Лариса Ильина - Беги, Люба, беги!
— Ладно., тогда давай рассуждать трезво, — шевельнулась подруга, корча умную физиономию.
— Давай! — обрадовалась я.
Лидка выпрямилась и принялась загибать пальцы:
— После нападения неизвестный позвонил в первый раз... Так? Так! Олег был на работе. Второй звонок был... когда?
— После встречи с одноклассниками, когда меня под машину столкнули. Мы поругались, он ушел, вот тогда...
Тут официантка принесла кофе. Проводив ее взглядом, Лидка склонилась к столешнице и зловещим шепотом продолжила:
— А когда тебя чуть «Волга» по асфальту не раскатала, где он был?
— Дома.
— Нет, я имею ввиду, когда псих звонил, вспомни...
— К Кольке Ферапонтову ходил, — тихо отозвалась я, вздохнув. — Инструменты вернул.
— А чего на ночь глядя?
— Ему надо было звонить по делу, он побоялся меня разбудить. Мне Колька сказал, — ответила я, глядя в сторону. Лидка ждала. — Псих звонил после собеседования в «Медироне» и утром в первый день.
Лидка заерзала по стулу, отчаянно силясь промолчать, но все-таки не вытерпела:
— Твой маньяк в курсе всех маломальских событий! — Она усмехнулась. — И при этом ни разу Олега не было дома! И когда в вашей пустой и запертой квартире появляются чужие вещи, он утверждает, что ничего не знает?
Вопрос был риторический, однако, прикусив кулак, я нервно закивала. Чувствуя близкие слезы, полезла за носовым платком. Глядя на меня сочувствующими глазами, подруга жалостливо завздыхала:
— Ну, Любаша... Не расстраивайся... Мы же просто строим предположения! Может, все гораздо проще...
— Например? — проявила я интерес, раздумав плакать, поскольку найти свой платок не смогла.
— Когда он позвонил в первый раз? После того, как хулиганы тебе по башке звезданули? Так? А куда мы тогда поехали? Правильно, в больницу «Скорой помощи»... И что?
— И что? — попугаем повторила я, никоим образом не въезжая в суть Лидкиных рассуждений. Казалось, чтобы меня утешить, она судорожно лепит версию, которую сама еще не придумала. .
— И то! — решительно заявила она. — Там и адрес твой записали, и телефон. А дежурный, между прочим, знаешь, как на тебя смотрел?
— Знаю, — буркнула я, убедившись, что Вельниченко явно бредит. — Смотрел как на двинутую по башке тяжелым предметом. Самой-то не смешно?
Настаивать на версии она не стала. Сомкнула пальцы корзинкой и уставилась в потолок, задумчиво шевеля губами. Я сидела и глядела на Лидку, грустно размышляя о том, что в моей собственной голове сейчас вовсе нет версии, да и вообще ни одной мысли. Ни умной, ни глупой. Я была растеряна, подавлена и обманута.
Несмотря на полную, до голубизны, прозрачность мыслей, я вдруг заметила, как Лидка перевела взгляд за мою спину, и в ее глазах совершенно определенно засветился интерес.
Я оглянулась.
На веранду чинно поднимались две холеные дамы преклонного возраста. Головы обеих венчали мудреные широкополые шляпки с цветочками, отчего казалось, что на общепитовский простор выплывали две клумбы. На пышной груди первой дамы покоилось нервное лохматое создание, завернутое в пестрый шелковый палантин. При ближайшем рассмотрении оно оказалось собачонкой, которая мотала головой, нанося ушами на просторное хозяйское лицо алые полосы.
— Зизи опять размазала тебе помаду, — пророкотала вторая дама, держащая собачонку на тонком серебряном поводочке.
Подруга, вытирая ладонью подбородок, благодарно кивнула.
— Безобразница, Зизи! — Она чуть откинула назад голову, разглядывая свое бесценное сокровище, щедро украшенное бантиками. — Ах, ты мое золотце!
Вслед за дамами на веранду мелко просеменила официантка в белой блузочке и крахмальной наколке на волосах.
— Прошу! Садитесь, где вам удобно... Пожалуйста, можно сюда...
Она махнула рукой на угловой столик, однако хозяйка Зизи недовольно отозвалась:
— Нет, нет! Зизи здесь продует!
Тут Лидка, с любопытством наблюдающая за происходящей церемонией, фыркнула. И в следующую секунду была окинута холодным, словно наш остывший кофе, надменным взглядом. Наконец дамы выбрали место по вкусу — в противоположном от нас углу. Пока официантка принимала у них заказ, Лидка шепнула:
— Что за зверь на бюсте?
— Не исключено, что это йоркширский терьер, с видом специалиста отозвалась я. — Хотя по одним бантам судить трудно.
Оставив в покое забавных посетителей, мы вновь занялись обсуждением странностей, происходящих со мной в последнее время. Однако минут через десять Лидка посмотрела куда-то в пол и хмыкнула:
— Это еще что?
