Оксана Обухова - Очки для близости
После чего, естественно, окно запираю изнутри.
— Но в свою комнату вы уже не успеете попасть. Коридор перекроет охрана. Или вы в моей спальне решили остаться?
— Нет. Это исключено.
— Тогда как?! Времени уже не остается!
— Начнем с того, что камеры зафиксируют выходящую из гаража Фаину. Манекенщицу будут искать в парке среди гостей.
— И все же. Откуда такая уверенность, что у кабинета не будет персональной охраны? Не говоря уже о времени после объявления тревоги. Феликс, мне кажется, вы водите меня за нос.
— Охраны у кабинета не будет, — безапелляционно заявил секретарь. — На время приема у Бурмистрова запланирована встреча, не требующая посторонних глаз.
— Откуда вы знаете?
— У меня могут быть свои секреты? — вопросом ответил Феликс.
— Нет. Или карты на стол, или мы не союзники.
— Хорошо, — вздохнул Феликс. — О встрече в кабинете мне сказала клиентка.
Этого достаточно?
— Не совсем.
— Маша, не будьте упрямой. Профессионалы не выдают своих источников. Неужели вам так важно знать, откуда у меня информация?
Пожалуй, нет. Хитроумный Феликс может наплести мне чего угодно, но он этого не делает. Значит, о клиентке беспокоится больше, нежели о себе. Интересно, кто она?
— Хорошо, — согласилась я. — Скажите, как вы собираетесь исчезнуть из моей комнаты?
Секретарь сделал глоток шампанского и ответил:
— Моя нанимательница раздобыла план дома. Ваша ванная комната является смежной? — Я кивнула. — Из смежной гостевой спальни можно попасть на чердак, проходящий над всем домом. Охрана будет обыскивать прежде всего парк, потом левое крыло.
За две минуты я успею спуститься с чердака в правое крыло, в такую же пустую спальню мадам, и дальше к себе. Все. Я удовлетворил ваше любопытство?
— Нет. Дверь в соседнюю с моей комнату заперта.
— Ох и упрямы же вы, Маша. У меня есть универсальные ключи от всех гостевых спален дома.
— Откуда?
— Спер у Раисы, — буркнул «профессионал». — Сделал дубликаты и подбросил назад.
Вот теперь почти все.
— Феликс, вы сами верите в успех предприятия?
Секретарь ответил словами Чацкого:
— Блажен, кто верует, тепло ему на свете. Вы согласны мне помочь?
— При одном условии. Шампанского вы больше не пьете. Я хочу добраться до дома без приключений.
— Договорились, — сказал Феликс, и мы покинули «Соль».
Габаритные огоньки машины Феликса вели меня за собой, указывая дорогу. Парень не лихачил, рулил спокойно, словно говоря мне: «Не паникуйте, дорогая, я знаю, что делаю». Профессионал щекотливых ситуаций, игрок и сумасброд, я не верила ему и наполовину. Каждый ведет свою партию, используя союзника втемную. Пример Леонида — явное тому подтверждение. Почему он не сказал мне о сигнализации? Он не мог не знать о том, что через минуту поднимется суматоха, меня схватят и потребуют ответа.
Или он решил использовать меня, как одноразовый шприц? Компьютер уничтожен, на восстановление требуется время, у Бурмистрова, предположим, цейтнот, и они смогут о чем-то договориться? Возможно? Да.
А исполнителя, то есть меня, вышвыривают с волчьим билетом.
Если бы не страх за Серафиму! А так при любом раскладе я в проигравших.
Но с появлением Феликса у меня появляется шанс подпакостить Леониду. Я исполняю то, что он требует, под собственной редакцией. Почему он не плеснет воды на клавиатуру самостоятельно?! Он знает код двери кабинета, охрана везде его пропустит, как родственника хозяев… Почему он использует меня?! В наказание? Из садистского удовольствия, доказывая свою власть?!
Негодяй.
Впереди мигнули фары, Феликс съехал на обочину и остановился.
Я подождала, пока он не подошел ко мне, и открыла окно.
— Мария Павловна, первый поворот налево ваш. Я должен переодеться, смыть макияж, и вообще, нам лучше вернуться по отдельности.
Разговаривая, он склонился над машиной и вдруг провел рукой по моим волосам.
— Не переживайте, Мария Павловна, все будет хорошо. Я вам обещаю.
Ну, вот. Меня заранее жалеют. Что же будет, когда я выполню свою партию?! Венок с траурной лентой «Скорблю. Безутешен. Феликс»?!
Как оказалось впоследствии, эта мысль была самой дельной за истекшие дни.
Но я только три раза сплюнула через левое плечо и отправилась дальше, в надвигающийся кошмар старинного поместья.
