Наталья Никольская - Любой ценой
Времени было всего лишь двенадцать утра, значит, я еще вполне могу спокойно позавтракать и выпить кофе. Правда, кофе у меня не было, но ведь его легко можно заменить вином. Это даже лучше стимулирует мозговую деятельность, я даже в журнале читала специально посвященную этому статью. Это Полина непросвещенная, не идет в ногу со временем, а я человек продвинутый. К тому же у нее аллергия на спиртное, вот она и выпендривается, а так думаю, что она и сама бы с удовольствием выпивала. Иногда, конечно и по чуть-чуть. Как я.
Наскоро умывшись прямо в кухне, чтобы не тащиться в ванную с мылом, я, весело напевая, нарезала остатки колбасы и налила себе вина. Завтрак мой растянулся часа на два, после чего я решила, что, пожалуй, достаточно расслабляться и пора действовать.
На сборы ушло еще где-то около часа, потому что я никак не могла найти свою любимую серую юбку. Прямо не знаю, куда она могла подеваться?
В конце концов юбка обнаружилась на верхней полке книжного шкафа. Как она могла туда попасть – ума не приложу. Видно, я ее как-то доставала, чтобы надеть, но в тот момент меня кто-то отвлек, и я сунула ее в первое попавшееся место. Ну и что? С кем не бывает?
Натянув юбку и белую блузку, я накрасилась, причесала волосы и вышла из дома. Бабульки в полном составе восседали на лавочке и буквально сверлили меня глазами. Во взгляде бабы Клавы явно читалось недоумение, как такую преступницу выпустили на свободу?
Вот как говорить с этой мегерой по поводу Руслана? Полине легко говорить! Свалила на меня всю самую трудную работу! Как всегда!
Решив, что сейчас для разговора о Руслане совсем неподходящий момент, я вежливо поздоровалась с соседками и невозмутимо прошествовала к троллейбусной остановке. Быстро доехав до общежития, я вошла внутрь и остановилась перед дородной вахтершей.
– Вы к кому? – сразу же спросила она.
– Извините, пожалуйста, мне нужен Виктор Свердлов, не подскажете ли, как его можно увидеть? – предельно вежливо поинтересовалась я.
– А документы у вас есть? – подозрительно спросила вахтерша.
Я услужливо протянула ей предусмотрительно взятый с собой паспорт. На самом деле, я вовсе не думала его брать, просто он случайно завалялся у меня в сумочке с тех пор, как я ездила в Собес насчет детских денег. Но приятно было чувствовать себя такой продуманной.
Вахтерша внимательно изучила мой паспорт.
– Из университета, что ли? – уточнила она.
Господи, неужели их кто-то уполномочивает этим заниматься? Это же нарушение прав личности! Какое ей дело, откуда я!
Но препираться с дотошной вахтершей сейчас было совсем нецелесообразно, и я с радостью подтвердила:
– Да-да, из университета. Я у него лекции читаю.
– А что это вам понадобилось? Разве он занятия пропускает? Он парень серьезный!
Господи, прямо мать родная!
– Да нет же, – раздражаясь, сказала я. – Я к нему по поводу просеминара, книжки принесла, я ему обещала.
Для убедительности я достала из сумки методические пособия по психологии. Все равно тетка ничего в этом не понимает, она, поди, и слова такого не слышала – просеминар.
– А, ну это другое дело, – уже с уважительными нотками в голосе произнесла она. – Проходите, проходите, он в двадцать третьей комнате живет, на втором этаже, правая дверь.
Я поблагодарила преобразившуюся вахтершу и устремилась на второй этаж. Постучав в дверь с номером двадцать три, я услышала:
– Входите, открыто!
Я толкнула дверь и, войдя, увидела паренька субтильного вида, в очках, с волнистыми каштановыми волосами. Он сидел за столом, обложенным учебниками и тетрадями, и, по всей видимости, усердно грыз гранит науки.
– Здравствуй, – поприветствовала я его.
– Здравствуйте, – удивленно откликнулся он. – Вы ко мне?
– Если ты Виктор Свердлов, то к тебе, – с улыбкой произнесла я. – Зовут меня Ольга Андреевна Снегирева, и мне нужно с тобой поговорить.
– Пожалуйста, садитесь, – он придвинул мне колченогий стул.
Вообще обстановка в комнате была бедноватой, зато было очень аккуратно. Я присела, поблагодарив Виктора, чем вогнала его в смущение. Он вообще легко смущался, как я успела заметить всего за несколько минут нашего общения.
«Не хватает коммуникативного опыта», – отметила я про себя.
Виктор молчал и даже не задавал вопроса, зачем я пришла. Потом тихонько кашлянул.
– Да, – спохватилась я. – Не буду тебя долго мучить. Я пришла, чтобы поговорить с тобой о Наташе Дружниковой.
