Елена Логунова - Декамерон по-русски
Я с трудом сдержала возглас изумления.
– Ну? Знакомое лицо? – не дождавшись бурной реакции от нас с Бариновым, спросил опер в синем.
– Нет, – покачал головой Сашок.
– Да, – неохотно призналась я, предчувствуя, что этим актом гражданской сознательности обеспечиваю себе нескучный денек в компании опера с плоскогубцами. – Я видела ее вчера. Она приходила к нашему соседу, частному детективу Эдику Розову, но не застала его. Эд как раз надолго застрял в туалете, а я караулила его кабинет. Эта женщина заявила, что у нее вопрос жизни и смерти, но не пожелала мне ничего рассказать.
Зойкины красиво подведенные глаза приняли форму перезрелых персидских огурцов. Сашок незаметно для оперативников, цепко уставившихся на меня, покрутил пальцем у виска. Мол, дура ты, Кузнецова, сейчас тебе устроят развеселую жизнь!
Так и вышло. Подробности моего трехминутного разговора с Алисой Лютовой из меня вытягивали три часа. Зое, Сашке и опоздавшему к первому акту марлезонского балета Эндрю Сушкину тоже досталось: из ребят вынули душу, расспрашивая о Полонском. Только Броничу повезло, он явился, когда опера уже ушли, и сразу же дал понять, каково его отношение к происходящему, – велел Зойке объявить открытой вакансию штатного креатора.
– Но, Михаил Брониславич! Может быть, Сева еще вернется? – попытался возроптать коллектив.
Шеф повернулся в дверях и окинул сотрудников тяжелым взглядом. В данный момент он мог бы позировать для никем еще не написанной картины «Иван Грозный, желающий убить хоть кого-нибудь». А отдельно взятые глаза нашего офисного повелителя хорошо вписались бы в летний натюрморт «Дары природы» – они были удивительно похожи на спелые ягоды крыжовника: желтые, мутные, в темных точках и красных прожилках.
– Открыть вакансию, – повторил он и скрылся в своем кабинете, гулко хлопнув дверью.
– Прощай, Полонский! – прошептал Сашка Баринов. – Ты был хорошим товарищем, и мы любили тебя!
Сушкин, по-мужски приятельствовавший с Севой, запустил в Сашку видеокассетой.
– Ну, не так любили, как могли бы! – увернувшись и подставив под удар поп-звезду на рекламном постере, поправился Баринов.
Зоя зашипела и метнула в него яблоко, так же доставшееся поп-звезде.
– Слушайте, объявите-ка уж сразу и мою должность вакантной! – в сердцах воскликнула я, подскочив к вешалке с верхней одеждой. – В такой обстановке совершенно невозможно работать! Все, чао! Для начала я беру отгул, а там посмотрим!
Путаясь в рукавах, я напялила куртку, забросила на плечо сумку, выскочила в коридор и с топотом промчалась в направлении лестницы. Спустившись на один пролет, я прислушалась: меня никто не преследовал.
«Прекрасно, – одобрил мои действия внутренний голос. – Пусть думают, что у тебя истерика. За срыв дисциплины на нервной почве Бронич тебя не уволит, тем более что в связи с потерей Севы тебя нынче некем заменить».
Мне не терпелось освободиться для творческой работы, которая не была вменена в мои обязанности, однако могла оказаться для агентства «МБС» гораздо более полезной, чем сочинение очередного слогана или даже целой рекламной концепции. Чтобы вернуть нам Севу Полонского, я была готова на многое. Даже на новый опыт любительского сыска.
Я ничего не сказала операм про карточку, которую Алиса Лютова оставила на столе в кабинете Эдика Розова. Зачем она им? У них в руках основной гражданский документ убитой, а там и прописка, и все паспортные данные. Мобильник Лютовой тоже у них, так что ее телефонный номер они уже знают. Кроме того, я была уверена, что никакому следователю и в голову не придет такой хитрый ход, какой придумала я.
С карточкой и заранее приготовленными деньгами я пришла к Веронике Крохиной и заявила:
– Верка! Вот тебе триста рублей и крючок для выуживания информации из астрала. Посмотри-ка на эту карточку и расскажи мне о ее владелице все, что только сможешь!
– Двести, – сказала Вероника, вернув мне одну сотенную бумажку. – Ты вроде уже постоянный клиент, так что можешь рассчитывать на скидки. Что за карточка? Дай-ка…
Верка двумя пальцами, как рентгеновский снимок, осторожно взяла визитку и поднесла ее к глазам.
– Давно она у тебя?
– Со вчерашнего дня, а что? – Мне было непонятно, какое это может иметь значение. – Ты намекаешь, что я могла стереть с нее хозяйскую ауру?
– Конечно, могла!
Верка энергично потерла карточку о свою шерстяную юбку и снова посмотрела на то, что осталось от ауры.
– Ты своими флюидами можешь намагничивать гвозди и заряжать аккумуляторы! Тебе такую слабую ауру стереть – раз плюнуть! Поди, и не разобрать уже ничего…
Она искоса посмотрела на меня, приоткрыв в недоброй усмешке левый глазной клык.
