Инна Балтийская - Маньяк из крапленой колоды
– Зачем? – Я почувствовала, что в моей груди не хватает воздуха.
– Я должен вам все объяснить… Я увидел вас сегодня всего второй раз, Полина. Но… я хочу быть с вами! Хотя бы одну ночь, но эта ночь будет нашей. Поедем со мной.
Он нежно взял меня за руку и повел за собой. Я машинально сделала несколько шагов, потом резко остановилась. Нет, так дело не пойдет. Мальчик решил, что старой законной жены ему маловато. Для полного счастья нужна молодая хорошенькая любовница. Но со мной он обломался. Не то, что я такая высокоморальная, но связь с женатиком – не для меня. По той просто причине, что я – жуткая собственница и не могу ни с кем делить любимого мужчину. Или он мой, от кончиков усов до пяток, или пусть катится ко всем чертям. А положение воровки, сумевшей урвать кусочек радости у чужой женщины, меня не соблазняет абсолютно.
– Антон, извините, но я с вами никуда не поеду.
Он выпустил мою ладонь, обернулся и пристально уставился в мои глаза.
– Полина, вы не пожалеете о вашем отказе? Ведь я вам нравлюсь, я знаю это!
– Да, нравитесь. Но вы женаты. Обманывать Софью Павловну, а потом как ни в чем не бывало улыбаться ей при встрече не смогу.
– А если не сегодня? Я дам вам время подумать. Вы тоже чувствуете, что мы предназначены друг для друга, верно? Ваш отказ не окончательный?
– Окончательный. – Выдохнула я. – Лучше вам не рассчитывать ни на что. Прощайте, Антон.
– Прощайте. – Он отвернулся и, не оборачиваясь, пошел к светофору. Я смотрела ему вслед, ощущая легкое разочарование. Конечно, ни за что бы не изменила своего решения… но он мог хотя бы немного дольше поуговаривать! Нет, все же в чем-то Оксана права. Все мужики – козлы, только некоторые лучше маскируются.
Приехав домой, я тут же позвонила Оксане. Выслушав меня, она завистливо вздохнула:
– Надо же, как ты ему понравилась! Как жаль, что на твоем месте была не я.
– Ты что, закрутила бы роман с женатым?
– Подумаешь, жена – не стена, подвинуть можно.
Я вздохнула, решив не ввязываться в очередной спор. Оксана давно уже взрослая девочка, на целый год старше меня. Мои нотации ей тысячу лет не нужны.
– Ладно, до завтра.
В субботу с самого утра зарядил мелкий дождик. Гулять по улицам не хотелось, поэтому на вечеринку с Оксаной пришли первыми, даже раньше Игорька. Софья Павловна усадила нас на диван. Антон, как ни в чем не бывало, приветливо кивнул мне. Ксюша прямо ела его глазами. Меня же его присутствие как-то угнетало. Ну надо же, какое олимпийское спокойствие! Вчера еще пылал от страсти, а сегодня… Я бы на его месте хоть как-то себя выдала. Или для него легкие интрижки на стороне – дело обычное?
– Девочки, хорошо, что вы рано пришли. – Сияя, как ясно солнышко, сказала хозяйка клуба. – Я уже звонить вам хотела. Вы знаете, что Дениса вчера арестовали?
– Ну, что я говорила! – торжествующе посмотрела на меня Оксана.
– У полиции тот же ход мыслей, что и у тебя. – Согласилась я. – Ну и чему здесь радоваться?
– Тебя этот ход чем не устраивает?
– Точно не могу сказать – протянула я. – Дениса арестовали на основе моих показаний. Он знал, что я – единственный свидетель. Почему не попытался меня устранить?
– Опять двадцать пять. Я ведь уже говорила – возможности не было.
– Может быть, ты и права. Правда, что-то еще меня смущает… Но никак не пойму, что именно. Так что, отбой? Просто повеселимся сегодня, как белые люди?
– Да ну тебя, Полька, – немного обиделась Ксюша. – Весь кайф хочешь обломать. Мы столько готовились. Я хочу блеснуть перед публикой. Ведь никто, кроме нас четверых, не знает, что Денис задержан?
– Нет, я никому не успела сказать. – Успокоила мою подругу Софья Павловна.
– Ну так и не говорите. Устроим наше шоу, а про арест люди и так когда-нибудь узнают. Софья Павловна, пожалуйста, ни-ко-му ни слова!
– Под пытками не скажу. – Улыбнулась хозяйка.
Тут появился Игорек. Ему мы, разумеется, без всяких пыток сказали про арест Дениса.
– Вот классно! – Обрадовался приятель. – А то мне до чертиков надоела постоянная слежка за всеми подряд.
– Не говори «гоп», – попросила я. – Ксюша вот думает, что стоит нашу сценку проиграть. А вдруг полиция ошиблась? Так что придется тебя ее сегодня проводить. Как всегда, незаметно для окружающих.