Лицо Виктора сразу же омрачилось, он как-то весь сжался и напрягся.
– А зачем вам это? – хрипло спросил он. – И кем вы приходитесь Наташе?
– Я всего лишь ее соседка, – честно ответила я. – и, признаться, вряд ли стала бы заниматься обстоятельствами ее гибели, если бы не случилась еще одна трагедия.
– Что еще случилось? – нервно спросил он.
– Дело в том, что убили ее отца, Николая Валентиновича, – проговорила я, внимательно следя за реакцией Виктора на мои слова.
На его лице сменилась целая гамма чувств, от недоумения до облегчения, но я сделала вывод, что он слышит об этом впервые.
Помолчав немного и усваивая услышанное, он спросил:
– А при чем тут я? И почему этим занимаетесь вы? Вы же, как я понял, не из милиции?
– Возможно, что ты и ни при чем, – сказала я. – А занимаюсь я потому, что в убийстве подозревают моего друга. И так уж получилось, что мне не раз приходилось расследовать различные криминальные истории. А вообще я по профессии психолог, кандидат наук, – не преминула добавить я.
Полина бы, конечно, сказала, что я это из хвастовства, на самом деле я считала, что этот мальчик с психологом будет чувствовать себя более раскованно и говорить откровенно.
– И что вы от меня хотите? – медленно спросил Виктор.
– Всего лишь, чтобы ты рассказал мне об отношениях с Наташей и ее отцом. Кое-что мне уже и так известно, но мне хотелось бы услышать это от тебя.
– Мне не хочется об этом говорить, – произнес Виктор. – Это слишком болезненная тема. Наташа была мне очень дорога, а этот… – он с трудом сдержался, чтобы не оскорбить Николая Валентиновича, – папаша запрещал нам с ней видеться!
Незаметно для себя он уже начал рассказывать, и сейчас главное было не спугнуть его, чтобы он не замкнулся.
– Я прекрасно понимаю твои чувства, – кивнула я. – Видимо, Наташа действительно была тебе очень дорога…
– Я любил ее, – проговорил он. – Очень любил, а этот старый солдафон не мог этого понять. Я для него был недостаточно респектабелен, недостаточно мужественен. Я, конечно, не военный и никогда не стремился им стать, но не считаю себя каким-то ущербным. Я согласен, что Наташа заслуживала самой лучшей партии, а у меня нет достаточно денег даже для того, чтобы снимать квартиру, но ведь я к ней замечательно относился, очень бережно. Я бы никогда не позволил себе обидеть ее. А деньги – это же дело времени. После окончания института я бы нормально зарабатывал, и Наташа готова была ждать. Она тоже меня любила. А он не хотел этого понимать. И вот чем все закончилось! Я вам скажу, что если кто и виноват в Наташиной смерти, то только он! Он довел ее до того, что она стала встречаться с этим козлом!
– Ты имеешь в виду Руслана?
– Ну да, этого гоблина. Можно подумать, что Наташа была бы с ним счастлива! Конечно, у него гораздо больше денег, чем у меня, ну и что? Зато как он с ней обращался?
– А как он с ней обращался? – осторожно спросила я.
– Да он совершенно ею не дорожил! Ему плевать было на нее! Просто смазливая девочка рядом, перед друзьями похвастаться, вот и все! С ним она начала пить и курить, а раньше никогда себе такого не позволяла! Он даже бил ее!
– Это ты откуда знаешь?
– От Наташи. Она как-то пришла ко мне сама, когда я уже и не надеялся ее увидеть. Она была выпивши и все время плакала и жаловалась на жизнь. Твердила, что любит меня, что никогда не забудет…
Виктор замолчал, уронив голову на руки. Я сидела молча, не торопя его – чувствовала, что сейчас он продолжит разговор.
И верно. Виктор посидел некоторое время, пряча глаза, потом поднял их. Глаза были красными.
– Я думал, что она вернулась ко мне, что пришла для того, чтобы сказать об этом. Тем более что… – он покраснел.
– Что?
– В тот вечер у нас с ней был просто какой-то бешеный, сумасшедший секс. Но в то же время… она отдавалась мне так, словно делала это в последний раз. Собственно, так оно и вышло, – горько улыбнулся он.
– Ты пытался убедить ее вернуться? – тихо спросила я.
– Конечно! Я сказал, что ей немедленно надо бросать этого козла! И не слушать больше своего папашу. Тем более, как я понял с ее слов, он достаточно хлебнул после ее отношений с Русланом, и меня, наверное, уже воспринимал бы за счастье. Но Наташа только улыбалась грустно и качала головой. «Слишком поздно, милый, – говорила она. – Слишком поздно! Все уже бессмысленно!»
