Дарья Калинина - Клубничка по-шведски
— Видали? — вздохнула Галочка. — Сдувать еще столько же времени уйдет. А если так надутым его оставить, пыль собирает со всей квартиры словно магнит. В общем, неудобная штука.
Но Кира с радостью бросилась на эту самую неудобную штуку. Она даже не стала дожидаться, пока выключат свет, и сразу же уснула.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Офис Арнольда находился в довольно странном месте. Обычный пустырь по дороге в аэропорт, а на нем несколько ангарного типа строений. И среди них возвышалась странная башня, как говорится, без окон без дверей. Впрочем, одна-то дверь вскоре обнаружилась. Очень даже большая дверь, настоящие ворота. Видимо, строители высотного здания были озабочены тем, как бы извне сюда не проникли злокозненные элементы. И спасение от них им виделось в одном-единственном входе, который так легко контролировать.
Что произойдет со всеми находящимися в огромном здании людьми в случае пожарной тревоги, думать не хотелось. Но, возможно, противопожарная система в здании была на таком высоком уровне, что ни о каком пожаре или иной неприятности подобного рода не могло быть и речи.
— Мне это здание нравится, — сказала Леся.
— Чем?
— Оно такое большое!
Написанный на ее лице восторг был самым неподдельным. И еще что-то в глазах Леси заставило Киру подумать о том, что подруге пора замуж. И не надо будет ей с таким сияющим видом глазеть на башни. Но вслух Кира задала вопрос:
— Галина, выходит, тут и работал Арнольд?
— Последние пять лет, насколько я знаю, он работает тут.
— А нас туда пустят?
— Насчет вас я не уверена. А меня пустят.
Впрочем, внутрь все три новые подруги прошли без труда. Тут был симпатичный холл с растениями в кадках, блестящим полом из искусственного камня и пультом охраны с грозной табличкой — «Пропуска предъявлять в раскрытом виде».
Ничуть не смущаясь этой устрашающей надписи, Галочка двинулась в сторону вертушки. На прощанье она бросила подругам:
— Подождите меня здесь!
Галочка подошла к одному из охранников и что-то ему сказала. Он кивнул и тут же снял телефонную трубку, чтобы позвонить куда-то. Позвонил. Кивнул Галочке во второй раз и предложил ей пройти внутрь. Галочка обернулась к подругам и показала большой поднятый вверх палец. Все в порядке, иду. Подругам оставалось лишь порадоваться за нее. И скромненько присесть на обитый дерматином диванчик.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что все вокруг них искусственное. Даже деревья в кадках были из пластмассы. И стояли они в таких же пластиковых емкостях, наполненных подозрительного вида кусочками темно-коричневой субстанции, похожей на землю так же, как клубника на кубики.
— Как-то тут стало неуютно, — заметила Леся, зябко поеживаясь. — Какое-то все неродное.
— Ни единого кусочка живой природы. Все из стекла, пластика или бетона. Не хочешь, да задохнешься.
Ждать Галочку подругам пришлось довольно долго. Они успели всласть наглядеться по сторонам, изучить интерьер холла, обсудить его достоинства и недостатки, а также выяснить, кто из них какого стиля в оформлении жилых пространств придерживается. И даже немного поспорить об этом. Но все это было простым сотрясением воздуха, потому что ни у одной из подруг не было средств даже на обычный ремонт, не говоря уж о том, чтобы добраться до дизайнера, пусть даже самого что ни на есть паршивенького и дешевенького.
Но зато когда Галочка наконец появилась, ее сияющий вид говорил, что время потрачено не впустую.
— Ну, как? Удалось?
— Ты заглянула в компьютер Арнольда?
Вместо ответа Галочка приложила палец к своим пухлым губкам, предостерегая подруг от проявления излишнего любопытства в этом здании.
— Выйдем!
И подруги вышли. И отошли на приличное расстояние, и сели в машину, которую тут же поймали, и отъехали на ней на приличное расстояние, и вышли из машины, и нашли соблазнительно тихое маленькое кафе, и сели в него, и даже сделали заказ — кофе и салат, и сели за столик. И только тут Галочка начала наконец говорить.
— Ну, я вам скажу, это было не так-то просто! Викентич никак не хотел оставить меня одну. Вертелся рядом, словно навозный жук, сами знаете возле чего. Лапками, то есть, тьфу, руками меня норовил потрогать. Противный до жути! Тьфу!
— А кто это — Викентич? — жадно спросила у нее Кира, пока Галочка морщилась и отплевывалась.
— Помощник моего Арнольдика.
— Молодой?