Мы продолжили беседу. Ксюша была в ударе: она шутила, рассказывала забавные истории про наш салон, про своих кавалеров, и всячески старалась вызвать интерес Антона. Он же глядел на нее с вежливой полуулыбкой на слегка напряженном лице. Ну ни дать ни взять – древнеегипетский сфинкс!
– Замужем я была целых полгода. – Строя чужому супругу глазки, пела Ксюша. – Ничего там хорошего нет. Когда мужчина ухаживает, все выглядит так красиво – цветы, кофе в постель, комплименты по поводу и без. А как поженились – старые тренировочные штаники на весь вечер, и пиво в постель – правда, только себе. А на мою долю осталось стряпать омлеты, стирать его носки и мыть посуду. Ну нет, такая жизнь не для меня.
– И вы ушли от мужа? – Подал голос Антон. Надо же, он, оказывается, внимательно слушал. А я думала – только делал вид.
– О, не сразу… – Ксюша слегка покраснела и мило опустила глаза. – Понимаете, он у меня был… первым мужчиной. Но потом я решила, первый не обязательно должен быть последним. Попробовала с другими… И поняла, что не обязательно быть замужем, чтобы получать удовольствие.
Глава 13
Еще через полчаса начали подтягиваться остальные гости. В половину седьмого почти одновременно появились врун Паша и жирный любитель юных девушек Петенька. Я подмигнула толстяку, он вздрогнул, как от удара тока. Паша старательно делал вид, что меня не видит в упор. И только красные пятна на бледных впалых щеках говорили об обратном. Миленький студентик Шурик признал меня сразу, подсел рядом и завел светскую беседу, кокетливо стреляя глазками. Я вяло поддерживала разговор, пытаясь проследить сразу и за Оксаной и за Игорьком, который тоже притворялся, что со мной не знаком. Еще через полчаса собрались все приглашенные.
Я с интересом разглядывала разнородное общество. Да, у Софьи Павловны, видимо, своеобразное чувство юмора. Или она специально подбирала людей на разные вкусы? Среди восьми слегка перезрелых девиц четверо были румяными пышками, а остальная четверка, видимо, страдала несварением. По крайней мере, ввалившиеся щеки и нездоровый цвет лица наводили на мысли о гастрите или о язве. Девушек со здоровыми спортивными фигурами вокруг не наблюдалось. Приятным исключением были мы с Оксаной. Я никогда не видела покойную библиотекаршу Елену, даже на фото ни разу не взглянула. Но, учитывая присутствие на той вечеринке толстой Милочки, могу предположить, что библиотекарша была худышкой.
Довольная своей безупречной дедуктивной логикой, я прекратила разглядывать женщин и сосредоточилась на мужской половине присутствующих. Похоже, за исключением работника умственного труда, парни на этом сборище были намного моложе девиц. Вот Игорьку всего 24 года, Шурику – 25. Правда, лжеМаксу по анкете стукнуло 32 годочка, но его альтер Эго Паша явно моложе. А вот той худосочной даме в очках с мужской металлической оправой и короткой стрижкой под мальчика – давным давно перевалило за тридцатник. А может, и за сороковник. Интересно, а вдруг Софья Павловна специально приглашает на вечеринки дам постарше и пострашнее, чтобы не провоцировать лишний раз своего муженька? Знает, небось, что тот не прочь поразвлечься на стороне. Вот и лишает человека удовольствия.
Народ, забивший комнату до предела, гудел, как рой потревоженных пчел. По знаку Софьи Павловны в комнате наступила тишина. И в ней хозяйка салона торжественно объявила:
– Помните, примерно полтора месяца назад мы собирались почти той же компанией? С нами еще была девушка Елена, после этой вечеринки ей назначили свидание и убили. Я думала, никто не знает, к кому шла Елена в тот роковой вечер. Но, оказалось, это не так. Она оставила у соседки детектив для подруги. Вчера вечером ее подруга наконец прочитала книгу, и нашла там коротенькую записку с именем того, кто назначил свидание. Похоже, он сейчас находится в этой комнате. Сейчас Оксана прочтет нам эту записку.
Во время всей этой заранее отрепетированной речи я жадно вглядывалась в лица присутствующих мужчин. Но все глаза были устремлены на хозяйку салона. Никто не упал в обморок, не забился в истерике, даже не побледнел. Царила полная тишина, в которой можно было расслышать потрескивание свечи в фарфоровом подсвечнике. Оксана гордо вышла на середину комнаты, сунула руку в кармашек платьица… Долго шарила там, увядая прямо на глазах. Затем растерянно подняла глаза на Софью Павловну.
– Я, видимо, положила записку на трюмо, когда одевала это платье. Собиралась сунуть в кармашек, и… забыла. Хотите, прямо сейчас за ней съезжу?
Разумеется, Софья Павловна не хотела. Она предложила Оксане успокоиться, и завтра с утра передать записку в полицию. А сейчас…
