиком. – Колись, Пятиухов! Говори, кому давал номера! Говори, Пятиухов, облегчи свою участь!
Виталик дрожал, как осиновый лист, его губы тряслись, лицо побледнело.
– Признавайся, Пятиухов! – повторил дядя Вася. – Дело серьезное, человек умер, так что лучше сознайся, а то сам на зону загремишь! Это я тебе твердо обещаю!
Виталик приоткрыл рот, казалось, еще секунда – и он заговорит, но именно в эту секунду в кармане у Василия Макаровича зазвонил мобильный телефон.
Дядя Вася по старой памяти серьезно относился к каждому звонку: вдруг звонит начальство, чтобы сообщить что-то архиважное! Правда, начальства у него давно уже не было, но привычка отвечать на каждый звонок осталась. И сейчас, хотя телефон зазвонил в самый неподходящий момент, Василий Макарович, чертыхнувшись, вытащил его из кармана и взглянул на дисплей.
Само собой, звонило никакое не начальство. Звонил его бывший сослуживец капитан Бахчинян. Правда, им с Твороговым начальник строго-настрого запретил общаться с Василием Макаровичем, но, должно быть, совестливый Бахчинян узнал что-то важное и решил все же позвонить старому приятелю…
– Здорово, Тиграныч! – проговорил дядя Вася, поднося телефон к уху и одновременно делая Виталику Пятиухову страшные глаза, чтобы никуда не уходил и дожидался окончания разговора. – Чего звонишь-то? Узнал что?
– Именно! – отозвался Бахчинян, загадочно понизив голос. – Ты ведь интересовался Николаем Ликопиди?
– Ну! – недоуменно подтвердил Василий Макарович. – Так он же вроде того… уже семь лет вне игры!
– Это точно, – буркнул в трубку Бахчинян. – Вне игры… да только раньше он очень даже в игре был!..
