Татьяна Луганцева - Год козла отпущения
– Он точно отблагодарит! Хороший мужик, я его знаю!
– Вот, – подтвердил Патрик. – В морге нет никаких пациентов, и мы никому там не помешаем.
Слова Патрика лились на охранника словно живая вода. Он даже выглядеть стал лучше.
– Да? Ну если так, тогда проходите, только быстро!
– Спасибо, – поблагодарил Патрик, который сегодня уже явно никуда не торопился.
– Если не секрет, а чего вы к нему, да еще в такое время? – спросил мужчина в камуфляже.
– Секрет! – подмигнул ему Патрик.
– Так мы это… сексом заниматься, бурным! – ляпнула Яна. – Знаете, когда так, по-жесткому?
Охранник нервно сглотнул.
– Не-а, не знаю. А чем это от вас так пахнет? У меня даже нос заложило.
– Так феромоны! – ответила Яна.
– Чего?
– Феромоны! Вещества такие, которые должны притягивать противоположный пол! А так как у нас все по-жесткому, то и феромоны такие же! Вам, простым людям, не понять.
Патрик, одурев от такой содержательной беседы, потянул Цветкову за рукав, и они направились в сторону морга. Охранник долго смотрел им вслед.
– Да, точно не понять. Такой гадостью воняет! А баба-то ничего… Может, присоединиться?
– Ты с ума сошел?! – охладил его пыл напарник. – Если тебя польют этими феро… как их там? Я с тобой дежурить не буду! Да и лица ты их видел? Они же избитые все в кровь! Тебе это надо? Еще главный врач пройдет и поинтересуется, почему у него охранник с подбитым глазом.
– Да, это как-то не очень… – почесал затылок мужик, которого потянуло на «клубничку».
– Я вот еще о чем подумал. Все-таки откладывает профессия отпечаток на характер. Наш Анатолий Павлович вроде нормальный мужик, а видишь, до чего дошел с трупами-то?
– Точно! Это секта какая-то! – воскликнул первый охранник. – Еще имена у них какие-то чудные… наверняка вымышленные. Яна Карловна и… мужика даже не запомнил!
– Сатанисты, не иначе, – кивнул его напарник. – Ладно, сидели бы тихо… А ты сгоняй в ларек. Я там Наташке двести должен, раздолжись, да возьми чего погрызть.
– Значит, говоришь, Патрик Евграфьевич? – покосился на Яну Патрик.
– Я же не знаю, какое отчество. Так что-то навеяло! – стучала Цветкова каблуками в направлении морга.
– У меня его нет, – вздохнул Патрик. – Не в этой стране рос.
– Это понятно. Интересно у нас получается – из одного морга в другой.
– Надеюсь, здесь на нас никто не нападет, – ответил Патрик.
– А откуда вы знаете, что я не замужем? – спросила Яна.
– Откуда? – запнулся Патрик.
– Вы сказали следователю, что не женаты, а я не замужем.
– Это видно… это чувствуется… ну, сказал и сказал, – стушевался он.
– Имели в виду, что я никому не нужна?
– Не включайте «блондинку». Этого я не говорил! Я сказал, что вы не замужем! И все!
– Нет вы не так сказали, а с какой-то подковыркой! – не согласилась Яна. – Типа: посмотри на нее! Разве она может быть замужем?
– Яна, мы сейчас будет заниматься психоанализом? Я совсем не это имел в виду и уж совсем не хотел вас обидеть. Если хотите, я даже предположу, что вы несколько раз были замужем. Просто нарасхват! – вытер выступивший пот на лбу Патрик.
Яна резко остановилась в узком переходе, и Патрик чуть не налетел на нее.
– Опять издеваетесь? На какой еще «расхват»?! «Уж замуж невтерпеж» знаю, а «замуж нарасхват» нет!
– Я вас умоляю, прекратите!
– А я думала, что вы такой спокойный-спокойный. А вы еще ничего, эмоции испытываете, злитесь!
Темно-синие глаза Патрика сузились.
– А вы что, надо мной эксперименты ставите? Редко кому удается вывести меня. Но вам точно удастся! Сразу признаю свое поражение, так что можешь не экспериментировать!
– На это у меня талант! – довольно согласилась Яна. – У каждого он свой. У вас мысли читать, у меня довести кого хочешь. Все! Мы пришли! – Яна толкнула железную дверь, но она оказалась запертой. – Странно, раньше открыто было. – Она попробовала еще раз. Безрезультатно. – Звонка нет. Что будем делать?
Патрик постучал в дверь. Грохот раздался такой, что Яна содрогнулась.
– Мы обещали охранникам не шуметь, – сказала она.
– А как мы достучимся до твоего патологоанатома? Как, ты говорила, его зовут?
– Анатолий Павлович.
– Анатолий Павлович, откройте! – продолжил стучать Патрик.