Дом встретил меня редкими огнями и тишиной. Освещенная дорожка, несколько окон правого крыла и абсолютная темень левого.
Взвинченные нервы реагировали на каждый скрип половиц, на звук шагов и шелест брюк. Казалось, тишина дышала этими звуками, коридоры и лестница провожали меня с жадным вниманием публики, требующей новых жертв. Старый дом, потерявший в застенках НКВД настоящих владельцев, давно похоронил надежду на зрелище в своих стенах.
Что ж, господа, парад алле! Представление состоится.
Порошок мадам Флоры подарил мне спокойную ночь и свежую голову утром.
Я отлично выспалась и была готова вести свою партию соло. Профессиональный подход лукавого Феликса заставил меня мыслить в ином ритме. Дилетантизм при данных мероприятиях смерти подобен. Пора, Мария Павловна, оставить позу страуса и сделать вылазку в стан противника.
В доме кипела работа. Бригада под руководством Тамары Ивановны наводила блеск, стирала пыль и драила клозеты. Мадам орала на прислугу и шипела, как перегретая сковорода.
Феликс скрывался за компьютером, переводя бормотание мемуаристки Флоры.
Близнецы затаились в детской и ждали, пока их повезут к Вячеславу Кирилловичу на конезавод.
Расписание предпраздничного бардака позволило мне пройти в комнату мадам, найти там ее записную книжку и узнать номер сотового телефона Леонида.
Раньше он был мне без надобности. Но сегодня… Сегодня я солировала.
— Алло, Леонид, это Мария.
Желать прохвосту доброго утра я не стала.
— Да, — осторожно ответил он.
— Я не смогу выполнить того, что обещала.
Пауза, треск в телефонной трубке и медленный уход от темы:
— Извините, Мария Павловна, не понимаю, о чем вы.
— Вы все прекрасно поняли, уважаемый.
Но если наш разговор вам не интересен, я поговорю с Дмитрием Максимовичем. До свидания.
— Подождите, — мгновенно среагировал абонент. — Я не совсем в курсе того, о чем идет речь, но.., сегодня, после обеда, я буду навещать родственников.., может быть, тогда мы все и выясним?
Что и требовалось доказать. И мы расстались без прощаний.
Реакция Леонида на мой звонок была совершенно адекватна обстоятельствам. Прохвост мог ожидать, что трубка параллельного аппарата находится в руках у Дмитрия Максимовича или лежит на диктофоне. Обсуждать гадкие дела по телефону не принято. Наш предыдущий разговор произошел внезапно, в моей комнате, и Леонид был уверен, что запись я не веду. Я лежала на постели с книгой в руках. Но и тогда он был осторожен, проверил все, прежде чем начать. Сегодня я должна заставить его быть неосторожным.
Некоторый, прямо скажем, неудачный опыт использования звукозаписывающей аппаратуры я имела. Вчера перед свиданием с Феликсом я положила в сумочку диктофон, но маскарад секретаря произвел на меня столь шокирующее впечатление, что я растерялась. Шарить в сумочке в поисках магнитофона и нажимать на кнопочки вначале было неловко, а позже, когда разговор стал касаться моих проблем, надобность в записи отпала вовсе.
Теперь я не позволю застать себя врасплох. Засечь приезд Леонида в поместье, заранее включить запись и ждать. Беседа не займет много времени, я была в этом уверена. Леонид налетит, как бронепоезд, рассусоливать не станет. Диктофон с автореверсом, кассета рассчитана на час, думаю, в это время мы и уложимся.
* * *Прежде чем везти близнецов к лошадям, я позвонила в Кашин, родной город Андрея, куда он два дня назад увез Симу подышать свежим воздухом.
В тихом провинциальном городке все было отлично. Сестра сидела под яблоней в саду, Андрей загорал рядом, невдалеке стучала топорами родня зятя. Симин свекор с братьями рубил баню. В случае чего, отобьются мужики, решила я и пошла к воспитанникам.
Пока я болтала по телефону, мальчики набили карманы морковкой для любимых пони, и мы отправились на занятия.
Чудесная погода середины августа, я сидела на трибунах и любовалась выездкой. Блестящие лошадиные шкуры, крики жокеев, за спиной на ветру хлопают флаги с эмблемой конезавода. Прелестный антураж. И черные мысли. Я пыталась вычислить клиентку Феликса.
Под характеристику, данную секретарем, попадала любая из меценаток Флоры, половина жен деловых партнеров Бурмистрова и несколько жестких влиятельных дам.
Каждая из них имела достаточно средств и воли, но не все были способны вызвать мимолетный налет грусти изощренного Эндимиона. Мне не давал покоя взгляд Феликса, устремленный в потолок, как в недосягаемую высоту.
Женщина должна быть молодой и красивой. Впрочем, иная и не могла заинтересовать Бурмистрова.
