Дарья Донцова - Корпоратив королевской династии
Я всплеснула руками.
– Боже! Ну и ну! Ты агент!
Софья резко выпрямилась.
– Не имею права называть свою должность, но давно перестала быть рядовой.
– С ума сойти, – восхищалась я, – кого только не встретишь на отдыхе. В прошлый раз в Тунисе с нами в гостинице жила писательница Милада Смолякова. К ней все русские за автографом ходили, и я подтянулась. Мне книги Милады нравятся. Хочешь, наше с ней фото покажу? Оно в телефоне хранится.
– Не до глупостей сейчас, – отмахнулась Софья. – Слушай приказ. Сообщаешь Ирине о поносе, остаешься в замке…
– У всех, кто служит закону, есть служебное удостоверение, – перебила я тетку. – Покажи свое.
Гурманова скрестила руки на груди.
– Не веришь мне?
– Доверяй, но проверяй, – не дрогнула я, – встречаются подчас мошенники. Да кому я про аферистов объясняю? Ты о них лучше моего знаешь.
– Документ нельзя давать в руки чужому человеку, – уперлась Софья.
– Но показать его перед началом разговора с гражданином агент обязан, – возразила я.
Софья взяла со стола сумочку, вытащила оттуда черную книжечку и раскрыла ее. С одной стороны я увидела сверкающий золотой жетон, с другой в прозрачном кармашке лежала пластиковая карточка с фотографией Софьи. Через весь документ шла надпись темно-синим шрифтом FBI.
Мне стоило больших усилий не расхохотаться. Ну, начнем с того, что ФБР и Интерпол разные организации. И у сотрудницы последней будет другой документ. Значок, безусловно, красивый, но у Макса есть приятель, который на самом деле работает в Федеральном бюро расследований, я любовалась его жетоном и понимаю, что сейчас вижу значок по размеру меньше подлинного, и на нем выбиты слова: «Citi of New York Police». Даже моих более чем скромных познаний в английском языке хватает, чтобы понять их смысл. Значит, передо мной сотрудница Интерпола с удостоверением фэбээровца и значком полицейского Нью-Йорка. Интересное сочетание. Но самое забавное – фото на пластиковой карте. Софья на нем в темных очках и панамке. Похоже, дамочка летала в Нью-Йорк и там приобрела сувенирный значок вкупе с поддельным документом. Такие наборы продают туристам, в придачу к ним можно купить кепку, жилет, куртку, футболку с надписью FBI, Police. Около продавца стоит фотобудка, делаешь снимок, отдаешь его веселому афроамериканцу, и через пару секунд ты уже сотрудник ЦРУ или ФБР. Гуляющая по центру города толпа иностранцев охотно приобретает такую ерунду на память. Почему у Сони произошла путаница? Значок одного ведомства, а удостоверение другого? Ну это же уличные торговцы, они часто ошибаются. Этим летом мы с Максом ездили в Париж, и я приобрела на берегу Сены магнит в виде картины Леонардо да Винчи «Мона Лиза». Купила я его по одной причине: на «холсте» имя автора было написано в самом низу мелкими буквами: «Ван Гог». Этот товар первым увидел Макс и чуть не скончался от смеха. Теперь магнит висит у нас на холодильнике, и каждый раз, наткнувшись на него взглядом, я начинаю хихикать.
– Убедилась? – спросила Софья.
Я кивнула и хотела объяснить, что ее «документы» не прошли проверку, но тут Гурманова сказала:
– Елену ночью зарезали.
– Ошибаешься, – возразила я, – она жива. Я видела, вернее, слышала, как ее на «Скорой» увозили в больницу.
– И что сказал врач? – полюбопытствовала моя собеседница.
– Вроде операцию ей делать будут, – объяснила я, – подробностей не знаю. Случайно свидетельницей разговора мужа с доктором стала, вопросы не задавала.
Софья почесала макушку.
– Оперативное вмешательство – дело долгое. Пока то да се, вечер наступит. Муж около Лены осядет, домой заявится нескоро. Дураки с Ириной на автобусе укатят. В замке лишь тупая прислуга останется. Что она делает, когда нанимателей нет? Первым делом устраивается на кухне чай пить, жрет хозяйские запасы, сплетничает. Мы ничем не рискуем. Пошли.