– Никого нет, – ответил им голос из-за железной двери.
– Откройте, пожалуйста. Мы к вам.
– Врешь – не возьмешь! Я не сдамся! – отвечал голос.
– Толя, это я! Яна! – вступила Цветкова.
– Какая еще Яна? – не понял патологоанатом.
– Ну, как же? Яна Карловна Цветкова! Я обещала тебе помощь, и я выполнила свое обещание.
– Не надо мне никакой помощи! Я уже труп! Мне уже не поможешь!
– Мы постараемся! У нас еще есть время найти исчезнувший труп. Толя, открой! Здесь все свои! – настаивала Яна.
Через некоторое время дверь все-таки открылась.
Толя предстал перед ними в очень печальном виде – опухшее лицо с потерявшимся взглядом, всклокоченные волосы, грязный медицинский халат, криво застегнутый на одну пуговицу. Но внимание Яны и Патрика привлекло не это, а то, что Толя держал в руках веревку. И это еще было бы ничего, но на этой веревке красовалась петля.
– Что это? – спросила Яна.
– Ничего, – безразлично ответил патологоанатом.
– Ты с ума сошел?! – выхватила из его рук веревку Яна. – Что ты творишь?
– Я уезжаю.
– Куда?
– Все равно куда. Мне надо уехать, – как заклинание повторял Анатолий.
– Познакомься, это Патрик, он поможет тебе, – сказала Цветкова.
Толя даже не смотрел на Ривса.
– И чем же это он мне поможет?
– Он просто побеседует с тобой… – Яна говорила с патологоанатомом как с маленьким ребенком.
– Мне все равно.
– Постойте, Яна, – остановил ее Патрик. – Пройдемте в помещение. Можно я поговорю с ним наедине?
– Конечно! – согласилась обескураженная Яна, потому что Анатолий сильно изменился с тех пор, как она видела его в последний раз.
Яна медленно прошла в закуток морга, где патологоанатом сделал себе что-то типа комнаты отдыха, и присела на диванчик. Вытянув ноги, она расслабилась и вдохнула воздух полной грудью, но запах формалина не оставлял ее. Тогда Яна встала и подошла к зеркалу, криво висящему в углу комнаты. На нее смотрела женщина средних лет, худая, очень бледная, с большими запавшими глазами. Черная, мрачная одежда только подчеркивала ее бледность и какую-то потерянность.
– Опять вы?! – раздался у нее над ухом громкий голос, от чего Яна вздрогнула и обернулась.
В дверях стояла заведующая с самым серьезным видом.
– Я? – растерялась она.
– Вы! А кто же еще?! Совсем бабы обнаглели! Просто лезут мужикам в штаны! Ну, выпили вы с Толей один раз, но это же не дает вам право так себя вести. Вы теперь каждую ночь ему прохода давать не будете?
– Да я здесь совсем не по этому делу.
– А по какому вы делу? Извольте полюбопытствовать.
Ответить Яна не успела, потому что появился Патрик с каким-то очень сосредоточенным лицом и сразу же взял быка за рога, то есть заведующую за руку.
– Здравствуйте! Какой у вас частый пульс.
– Здравствуйте, а вы, собственно, кто? – заинтересовалась Аркадия Ивановна, не отнимая у него руки.
– А я пастух, который пасет овец и обеспечивает их безопасность. Не бойтесь, вам ничего не грозит, все хорошо, на душе спокойно и радостно. На небе светит яркое солнце и дарит тепло и уют. А вы идете по священной траве и любуетесь цветами. И ничего вас больше не волнует и не заботит. – Патрик медленно отпустил руку Аркадии Ивановны.
Заведующая мелкими шажками двинулась в анатомический зал.
– Что это было? – спросила Цветкова.
– Гипноз, – тихо ответил Патрик.
– Это опасно?
– Совсем нет, наоборот, даже помогает, человек раскрепощается, что-то выходит из его глубин подсознания.
– Но это незаконно, или как?
– Кто бы говорил о правилах! Я одним прикосновением выведу ее из этого состояния, и вам придется объяснять, зачем мы здесь. Ваш Анатолий Павлович, только услышав ее голос, уменьшился в размерах, а пульс участился на двадцать ударов в минуту.
– Ладно, ладно! Если ее легко будет вернуть обратно, пусть ходит. Она не сделает с собой ничего дурного?
– Нет, гипноз полностью контролируемый. Она – мирная овечка, пасущаяся на лугах.
– Вы превратили эту злобную фурию в овечку? – удивилась Яна. – Класс! Пусть тогда пасется. Только обещайте, что со мной так не поступите?
– А-а-а, испугались. Как же я могу обещать, если вы занимаете первое место по доведению людей до белого каления! Может, меня тоже доведете, а там уж я перестану себя контролировать.
– Странный вы человек! Давайте решайте нашу проблему, и, надеюсь, мы больше не встретимся.
