Дарья Донцова - Пальцы китайским веером
Но Галка ошиблась. Едва получив аттестат, Ленка выскочила замуж за невероятно похожего на нее Толю. Когда они раз в году отрываются от своих умных машин и выходят на улицу, сразу и не разберешь, где муж, а где жена. Оба одеты в джинсы и растянутые свитера, пуловеры ребята меняют на новые, когда из Парижа с подарками для них в Москву прикатывает Манюня. Ленка до сих пор не очень аккуратна, голову она, по-моему, моет лишь на Пасху, но Толю это не смущает, он сам такой. Где работают оба, чем занимаются, я не знаю, но мне известно, что супруги получают большие деньги. Ленка построила дом в Подмосковье, купила матери приличную иномарку, постоянно отправляет Галку в поездки за границу. Старшая Брагина теперь выглядит ожившей картинкой из модного журнала и давно потеряла счет своим туфлям и сумочкам. Правда, моя бывшая соседка опять недовольна. Иногда она приезжает ко мне в Ложкино и, сверкая бриллиантовыми кольцами на всех пальцах, ноет:
– Ну когда мои психованные компьютерщики ребеночка родят? Давно у них прошу, сделайте мне внучка. Обещаю им, что прямо в роддоме заберу малыша и воспитаю его нормальным человеком. А они мне отвечают: «Отстань, мам, некогда». Нет, ты только представь! Им лень даже в постель друг с другом лечь!
Я обычно пропускаю плач Галины мимо ушей. Мне Лена нравится – она очень ответственна и всегда добывает по моей просьбе любые сведения. Наши отношения носят товарно-денежный характер, что очень удобно: заказываешь информацию, получаешь ее в кратчайший срок, оплачиваешь и не испытываешь ни малейших неудобств. Думаю, таких клиентов, как я, у нее много.
Вот и сейчас после шутливого приветствия Ленка деловито осведомилась:
– Что надо?
– Мисс Марпл желает узнать адрес Юрия Бибикова, детали его биографии, причину смерти Регины Львовны Лавровой, включая сведения о ее родственниках и их телефоны. Еще необходимо узнать хоть что-нибудь о девочке Анечке, дочери Регины и Юрия. Плюс подробности жизни Николая Петровича Лаврова. Пока все.
– Принято, – буркнула Лена. – Счет вышлю на имейл. Деньги привезешь, когда сможешь. Ты мой постоянный клиент, я тебе доверяю.
– Спасибо, – язвительно откликнулась я. – Приятно, что не сомневаешься в порядочности старинной подруги матери, которой в младенчестве регулярно писала на юбку.
– На своего папеньку я небось тоже прудила, – возразила Лена, – но это не помешало ему надуть нас с мамой с алиментами. Вот не пойму, чего мы попусту воздух сотрясаем? Тебе когда инфа нужна?
– Как можно быстрее, – уточнила я.
– Не фиг тогда ля-ля разводить! – рассердилась Лена и отсоединилась.
Я положила трубку на разделочный столик рядом с розовой миской, наполненной обветренными кусочками корма «Кролик в нежном соусе», и только сейчас вспомнила про кота. Вредный Рудольф Иванович даже не притронулся к консервам, за которые любой другой кошак всю родню продаст. И куда он подевался? Распевая во все горло и на все лады «кис-кис», я обошла коттедж и испугалась. Похоже, кошака нет. Дверь в дом открывается наружу, а я, уходя к Эле, забыла запереть замок, так что обожаемый «сыночек» Майи Михайловны вполне мог толкнуть дверь, выйти на улицу и остаться там. В хорошую погоду Рудольф Иванович любит сидеть на скамеечке, стоящей чуть поодаль от коттеджа. Правда, сейчас конец зимы, в такое время Рудик предпочитает нежиться на мягких подушках и дрыхнуть под теплым пледом. Но он мог высунуться из любопытства, а дверь захлопнулась.
Я посмотрела в окно. На улице бушевала метель. Снег посыпал, еще когда я возвращалась от Эли, а сейчас начался настоящий буран. Ноги понесли меня в прихожую.
Снег, летевший в лицо, был мелким и колким, ветер в одну секунду ледяным комком забился под курточку. Под ногами хлюпала грязь, и я ничего не видела на расстоянии вытянутой руки.
– Рудольф Иванович! – заорала я. – Кис-кис! Иди сюда, сделаю тебе на ужин пюре из телятинки! Честное слово, никаких консервов! Ау!
– Мяу… – донеслось слева.
Я обрадовалась, прошла немного вдоль дома, увидела скамейку, а на ней съежившегося и совершенно несчастного кота. Черная шубка превратилась от налипшего снега в белую, усы обвисли, в глазах читалось отчаяние.
Я схватила бедолагу.
– Прости, пожалуйста. Сейчас вытру тебя полотенцем, вкусно накормлю и разрешу лечь спать со мной в одной кровати.
