Мистер Монк летит на Гавайи (ЛП) - Голдберг Ли

Кеалоха с интересом наблюдал за Монком. Как и два санитара с полицейским в униформе.

—Он в сам деле дектив? — спросил меня Кеалоха.

Я кивнула: —Да. Такой уж у него метод.

Удовлетворившись расстановкой вулканов, Монк обратился к Кеалоха:

—Она мертва уже пару часов, судя по синюшности ее кожи, хотя трудно утверждать наверняка, поскольку она находилась в горячей воде и под палящими лучами солнца. Как ее зовут?

—Хелен Грубер, — ответил Кеалоха.

—Как долго они с мужем пробыли здесь?

Я почти спросила Монка, откуда он узнал, что она замужем, но потом заметила на ее безымянном пальце обручальное кольцо с брильянтом. Не знаю, как я раньше этого не заметила. Брильянт был огромный.

Кеалоха пожал плечами: —Мож, неделю.

—Неделю? — Монк повернул голову, закрыл один глаз и протянул руку над ванной, ладонью вверх. — Где ее муж?

Кеалоха снова пожал плечами: — Мы ищ его.

Монк нахмурился, встал и подошел к нам.

—Кокос ударил ее по голове и она утонула, — сказал он.

—Чо я и гврил, — кивнул Кеалоха.

—Но это не несчастный случай, —возразил Монк. — Это представление разыграно для вас. Она даже не лежала в джакузи во время убийства.

Монк наклонил голову к пальме во дворе. —Кокос упал с этого дерева, а не с тех, что растут над джакузи. Посмотрите на углубление в грязи, где кокос лежал до того, как убийца поднял его. А еще кокос размягчен в том месте, которым ударился о землю во время падения.

Кеалоха присел на корточки рядом с деревом, осмотрел место, на котором, по словам Монка, лежал кокос, и махнул фотографу.

—Братиш, сделай неск снимков десь. Спасиб.

—Убийца вошел через те же ворота, что и мы, взял кокос и подкрался к ней сзади в доме, — продолжал Монк.

—В доме? — вскрикнул Кеалоха, вставая. —Как ты догадалсь?

—Она не нанесла лосьон от загара. Книга на шезлонге с довольно мелким шрифтом, поэтому она, очевидно, нуждается в очках для чтения. И где же они? Убийца разложил здесь весь реквизит, но сделал это в спешке. Кто нашел ее?

—Горнич, — ответил Кеалоха.

—Как давно?

—Час или ок того.

Монк покосился на солнце, затем снова взглянул на ванну и отправился в дом. Мы последовали за ним. Пол в бунгало был не застелен, из кухни в гостиную вела открытая арка вместо стены, а из гостиной, в свою очередь, такая же арка — во внутренний дворик. Только в спальни вели двери. Высокие потолки состояли из балок, вентиляторы на них усердно крутились, в тщетной попытке распространить прохладный, кондиционированный воздух по всему дому, пока он не вылетел наружу.

Монк взял салфетку с мраморной столешницы на кухне и открыл холодильник. Пусто. Он открыл несколько шкафчиков, заставленных тарелками, кастрюлями и сковородками, выглядевшими, будто ими никогда не пользовались. Наклонился к раковине и заглянул в водосток.

—Ее убили здесь, — произнес он.

—Откуд знаш?

—На теле жертвы имеется небольшой горизонтальный синяк прямо под ключицей, — пояснил Монк. — Судя по ее росту, именно этим местом она ударилась о столешницу, когда падала вперед.

—Вы могли ошибиться, — ошеломленно произнес Кеалоха. Настолько ошеломленно, что заговорил на прекрасном английском языке.

Монк покачал головой: —Нет, не мог.

Кеалоха посмотрел на меня.

Я кивнула: —Если мистер Монк говорит, что это убийство — так оно и есть. Можете спросить у капитана Лиланда Стоттлмайера из Полицейского Управления Сан-Франциско, он Вам подтвердит.

—Знаю, ситуация не кажется вам несчастным случаем, но таковы реалии жизни на островах. Подобные инциденты здесь происходят не редко, — сказал Кеалоха. — Убийства не случаются.

—Сейчас случилось, — не согласился Монк.

Кеалоха вздохнул, достал блокнот из заднего кармана и что-то нацарапал на странице. Затем обратился к офицеру в униформе.