– Верка, ты брось эти свои трюки, мне твои инфернальные шоу до лампочки, я за информацией пришла! – напомнила я.
– Ты заплатила за шоу, оно включено в пакет услуг, – хмыкнула Верка, довольно небрежно совершая над карточкой магические пассы. – Но раз ты не хочешь, я сокращу программу. Так, короче! Хочешь знать, что я могу сказать?
– Что? – спросила я, потому что Верка явно ждала этой реплики.
– Во-первых, я могу сказать, что это никакая не визитка. Это карта-ключ! Видишь, посередине, под названием отеля, черная полоса? Она магнитная.
– Верка, ты гений! – совершенно искренне восхитилась я. – А я-то балда… Еще и думала, что за визитка такая дурацкая – без ФИО владелицы!
– Теперь про владелицу, – довольно улыбнувшись, продолжила польщенная ведьма. – Думаю, это молодая женщина с длинными светлыми волосами. Невысокая, хрупкая, с хорошим вкусом и при деньгах. Еще вчера у нее все было хорошо, но она уже почувствовала приближение черной полосы и потеряла душевное спокойствие.
– Вера! И ты узнала все это по карточке? – изумилась я. – Но как? Неужели из астрала?!
«Вот видишь! – тут же попенял мне внутренний голос. – А ты все: «Интернет, Интернет»! Не туда ты ходишь за знаниями!»
– Ну, не совсем.
Верка вновь театрально покосилась на меня, а потом широко улыбнулась и засмеялась, уже как нормальный человек, а не как сытый упырь. Хохоча, она повалилась на диван для посетителей и похлопала рукой по гобеленовому покрывалу с русалками, приглашая меня присесть. Я осторожно опустилась на искусно вытканный рыбий хвост и дождалась, пока Верка отсмеется.
– Я тебя разыграла! – вытирая слезы, призналась она. – Астрал тут ни при чем. Просто-напросто барышня, которую я тебе описала, вчера днем была у меня. Уходя, она потянула из кармана пальто перчатки, и вот эта самая карточка упала на пол. А я подняла ее и вернула клиентке. Но, вижу, она ее все-таки потеряла!
– Совершенно верно, – подтвердила я, решив раньше времени не говорить веселой ведьме, что Алиса Лютова потеряла не только карточку, но и жизнь.
В конце концов, если Верка не увидела столь важного момента в астрале, пусть пеняет на свою профессиональную ведьмацкую некомпетентность!
– Вер, а у вас, у ведьм…
– Я не просто ведьма! – Верка неожиданно обиделась. – Я эзотерический прогнозист!
– Ладно, пусть, – не стала спорить я. – Скажи, у вас, у эзотерических прогнозистов, есть такое понятие, как «эзотерически-прогнозистская тайна»? Как у медиков – врачебная?
– Ну, ты загнула! – Верка немного подумала. – Гм… Не помню, чтобы хоть раз кто-нибудь интересовался у меня не своими тайнами, а чужими. Всем хочется знать свое собственное будущее, и никому – общее! Если вдуматься, это огорчительно.
– Тогда радуйся, Вера, наконец-то к тебе пришел клиент, свободный от эгоизма! – торжественно сказала я. – Я в свое грядущее заглядывать не хочу вовсе, будь что будет. Ты мне, пожалуйста, про Алису Лютову расскажи. С чем она к тебе приходила? Что ее тревожило?
– А зачем тебе это? – прищурилась ведьма.
«Скажи ей правду, но только не всю», – посоветовал мне внутренний голос.
– Эта самая Алиса вчера заявилась к Эдику Розову, а он не мог ее принять, потому что застрял в клозете, – я воспользовалась полезным советом и ловко произвела усекновение правды. – Вместо Эда в кабинете сидела я. Алисе это почему-то не понравилось, рассказывать мне о своих проблемах она не стала и ушла. А меня теперь совесть мучит: у Эдика и так работы мало, а тут еще я клиентку упустила. Что, если это был хороший заказ?
– Я так не думаю, – Вероника помотала лохматой головой, подняв ветер. – Этой барышне не к детективу надо, а к психиатру. У нее самая настоящая навязчивая идея. Рассказать, какая?
– Конечно!
– Рассказываю. – Верка поудобнее устроилась на диване. – Значит, дело было так…
…Хрупкая блондинка в модном синем пальто теребила в руках перчатки, прерывисто дышала, кривила губы – нервничала. Повод для беспокойства, как она полагала, у нее был самый серьезный: «Вопрос жизни и смерти!»
До сих пор жизнь тридцатитрехлетней Алисы Лютовой складывалась вполне успешно, за одним лишь принципиальным исключением: мужчину, который был ей предназначен судьбой, она встретила с опозданием. Чуть раньше с Георгием познакомилась Александра, которая и стала его женой, а Алисе досталась необременительная, но малопочетная роль любовницы. Это было очень обидно и казалось несправедливым: Алиса не видела, чем это Александра лучше нее? Да ничем не лучше! Просто ей больше повезло.
