Влада Ольховская - Предсказания покойника
– Что, и паспортные данные имеются? – оживилась Агния.
– Обижаешь! Естественно, мы что, совсем огрызки какие? Но с этим Сизым, честно скажу, никто тут особо не контактирует. У нас не общество приятных бесед! Он приходит когда ему удобно, тренируется со всеми, вот и все… Я о нем ничего толком не знаю.
– И где он травму получил?
– И это тоже. А как ты себе это представляешь? Был бы он мне другом – тогда еще ладно. А так… Короче, ща найду, что у меня на него есть, сама уже решай, как быть.
– Буду признательна. И вот еще… думаю, он все равно будет на тренировки приходить…
– Я сдавать его не собираюсь! – твердо произнес Дэн. – Если будет доказано, что это он, тогда своими руками придушу! Как собаку! А до этого – нет, своих парней подставлять не буду.
– Да я тебя и не прошу! Я наоборот, хотела сказать, чтобы вы вели себя с ним как раньше. Если не он это, то ничего ему не будет. Если все же он… Это очень опасный человек. Поэтому нужно, чтобы он был уверен, что вы ни о чем не подозреваете.
– Так никто и не будет знать, кроме меня! Но ты когда наверняка выяснишь, он это или нет, ты мне скажи! Не позволю, чтобы в наших рядах мразь завелась, даже если он деньги платит!
Агния решила не уточнять, что если это он, то этот их Сизый в скором времени перестанет посещать тренировки. По не зависящим от него причинам. Для Дэна это лишние детали.
Поэтому девушка просто кивнула.
* * *– С этим нужно что-то делать! – только и смогла сказать Вика.
Она не знала охранника лично, но была благодарна ему за то, что он спас Марка. Естественно, такому человеку она желала только добра! А сегодня Марк рассказал, что с ним случилось накануне, и даже ей, не знавшей его, было не по себе…
Это ведь действительно страшно! Живешь себе, считаешь, что у тебя все хорошо. Есть любимая жена и недавно родившийся ребенок. А тут вдруг приходишь домой и обнаруживаешь, что жена уже на подоконнике и ребенок вот-вот полетит вниз с высоты девяти этажей.
То, что все поменялось в последний момент, не сильно радовало. Да, ребенок выжил. Но жена этого охранника – нет. Она умерла сразу же, коснувшись асфальта, в «Скорой» уже не было смысла.
– С этим будут что-то делать, – отозвался Марк. – Полиция там работала, да и Баренцов упомянул, что планирует внутреннее расследование… А жаль, конечно, мужика, ему от этого внутреннего расследования толку мало. Жену не вернешь, получается, что остался один с сыном на руках.
– Нет, ты не понял! Я считаю, что нам нужно что-то делать!
– Нам?… – недоуменно переспросил Марк.
– Ага, нам! Мне и тебе! Мы не можем оставлять это дело без внимания!
– Вика, ты себя хорошо чувствуешь? Головой об угол не ударялась, парами краски не дышала?
Девушка только глаза закатила. Мужчины! Даже лучшие из них порой становятся на хрупкую грань между шуткой и оскорблением, совершенно не думая, права собеседница или нет.
– Нам нужно узнать все о том, что там случилось! Потому что это может быть связано с нами!
– Это не может быть связано с нами, опомнись! Я этого охранника даже по имени не сразу вспомнил!
– Тебе и не нужно его помнить, главное, что он спас тебя! Посуди сам… Происходит фигня: сначала пытались взорвать нас всех, потом – расстрелять только тебя. А в конечном итоге несчастье случается с тем, кто пытался защитить тебя.
– Но на него-то никто не нападал! – напомнил мужчина. – У него жена умом тронулась!
– Да, но ведь даже ты, зная ситуацию поверхностно, упомянул, что не было для этого никаких предпосылок!
– Это не я, это Баренцов. Мы с ним сегодня по телефону общались, он мне и рассказал об этом. Вроде как погибшая действительно никакими болезнями не страдала и отличалась спокойным характером. Ну и что с того? Сама знаешь, кто в тихом омуте водится! Это их проблемы. Да и потом, с охранником этим говорить бесполезно. Он в глубоком шоке после того, как труп жены увидел. Падение с девяти этажей, головой вперед… сама понимаешь, что там осталось. Он ни с кем сейчас не разговаривает, сидит в больничной палате и ребенка отпускать отказывается. Ты правда хочешь к нему полезть?
Провокацию в вопросе Вика видела, но не поддалась:
– Не хочу я к нему лезть! Как раз его я предпочту не трогать, его полиция допросит. Я хочу поехать к его дому и поговорить с соседями. Слушай… Если его жена действительно была скрытой сумасшедшей, то никаких предпосылок и правда не было, обострение – и все. А если в тот день что-то произошло? Он вернулся поздно, мог и не знать об этом!