—Кимо, вызови сюда еще несколько офицеров. Это место преступления, я хочу огородить его, пока судмедэксперты не приедут, хорошо? Найди доктора Аки; передай ему, у нас есть тело, которое нужно вскрыть.

—Он сегодня на рыбалке, бро, — ответил офицер.

—Позвони в береговую охрану, попроси привезти его сюда, окэ? — Кеалоха вырвал листок из блокнота и отдал офицеру. —Вот их номер телефона.

Офицер вышел наружу сделать звонок. Монк сложил использованную салфетку и убрал ее в карман.

—А Вы вышли из образа, — заметил Монк.

—Вы имеете в виду пиджинскую чушь? — усмехнулся Кеалоха. — Иностранцы любят все гавайское, вот я и вношу свой вклад. Это полезно для туризма и сдувает людей, с которыми я не горю желанием общаться.

Я посмотрела на Монка: —Почему бы Вам не сказать лейтенанту Кеалоха, кто убил миссис Грубер, и мы пойдем. Уже полдень и мне хочется сегодня добраться до пляжа, поплавать и попробовать тропический напиток с фруктами и крошечными зонтиками.

—Я пока не знаю, кто ее убил.

— Пока ? — спросил Кеалоха.

—Но узнаю, — заявил Монк. — Я в деле.

Этого поворота я и боялась, хотя знала, что так и произойдет, с того самого момента, как он заглянул через изгородь. Монк не успокоится, пока не раскроет убийство, а значит, что и мне покой может только сниться.

Небольшой отпуск, хах?!

—Давайте захватим тарелки и поболтаем. Я расскажу вам все, что знаю о мертвой леди, — предложил Кеалоха.

—Тарелки? — не понял Монк.

—Пообедаем, — пояснил Кеалоха, шагая от дома.

Мы сели в Краун Виктори, стандартный автомобиль для всех полицейских в Америке, и Кеалоха отвез нас на несколько миль вглубь острова в Колоа — первый городок с плантацией сахарного тростника на островах. По дороге он поведал, что Хелен Грубер прилетела из Кливленда, где ее покойный первый муж сделал состояние на дорожном строительстве. Недавно она вышла за Лэнса Вогана, своего личного тренера, моложе ее примерно на тридцать лет.

Повезло ей, — подумала я. — Если богачи могут иметь молоденьких жен, почему богатые вдовы не могут иметь юношей для своих игрищ?

Деревянные витрины в стиле фронтиров выстроились с одной стороны дороги Колоа, с другой громоздились развалины сахарного завода. Витрины выглядели так, будто не менялись с 1830-х годов, только теперь там продавали восьмидолларовые шарики мороженого и шестидесятидолларовые футболки для туристов вместо таро и инструментов для полевых работ.

Мы припарковались перед старой хижиной в конце дороги, на краю поля, поросшего бурьяном и заброшенным сахарным тростником. Отслаивающаяся вывеска гласила, что это место называется Гриль Коки. К ресторану примыкало покосившееся крыльцо. Окна были занавешены, а крыша из гофрированного металла покрыта зеленым мхом.

Мы вышли, отгоняя толпу петухов, искавших убежища под крыльцом и кудахтавших на нас. Монк посмотрел на птиц так, будто это аллигаторы.

—Что это за место? — спросил он.

Кеалоха поднялся на крыльцо. —Раньше был барак для работников плантации. Он почти не изменился, правда?

—Его нужно забраковать, — произнес Монк. — Зачем мы здесь?

—Чтобы хорошенько пожрать, — ответил Кеалоха, открывая шаткую дверь и пропуская нас внутрь. — Здесь лучшие обеды на Кауаи.

Монк повернулся ко мне с лицом цвета сливы: — Салфетку.

Я полезла в сумочку и протянула ему одну, когда мы вошли.

Тесная маленькая хижина ощущалась скорее как дом, чем ресторан, хотя в воздухе витали запахи жареной еды и рыбы. Некогда белые стены пожелтели, а паркетные полы скрипели под ногами при каждом шаге.

Внутри находилось всего четыре столика, покрытых красными скатертями. Некогда красные стулья с лестничной спинкой с годами существенно пообтерлись.

Кроме нас единственными клиентами были два старика в гавайках, мешком висящих на их костлявых торсах, с темной и морщинистой кожей, будто вся влага испарилась из тел. Они сидели за столиком на троих, играли в карты, посасывая коку.