Фаина Раевская - Мачо в перьях
— Мне он тоже гарантировал первый приз. Что-то мне подсказывает, что другие получили примерно такие же гарантии. Занятно! А Ленка… Да немного я о ней знаю. В самолете вместе летели, поговорили о том о сем… У меня сложилось впечатление, что девка она своеобразная, с сильным характером. Из таких, знаешь, которые чуть что не по их, скандалы устраивают. С выходом, так сказать. И скандалят от души, с чувством, с толком, с расстановкой. Как только муж ее терпит?
— А кто у нас муж? — быстро спросила я.
— Бизнесмен. Хозяин агентства недвижимости «Русский Капитолий». Слыхала о таком? Еще бы не слыхать! Короли недвижимости! Дворцы для олигархов и миллионеров — их рук дело. Да, так вот. — продолжала Ленка. — дело-то они вместе начинали еще с захудалой риелторской конторы, в которой три человека всего и работали. А как поднялись да раскрутились, так муженек свою половину на покой отправил, в домохозяйки определил.
— А на кого агентство оформлено, не знаешь? — поинтересовалась я, глядя, как моя Маня о чем-то горячо спорит с Дашкой.
— Этого я не знаю. Думаешь…
— Ага. Имею такую привычку. Ладно, о Ленке мы кое-что знаем, а вот о Настасье, кроме того, что она школьный библиотекарь, ничего. Слушай, нам надо очень деликатно, ненавязчиво выяснить подноготную оставшихся участниц.
Думаю, на этой неделе больше никто не пропадет, так что время у нас есть.
— Согласна. А остров обследовать все-таки стоит, пока светло.
Я поднялась, стряхнула с себя песок и деловито поинтересовалась:
— Все пойдем?
— Ага. Только Дашку на хозяйстве оставим, да чтоб за Пятницей присмотрела…
Когда мы с Ленкой подошли к девчонкам, страсти по поводу исчезновения Елены уже немного поутихли. Близняшки, стоя друг перед другом на коленях и обнявшись, громко рыдали. Сквозь всхлипы можно было разобрать их основное требование к судьбе-злодейке и ко всем окружающим: немедленно отправить их домой к маме. Маня кудахтала над обеими, как наседка, тщетно пыталась призвать их к порядку и спокойствию. Дарья сидела возле Пятницы, раскачиваясь из стороны в сторону и что-то негромко бормоча. Должно быть, медицинские заклинания.
Как-то так получилось, что функции начальника лагеря легли на плечи Ленки-артиллеристки. А я вовсе и не была против. Согласитесь, руководить все же сложнее, чем подчиняться, ответственности больше. Правда, Маруся сперва пыталась качать права, демонстративно выказывать признаки недовольства, но потом притихла и она.
Ленка хорошо поставленным, я бы даже сказала, командирским голосом (наверное, папино наследство) призвала «амазонок» к порядку и коротко, но четко обрисовала план действий на сегодняшний день.
— Зайдем в Хана-таун, пополним запасы пресной воды. Потом пойдем дальше. Будьте предельно внимательны. Желательно вертеть головой на триста шестьдесят градусов во избежание разного рода неприятностей…
— Чтоб кокос, что ли, на голову ненароком не свалился? — невесело хохотнула Кристина.
Ленка строго посмотрела на нее и раздельно произнесла:
— Запомни, детка, кокосы очень прочно прилеплены к пальмам и просто так никому и никогда на голову не падают… За гротом — земли нехоженые, terra incognita, так сказать. Сюрпризы могут быть на каждом шагу, и кокос на голову — самый приятный из них. Все, «амазонки», по коням!
Дарья из вредности характера похныкала немного, мол, оставляете меня в компании с малознакомым негром — великаном. Однако Манька быстренько напомнила гинекологу о страшной клятве Гиппократа и о том, что негр все-таки в полубеспамятстве и ничего плохого ожидать от него не приходится.
Вскоре наш немногочисленный отряд тронулся в путь. Впереди, по обыкновению, шла артиллеристка. Маруська намертво приклеилась к Карине, подозреваю, с целью познакомиться с ней поближе. Мне досталась Кристина. Это неплохо, потому как, суммировав сведения, полученные мною и Манькой от близняшек, можно будет составить более или менее верное представление об их характерах и причинах попадания на странное шоу.
— Как вас занесло на этот проект? — начала я издалека. — По блату небось…
— А вас по конкурсу, можно подумать, — огрызнулась Кристина.
— Да брось ты! Кто ж на такие проекты по конкурсу попадает?
— Вот-вот. И мы так же. Вообще-то, мы сначала пробовались на «Фабрику звезд». Каринка почему-то вбила себе в голову, что у нас необыкновенный вокальный талант. Только вот отборочная комиссия так не думала. Бац! И от ворот поворот. Зато приглянулись мы мужичку одному. Сам он в комиссию не входил, просто шел по коридору, а тут Каринка рыдает, головой об стену бьется да всех артистов поносит на чем свет стоит. Мужик минут пять внимательно слушал и вдруг предложил нам в рекламе колготок сняться. Может, помнишь? «От Парижа до Находки растянула я колготки»?