– Полиция расспросит, – неуверенно отозвался Марк.
– Ой, да перестань! Если Баренцов организует внутреннее расследование, еще есть какие-то шансы до правды докопаться. А полиции оно надо? Для них все очевидно – самоубийство. Давай поедем и поговорим! Прямо сейчас, вместе!
Чувствовалось, что Марку затея все равно не нравится, даже при всем обосновании. Но в то же время он понимал, что решительность Вики просто так не иссякнет. Поэтому он забрал мобильный телефон и вышел из комнаты. Девушка довольно улыбнулась: значит, будет узнавать адрес.
Дожидаясь его, она через открытую дверь гостиной наблюдала за лестницей. Там стояли Максим и Ева и тихо о чем-то говорили. Они в последние дни очень много времени проводили вместе. С одной стороны, Вику это радовало, потому что одиночество, по идее, представляло большую угрозу в нынешней ситуации. А с другой – она помнила, что юноша влюблен в Еву. Такими эмоциями можно манипулировать…
«Она не станет, – мысленно упрекнула себя Вика. – Чего это я? Она хорошо к нему относится, да и ведет себя спокойно. Пускай он за ней и дальше следит!»
Скоро в гостиную вернулся Марк. Всем своим видом он демонстрировал чуть ли не недовольство оскорбленной английской леди, но все же сказал:
– Поехали. Полиция там работу закончила, квартира опечатана. Соваться туда не будем, но с соседями тебе поговорить можно. Я могу отвезти тебя и быть уверенным, что ты не натворишь глупостей?
– Конечно, – кротко кивнула девушка. – Какие глупости, это же я!
– Вот потому я и беспокоюсь…
Никакую охрану брать с собой Марк не стал. Вику это несколько напрягало, но она предпочла смириться. Его в недостатке осторожности не упрекнешь, раз он так делает, значит, это нужно.
Дорога отняла у них больше часа, город дремал в вечерних пробках. Все это время они молчали. Вика не пыталась так продемонстрировать обиду, ведь никакой обиды она не чувствовала. Просто мысли были заняты другим.
Не могла здоровая молодая женщина, недавно родившая ребенка, так поступить. Говорят, что в послеродовой депрессии творят всякое, но это же абсурд! Тем более что мальчику почти год исполнился, далековато от родов! Нет, должно было что-то случиться…
Девятиэтажка, к которой они ехали, встречала их мрачной крепостью на фоне темнеющего неба. Вообще в доме не было ничего особенного, но знание о том, что здесь произошло, угнетало. Вика невольно осмотрела асфальт в поисках алых пятен, но ничего подобного не было. То ли убрали все, то ли это произошло на другой стороне дома.
– Их зовут Ярослав и Алла, – предупредил Марк. – Семью … точнее, жену звали.
Вика кивнула. Она уже заметила пенсионерок, устроившихся на двух лавках возле подъезда. Они вполглаза наблюдали за детьми, играющими на площадке, и переговаривались о чем-то.
Вика решительно направилась к ним. Марк в данной ситуации предпочел остаться в стороне.
– Здравствуйте. – Девушка остановилась перед лавками. – Скажите, а вы из этого дома?
– Да. – Женщина лет шестидесяти подозрительно осмотрела неожиданную собеседницу. – А вам зачем?
– Просто у вас тут накануне ночью несчастье произошло… Женщина из окна выбросилась.
– Об этом уже все знают, – отозвалась пенсионерка постарше, укутанная в шерстяной платок, несмотря на не самую холодную погоду. – Даже из газеты какой-то приезжали! Что, больше писать нечего? Вы тоже из газеты?
По отношению к газетчикам чувствовалась явная неприязнь, и Вика сомневалась, что в отношении тележурналистов ситуация изменится. Она выбрала другой подход.
– Нет, я… я знала Аллу. Мы были подругами. Сейчас все говорят, что она взяла и выбросилась из окна, да еще и ребенка прихватить с собой собиралась! Но я в это не верю. Я считаю, что ее подставили… Думаете, только живым важно, что о них говорят? Я даже память ее очернять не позволю!
Вика всхлипнула, прикрывая рукой несуществующие слезы. По-настоящему заплакать не получалось, артистизм подводил, хотя погибшей она искренне сочувствовала.
Женщины заметно подобрели.
– Оно и понятно, не хочется такое слышать! Мы вон тоже не верим, что Аллочка была на такое способна! Такая хорошая девочка, всегда здоровалась, улыбалась, с сыночком этим своим все возилась… Они же со Славой очень долго ждали, пока она родить сможет! Счастливая была!
– Вот! – подтвердила Вика. – Счастливая! Не прыгают счастливые люди из окон! Я хочу знать, не произошло ли что-то накануне. Может, кто-то к ней приходил? Или угрожал? Или она грустной ходила?