— Какой там молодой? С какой радости? За полтинник мужику перевалило!
— И до сих пор в помощниках ходит! У более молодого человека!
— А что же делать, если он кретин! На большее не способен. Вот и вынужден в подчинении быть. — И подумав, Галина прибавила: — Вообще-то его должны были назначить на место Арнольда. Только в последний момент их директор передумал. И старшим менеджером стал Арнольд, а Викентич так и остался на своем прежнем месте.
— Наверное, был разочарован. Он долго работает в компании?
— Со дня ее основания. Больше десяти лет.
— Ого! — воскликнули подруги. — Тогда он должен быть страшно зол.
— Да вы просто не знаете Викентича! — фыркнула Галина. — Один раз на него посмотрели бы, и все вопросы отпали. Он и на менеджера с трудом тянет. Куда уж ему старшим быть. Он и сам это прекрасно понимает.
— Это Арнольд тебе так сказал? — осторожно уточнила Кира.
— Ну да! А зачем ему врать?
— Да что мы все про Викентича и про Викентича! — воскликнула Леся. — Галочка, рассказывай дальше!
— Ну, так вот, когда мне удалось избавиться от этого козла, я сразу же полезла в компьютер Арнольда. Пароль оказался тот же самый, правильно я сообразила. И знаете, что я там нашла?
— Что?
— Письмо!
— Какое письмо?
— Почти точно такое же, как и предыдущее. Только подписано оно Владимиром.
И Галочка кинула на Киру многозначительный взгляд.
— Понимаешь, кто ему написал?
— Вовик?! — ахнула Кира, до которой не сразу дошло. — Мой Вовик?
— Да.
— А что он написал?
— Ну, написал, что тоже начал игру и не собирается останавливаться. Еще благодарил Арнольда и прощался с ним.
— Что?
— Ну да, так и написал: «Спасибо тебе. И на всякий случай — прощай».
Кира поежилась. Что-то от этой записки Вовика у нее дрожь по телу пошла.
— Может быть, это и не он вовсе написал, — попыталась утешить подругу Леся.
— Я адрес отправителя списала.
И Галина протянула Кире бумажку с неровно нацарапанными кривульками.
— Это он, — вздохнула Кира. — Мой Вовик! Эмэйл точно его.
— А когда?..
— Письмо было отправлено две недели назад.
— Когда Вовик и исчез!
Галочка покачала головой и воскликнула:
— Кстати, а у меня новость.
— Какая?
— Вы не поверите, но ведь Арнольд исчез только неделю назад!
— Что?
— Ну да, Викентич мне сам так сказал. Удивлялся, куда делся Арнольд. Мол, телефон у него не отвечает, дома никого нету, не заболел ли. Целую неделю на службу не является.
— И что ты ему сказала?
— Пришлось наврать с три короба, — призналась Галочка. — Сказала, что у Арнольда умерла любимая бабушка в Таганроге. И ему срочно пришлось туда ехать, чтобы предать старушку земле и не позволить каким-то проходимцам из риэлторской конторы присвоить бабушкину квартиру. А телефон он забыл дома.
— И что? Это как-то объясняет, почему Арнольд не предупредил на работе о том, что он уезжает?
— Нет, конечно, — загрустила Галочка. — Но ничего более утешительного мне на тот момент в голову не пришло.
Но подруги и не думали ее ругать. Плевать им на то, как будет оправдываться перед своим начальством Арнольд, когда все же появится. Если появится. Подруг интересовал сейчас совсем другой момент.
— Выходит, никто из них, троих, не собирался исчезнуть надолго, — произнесла Леся. — Петрарка — он исчез первым еще месяц назад — вообще никого из своих не предупредил.
— Да, а потом еще через две недели после него исчез Вовик! — воскликнула Кира. — Но Вовик сам себе хозяин. Взял заказ, сдал заказ — и гуляй. Никому до тебя дела нет. Отчитываться не перед кем.
— А перед тобой?
— Передо мной должен был, конечно. Во всяком случае, мне так казалось.
— И последним исчез мой Арнольд, — подытожила Галочка. — Никого не предупредил, отпуск не взял. Значит, не думал, что его отлучка будет долгой.
И девушки обменялись тревожными взглядами. Если до сих пор у них еще теплилась надежда, что трое пропавших мужчин — это просто дурацкая шутка, то теперь им стало совершенно ясно: со всеми тремя что-то случилось. Притом весьма серьезное, раз уж они наплевали на самое дорогое для них. Для Петрарки это была его семья, дети. Для Арнольда его работа. А для Вовика… Кира тешила себе надеждой, что для Вовика самым дорогим являлась все же она.