Вообще-то, за рекламой я не слежу. Как только рекламный блок прерывает какую-нибудь интересную передачу, я сразу щелкаю кнопками пульта, чтоб не видеть этого убожества. В самом деле, судя по рекламе, можно подумать, что у большинства наших граждан проблемы с перхотью, зубами и чистым бельем. А эта угроза: «Мы идем к вам»? Так и хочется побыстрее сбежать из дома после такого обещания. Однако о колготках что-то смутно помнилось.
— Так это вы снимались в этой рекламе? — притворно удивилась я.
— Угу, снимались, — усмехнулась Кристина. — Больше в постели с Погудиным кувыркались. Он же продюсер телеканала, как скажет — так и будет. Горы златые обещал, дескать, захочу, и вас в сериале каком-нибудь снимут. Благо, их сейчас как грибов после дождя…
— Вы что, вдвоем его ублажали? — обалдела я.
— А то! Погудин — большой любитель экзотики. У него в прислугах — две тайки и филиппинка, повар — японец. И собака… Лысая такая вся, страшная, как Баба-Яга, но жутко дорогая. Так вот, мурыжил он нас таким образом около года: то сериал не ахти, то режиссер — подлец… В рекламе мы уже и не снимались даже. Мы с Каринкой уж возмущаться стали, мол, денег-то нет… А тут Погудин неожиданно предложил участие в этом дурацком проекте.
— И выигрыш обещал, — с уверенностью предположила я.
От удивления Кристина даже остановилась, отчего я ткнулась носом в ее плечо.
— Да-а… — немного растерянно протянула она. — Ты откуда знаешь?
— Так, догадалась…
— Понятно. Ты тоже с Погудиным спала. Я вообще подозреваю, что все эти «амазонки» — его любовницы, от которых он решил избавить Погудин небось и шоу это придумал ради этого. Чтобы мы здесь друг другу глотки перегрызли. Ему-то все равно ничего не будет, одно удовольствие…
— Да нет, Погудина мы не знаем, но в шоу попали тоже незаконно, — вздохнула я. Тут в голову пришла мысль оглядеться: — А где девчонки?
Вопрос более чем глупый. Мы с Кристиной стояли вдвоем посреди джунглей. Со всех сторон доносились разные звуки, но среди них голосов наших «амазонок» слышно не было.
— А-а-а! — тоненько запищала Кристина. А потом завыла: — У-у-у!
— Цыц! — строго приказала я. — Без паники. Ленка-артиллеристка научила меня основам ориентировки на местности. Не пропадем.
Особенной уверенности в голосе добиться не удалось. Да и ориентировка на местности по-прежнему оставалась белым пятном в моих знаниях. Однако именно этим и следовало заняться.
— Значит, так: стой здесь. Я залезу на дерево оттуда буду обозревать окрестности. Авось чего-нибудь и увижу, — приняла я решение. — Ты останешься внизу. Если что — свисти.
— Я не умею… — растерялась Кристина.
— Ну, тогда топай ногами, квакай, хрюкай — главное, чтобы я тебя услышала.
Это все неправда, что люди произошли от обезьян. Глядя, с какой грацией я взбираюсь на толстенное дерево неизвестной породы, Дарвин с уверенностью пришел бы к выводу, что люди произошли от бегемотов или, по крайней мере, от коров.
В конце концов, на дерево я все-таки влезла, чем сильно напугала парочку райских птичек. До моего появления они самозабвенно выводили рулады, признаваясь, должно быть, в любви друг другу.
— Привет! — сказала я птичкам, едва моя голова показалась над ветвями.
Птички удивленно пискнули и, поспешно взмахнув крыльями, улетели влюбляться в другое, более спокойное место.
— Совсем природа одичала! — пожала я плечами и принялась «обозревать окрестности».
Вид, доложу вам, обворожительный: кругом, как в песне поется, «зеленое море тайги», в данном случае, разумеется, море джунглей. Причем такое густое, что разглядеть с верхушки дерева, что творится внизу, не представлялось возможным.
Справа от меня, метрах в пяти, на ветке дерева повисла вниз головой маленькая обезьянка, внимательно изучая пришелицу.
— Где тут юг, не подскажешь? — обратилась я к мартышке.
Та, удивленная, видимо, что с ней заговорили на непонятном языке, громко взвизгнула и немедленно что-то заверещала, да так громко, что у меня даже в ушах зазвенело. Может, мартышка и объясняла, где север — юг, запад — восток, но только я ничегошеньки не поняла. Между прочим, это еще раз подтверждает заблуждения старика Дарвина.
