Люся Лютикова - Сбылась мечта идиотки
– Следствие сейчас как раз ведется, – хмуро сказала я.
– Вот и чудесно! А мы будем заниматься своими делами. – Казалось, ничто не могло выбить Вячеслава Васильевича из колеи. – Я с вами свяжусь, как только что-нибудь выясню.
Интересно, откуда этот человек черпает оптимизм? Представляю, в каких низких человеческих желаниях и поступках ему приходится каждый день вариться.
Вечером в дверь позвонили. В глазок я увидела соседа с нижнего этажа. Очевидно, мужчина пришел за деньгами. Хм, а в кошельке-то у меня пусто.
Я открыла дверь и натянуто улыбнулась.
– Помните меня? – спросил сосед. – Вы вчера меня залили.
– Такое не забудешь. – Я заулыбалась шире. – Вы уже оценили ущерб?
– А я решил с вас денег не брать, – махнул рукой мужчина. – Знаете, как-то это не по-соседски. У вас, можно сказать, случилось стихийное бедствие, неужели я буду на нем наживаться?
Назвать ногу, застрявшую в унитазе, стихийным бедствием – для этого нужна душа поэта.
– Спасибо, – неуверенно пробормотала я.
– Меня, кстати, Анатолием зовут. А вас как?
– Людмила. Можно Люся.
– Люся, а вы ужинали?
Я оторопела.
– Нет…
– А хотите?
У меня мелькнула мысль, что Анатолий намеревается пригласить меня в ресторан. Второй раз за день – не многовато ли будет? Вообще-то я не люблю ходить по предприятиям общественного питания, брезгую. Я уверена, что повар перед приготовлением еды не моет руки, его помощники способны зажарить вместе с котлетами таракана, а официанты плюют в готовые блюда. Но в данном случае отказать неудобно, ведь Анатолий любезно простил мне залив.
– Даже не знаю… – замялась я. – А что вы предлагаете?
– Давайте поедим! У меня все с собой! – оживился сосед.
Я только сейчас заметила у него в руках пакет с пельменями.
– Давайте, – согласилась я, впуская Анатолия в квартиру.
Особого энтузиазма я не испытывала. Во-первых, не переношу фабричные пельмени. Во-вторых, у меня не было желания вставать к плите. Но делать нечего. Тяжело вздохнув, я взяла кухонный фартук.
– Позвольте. – Анатолий забрал у меня фартук и надел на себя. – Доверьте это специалисту.
Я с изумлением взирала, как он хозяйничает на моей кухне. Достал кастрюлю, налил в нее воды и поставил на огонь.
И пока вода закипала, Анатолий пустился в пространные рассуждения о том, как тяжело живется мужчине, которого никто не понимает.
До меня начало доходить. Вероятно, сосед успел вдохнуть волшебного дыма от подгоревших трусов и тоже решил за мной приударить. У меня теперь два ухажера! А Сандра говорила, что красить трусы – глупая затея, дело не выгорит. Еще как выгорело, в прямом и переносном смысле!
Пельмени сварились. Анатолий наложил себе полную тарелку, я из солидарности тоже взяла три штучки. Мужчина уплетал блюдо за обе щеки. Я вяло поковырялась вилкой в начинке, безуспешно пытаясь найти там настоящее мясо.
Съев полкило пельменей, Анатолий вымыл за собой посуду, попрощался и ушел. А я осталась в легком недоумении: зачем он, собственно говоря, приходил? На ухаживание это мало походило.
Впрочем, загадочное поведение соседа меня сейчас беспокоило меньше всего. Есть более насущный вопрос: кто убил Крылова? Безусловно, Яна терпеть не могла мужа и использовала его исключительно по назначению – как дойную корову. Но очень сомневаюсь, чтобы она решилась его отравить. Все-таки у жен, особенно пока еще не брошенных, есть другие способы добиваться своего. Думаю, вдова владела ими в совершенстве, раз получала от Крылова все, что только ее душеньке угодно.
Наиболее вероятным убийцей мне кажется Николай. Дети разведенных родителей обычно имеют «зуб» на отца. Каким бы замечательным тот ни был, но, уходя в новую семью, он всегда бросает ребенка. Даже если папа звонит и приходит по выходным, все равно ребенок воспринимает его поступок как предательство.
Из криков Галины на поминках я поняла, что Валерий Ефимович вообще не уделял сыну никакого внимания. И если у Яны и ее детей была возможность приобщиться к материальным благам Крылова, то Николай уж точно остался с носом. Для него смерть отца – это отличный шанс восстановить справедливость. Интересно, сумел ли Николай им воспользоваться?
Глава 14
Адрес Николая я узнала от Андрея. Просто позвонила ему и попросила адрес. Андрей замялся на том конце провода, тогда я беспечно заявила:
– Ну, вы же понимаете, я сама могу узнать, где живет Николай.
Хотя на самом деле понятия не имела, как это сделать.