В паре метров от нашего стола, веером распустив лохматую юбку, сидел небольшой черный песик с длинными густыми бровями и забавным хвостиком-морковкой. Он принадлежал подруге хозяйки Зизи и, по идее, должен был сейчас сидеть на серебряном поводочке возле ее стула. Но он сидел около нас, неподвижный, словно истукан, лишь изредка шевеля мохнатыми бровями.
— Ого! — рассмеялась вдруг подружка. — Он мне подмигивает!
— Он не подмигивает, — авторитетно сказала я. — Просто ему лень шевелить головой, и он шевелит только глазами. А брови двигаются... Это скотчтерьер.
Словно соглашаясь с моими выводами, песик кротко вздохнул.
— Ишь ты, какой! — умилилась Лидка, сложив ладошки. Тут бы ей и замолчать, но она продолжила: — Гляди, дурак, а тоже соображает!
Брови скотчтерьера недоуменно замерли, и в блестящих карих глазах определенно появилось неодобрение. Подождав, когда мы вернемся к разговору, он тихонечко поднялся. Что, по причине его небольшого роста, осталось нами не замеченным...
— Ой! — неожиданно подпрыгнула на стуле Лидка. — Что такое?
Она живо сунула голову под стол, а оттуда, высоко задрав бородатую голову, с независимым видом гордо прошествовал скотч.
— Ты что? — удивилась я.
— Он... он... — тараща глаза, заклацала челюстью подруга, — ...мне в туфлю надул!
Подавившись, я выронила из пальцев чашку. Меж тем песик, удалившись на изрядное расстояние, развернулся и сел, меланхолично созерцая синеющую от злости Лидку.
— Ах ты... швабра... — задыхаясь, выдавила она.
На шум оглянулась заболтавшаяся хозяйка.
— Арнольд! — запричитала она, хватаясь за поводок с пустым ошейником на конце. — Где ты? Что случилось?
С душераздирающим стоном Арнольд поднялся на коротенькие лапки и, прихрамывая, поплелся в сторону хозяйского столика. Увидев это, дама схватилась за сердце, и тут взгляд ее упал на нас.
— Как вам не стыдно? — взвилась она. — Что вы сделали с несчастным животным?
В тон ей дверным звонком зазвенела хозяйка Зизи:
— Безобразие! Зачем вы приманиваете чужую собаку?
Хлюпнув под столом туфлей, Лидка проводила хвостатого симулянта гневным взглядом и, не обращая на вопли дам никакого внимания, громко сказала:
— Ах ты, валенок блохастый!
Наступила секундная пауза, а потом тишину прорезал предынфарктный выдох:
— Блохастый?.. Арнольд?..
Последовавшая вслед за этим перепалка сделала бы честь любому художественному фильму соответствующего жанра. В два голоса, активно разбрызгивая слюну, звенели Зизи с хозяйкой. Владелица Арнольда потрясала кулаками, призывая в свидетели самого господа бога, что более недостойных созданий, чем мы с Лидкой, ей никогда не встречалось. Лидка успевала отвечать всем троим, включая Зизи, которую называла не иначе как задрипанной мочалкой. Помалкивал только Арнольд, разглядывая участников дискуссии с видом полнейшего удовлетворения на бородатой физиономии. Пожиная плоды своих трудов, он явно считал, что сегодняшний день прожит не зря.
Меж тем дело принимало совсем нежелательный оборот. По всему было похоже, что дебаты могут перерасти в рукопашную. Я заволновалась и сначала попыталась успокоить Лидку. Но подруга успокаиваться не желала и продолжала ругаться виртуозно и высокохудожественно. Тогда я попыталась призвать к рассудку старшее поколение, за что была обозвана тощей вертихвосткой, на чем и заткнулась. По счастью, минут через пять на веранде появилась официантка. Увидев ее, стороны смешались. Я торопливо попросила счет.
Мы расплатились и, не глядя на вражеский столик, двинулись к выходу. Дамы нас тоже игнорировали, сосредоточенно поглощая мороженое. И только Арнольд проводил нас печальным взглядом, видно, сожалея, что веселье так быстро закончилось.
Выйдя на улицу, мы прошлись немного молча, но потом глянули друг на друга и расхохотались.
— Жутко нахальная попалась собака! — качая головой, сказала Лидка. — Додумалась: подошла и описала мне ногу!
— Не подошла, — поправила я, — а подошел. Это Арнольд, он мальчик. Не надо было его дураком называть!
— По мне — хоть Сильвестр! — отмахнулась подружка. — Все равно швабра!
Вскоре мы оказались недалеко от нашего дома.
— Может, зайдем? — предложила я. — Олег на работе... Выпьем кофе в спокойной обстановке? Заодно покажу этот чертов сервиз.