– Мяу, – жалобно простонал Рудольф Иванович, – мяу.
Похоже, наглый котище действительно перепугался. Он уже не изображал из себя наследного принца, не смотрел на меня свысока. Нет, Рудольф Иванович уткнулся головой в шею спасительницы, громко мурлыкал и всем своим видом давал понять, как рад и бесконечно счастлив от встречи.
Глава 11
Очутившись в коттедже, я незамедлительно разозлилась на себя. Дашутка, ты опять выскочила из дома, не заперев дверь! То, что вышла всего-то на пять минут, не является оправданием. Злодею хватит пары секунд, чтобы прошмыгнуть внутрь. В следующий раз надо быть бдительной, а сейчас нужно заняться котом.
Я отнесла Рудольфа Ивановича в ванную, тщательно вытерла сухими полотенцами и укоризненно сказала:
– У тебя очень большой живот, надо садиться на диету. Знаю прекрасный способ сбросить вес: утром выпиваешь сто граммов кефира, в обед сокращаешь порцию наполовину, вечером просто смотришь на пустой стакан. Через неделю станешь стройным, как лань. Хотя зачем коту походить на парнокопытное?
– Мяу, – простонал Рудольф.
– Пошли на кухню, – приказала я и направилась в коридор. – Сильно замерзшему человеку неплохо бы выпить грогу, но животным спиртное противопоказано. Поэтому приготовлю тебе вкусный ужин. Ну-ка, что там Майечка написала? Тар-тар из телятины. Мелко нарубить ножом вырезку, добавить к ней немного натертой моркови…
Изучать рецепт далее помешал звук, смахивающий на залихватское чавканье. Я оторвалась от увлекательного чтения, обернулась и увидела, как Рудольф Иванович азартно уничтожает обветренные консервы.
Вот что делает стресс! Днем капризный кот не пожелал даже понюхать содержимое банки, демонстративно повернулся к миске задом, изобразил, что зарывает еду, и величаво удалился. Но стоило Рудольфу посидеть под метелью на улице, как его капризность словно ветром сдуло.
Кот вылизал посуду дочиста, взглянул на меня и умоляюще произнес:
– Мяу!
Я взяла новую жестянку, сдернула крышку, положила коту еще одну порцию харчей и предупредила:
– Добавку ты получил только сегодня в качестве компенсации за перенесенные страдания. Завтра не рассчитывай на доппаек. И где твой красивый ошейник?
– Мррр, – пропел Рудольф Иванович и начал тереться головой о мою руку, – мррр.
– Кто бы мог подумать, что ты превратишься в подлизу… – заулыбалась я. – Ладно, сейчас надену тебе на шею запасной «галстучек», он был где-то тут…
Зеленая полоска кожи с ярко-желтым медальоном, с выгравированной кличкой и номером телефона, обнаружилась на полке в буфете. Кот уже спал, когда я застегнула на нем ошейник. Причем Рудольф не отправился в свой роскошный домик, остался на столике возле вылизанной до блеска миски. Я погладила его по шерстке, услышала характерное попискивание мобильного и открыла эсэмэску от Ленки: «Частичная инфа в почте». Младшая Брагина, как всегда, сработала оперативно.
Я пошла в свою спальню, легла в кровать, взяла айпад и погрузилась в чтение.
Регина Львовна Лаврова, в девичестве Горкина, коренная москвичка, дочь врачей, после школы сразу поступила в институт, выучилась на дантиста, устроилась на работу в НИИ стоматологии. Под судом и следствием не была, с законом никогда не конфликтовала, жила с родителями – матерью, Валентиной Гавриловной, и отцом, Львом Юрьевичем, а также с младшей сестрой Людмилой в квартире на Малой Бронной улице. Старшее поколение работало дерматологами-венерологами. Так что, предположила я, в семье был полный достаток.
Плавное течение жизни Горкиных резко нарушилось около пятнадцати лет назад. Регина вышла замуж за Юрия Бибикова. Сомневаюсь, что зять пришелся по вкусу тестю и теще. Юра был моложе жены, но это в общем-то ерунда. В конце девяностых прошлого века на разницу в возрасте между супругами общественность перестала обращать внимание. Даже союзы, где сильная половина годится слабой в сыновья, в наше время не редкость, а Регину с Юрой разделяла не пара десятилетий, а всего-то несколько лет. Думаю, старшее поколение Горкиных задергалось из-за происхождения мужа дочери. Бибиков никогда не видел своего отца, а его мать, работавшая дворничихой, бесследно пропала в начале девяностых. Она любила приложиться к бутылке, якшалась с маргиналами, ради глотка водки соглашалась на любые авантюры, поэтому ее исчезновение никого не удивило.
Юрий после школы выучился на водителя, отслужил в армии, устроился на работу в одну фирму и возил начальника до тех пор, пока коллеги не поймали парня на краже. Выяснилось, что шофер обчищал в раздевалке шкафчики других сотрудников, воровал деньги и вещи.