Андрей продиктовал адрес: Весенняя улица, дом 22, квартира 47.
– Это какое метро?
– Не знаю, – буркнул он, – я туда добирался на машине.
Я сверилась по карте. Улица Весенняя располагалась в Западном Дегунине, раньше этот район назывался Коровино. Очень неудобное место, от метро «Петровско-Разумовская» еще пилить и пилить на маршрутке по бесконечным пробкам. Чтобы успеть туда до полудня, я немедля отправилась в путь.
Я не знаю, в чьем извращенном мозгу родилась идея назвать эту улицу Весенней. Ничто здесь не навевало мысли о весенней свежести и буйстве красок. Одинаковые серые коробки домов, тяжелый воздух с явной примесью промышленных отходов: очевидно, совсем рядом функционировал какой-то завод. Горстка жалких деревьев во дворах не спасала положения.
Нужный мне дом оказался двенадцатиэтажной блочной башней. Я нажала на кнопки домофона. Ответил женский голос, в котором я с трудом признала Галину, жену Николая.
– Кто там?
– Это Люся.
– Какая Люся?
– Ну, Люся Лютикова. Мы с вами виделись на похоронах Валерия Ефимовича. Я его наследница.
– А-а-а, – протянула Галина, но открывать не спешила. – А что вам надо?
– Я бы хотела поговорить с вашим мужем.
В квартире послышалась какая-то возня и невнятный спор. Потом все отключилось. Я опять набрала номер квартиры.
– Поднимайтесь на последний этаж, – буркнул мужской голос, и замок приглашающе щелкнул.
Ни один из двух лифтов не работал. Пока я топала до двенадцатого этажа, прокляла всех на свете: и лифтера, и Николая, взобравшегося на такую верхотуру, и старого маразматика Крылова, которому взбрело в голову оставить мне наследство. Сидела бы я сейчас в дядькиной каморке, пила чай с плюшками и горя не знала!
Я минуту постояла перед дверью сорок седьмой квартиры, выравнивая дыхание, потом нажала на звонок. Открыл Николай.
– Я уже решил, что вы передумали к нам идти, – сказал он.
– Лифты сломались, – отозвалась я, тяжело отдуваясь.
– Ой, забыл предупредить, что лифты работают со второго этажа. Такой вот дефект конструкции.
Я подозрительно уставилась на хозяина. Забыл? Как бы не так! Бьюсь об заклад, Николая бесит, что наследство уплыло в чужие руки, вот он и решил хотя бы таким образом нагадить мне в компот.
Однако я оставила эти мысли при себе. В коридоре появились Галина и девочка лет десяти. Я приветливо им улыбнулась.
– Извините, что я без предупреждения, но у меня не было вашего телефона, вот и пришлось нагрянуть, как снег на голову.
– Хотелось бы все-таки узнать, зачем вы пришли, – сказал Николай.
– Вы позволите сначала войти?
Николай открыл пошире дверь, и я просочилась в квартиру.
– Вы знаете, я чувствую некоторую неловкость оттого, что вас так обошли с наследством. – Произнося эти слова, я почему-то смотрела на девочку. – Видит бог, я в этом не виновата.
– И как вы собираетесь это исправлять? – с напором спросила Галина.
– Ну, пока я хотела бы прояснить для себя какие-то вещи. Узнать, кто как живет, кто в чем нуждается. Вот поэтому, собственно говоря, я и пришла. Познакомиться, что ли.
– Мы нуждаемся! – прямо заявила Галина. – Мы очень нуждаемся!
– Да погоди ты, – осадил ее Николай, – неудобно же.
– Неудобно знаешь что? Штаны через голову надевать! – визгливо отозвалась супруга. – Нет, пусть посмотрит, как мы живем! И пусть сравнит! И сделает соответствующие выводы! Вы проходите, смотрите, мы ничего не скрываем!
Я сняла туфли и прошла. Николай с семьей жил в тесной «двушке» со смежными комнатами. Было ужасно жарко, окна выходили на юг, и солнце немилосердно шпарило сквозь тонкий тюль.
Жилье находилось в плачевном состоянии: плинтуса растрескались, на потолке щели шириной с палец. Обои с подобным рисунком продавались в магазинах лет двадцать назад. Их цвет за давностью лет определялся смутно: то ли светло-зеленый, то ли темно-желтый. Похоже, квартира съемная. Жильцы опасаются вкладываться в ремонт, потому что хозяева тут же поднимут арендную плату.
– Снимаете? – на всякий случай уточнила я.
– Конечно, снимаем! – опять взвилась Галя. – Откуда у нас деньги на свое жилье? Мы не миллионеры! Мы за эту-то конуру едва расплачиваемся! Сами видите, какая тут разруха! И до работы добираться два часа!
Честно говоря, ее истеричный голос уже начал меня раздражать. И как только Николай терпит супругу? Мужчина выглядел невозмутимым.