– Куда? – уточнила я.
«Детектив» понизила голос:
– Елена вчера здоровее лошади выглядела. На что угодно спорить готова, ее убить собирались, но она живучая, как кошка.
Я села в кресло.
– Почему ты решила, что кто-то хотел Елену лишить жизни?
– Не задавай вопросов, – огрызнулась Гурманова, – пошли. Ты обязана агенту Интерпола помогать.
– Нет, – возразила я, – изволь объяснить, в чем дело. В противном случае я с места не сдвинусь.
Софья опустилась на кровать.
– Ладно. В наше отделение Интерпола обратился мужчина по имени Серж Мозер. Он разбирал после смерти отца бумаги и нашел письмо от Мартины Хансон. В нем женщина сообщала, что оставляет замок Олаф, земли, принадлежащие семье, и все состояние его отцу Гектору Мозеру из Австралии. А в случае смерти оного – сыну покойного. Завещание спрятано в замке в спальне Мартины, его надо найти, предъявить куда следует и стать богатым.
– Из Австралии, – повторила я, – ага.
София решила объяснить глупой Лампе, что к чему.
– Есть такое государство, находится на отдельном континенте, очень далеко, лететь туда надо почти сутки. Там живут коалы, кенгуру, разные другие звери, еще аборигены.
– Очень интересно, – кивнула я.
Софья положила ногу на ногу.
– Земли в стране много, а людей не хватает. Поэтому много лет назад тамошнее правительство обратилось к населению разных стран с предложением: «Приезжайте к нам, сразу получите гражданство, землю и деньги на строительство дома, есть лишь одно условие: вы живете в провинции, занимаетесь сельским хозяйством». Гектор решил улететь в Австралию, в самолете он познакомился с медсестрой Верой из России, у них завязался роман, на свет появился Серж. Вот и вся история.
– Где Гектор жил до того, как перебрался на Зеленый континент? – спросила я.
Соня втянула ноги на кровать.
– Серж понятия не имеет. Родители ему не рассказывали, парень родился в Австралии, его мало волновало, что до его появления на свет происходило. Дома у них говорили по-русски. Вера скончалась за год до мужа, тот очень переживал и долго без супруги не продержался. Кроме Сержа в семье детей нет. Парень начал разбирать вещи, документы покойных, и бах, письмо! Ферма Мозера еле-еле на плаву держится, вся в долгах. Вот Серж и подумал: а вдруг это правда? Где-то лежит завещание, он получит капитал, уедет из Австралии, ему там совсем не нравится. Парень хочет жить в Европе. В общем, Мозер пришел к нам и попросил найти документ. Дело поручили мне.
Глава 10
– И тебе неизвестно, почему Мартина отцу Сержа все завещала? – уточнила я.
– Это осталось тайной, – вздохнула Софья, – Гектор ее с собой на тот свет унес.
Я уставилась на окно-бойницу. Вчера ночью, лежа в диване, я подслушала разговор Карла и Елены. Речь шла об Эдмунде, старшем брате хозяина замка Олаф, это ему предстояло унаследовать и дом, и землю, и капитал. Карлу, младшему сыну, ничего не полагалось. Но Эдмунд совершил какой-то ужасный поступок, связанный с девушкой по имени Паулина. Некая Розамунда до сих пор ненавидит за это Эдмунда! Елена нашла в здании ресепшен журнал из Австралии. На обложке было фото фермера, которое ее очень испугало. У того фермера, как сказала госпожа Хансон, «одно лицо с Виктором». А кто носил это имя? Муж Мартины. Карл стал успокаивать жену, сказал, что Эд давно на дне океана, но супруга твердила:
– Нет, нет, нет, это он! Он вернулся.
И вот сейчас Софья рассказывает мне о Гекторе Мозере. Может, Елена права? Старший сын Мартины и Виктора жив. Он поселился в Австралии под другим именем. Несмотря на все плохое, сделанное им, мать продолжала любить парня. Женщины утверждают, что любят своих детей одинаково. Но это не так. Всегда есть тот, кому принадлежит большая часть их сердца, и зачастую любимчиком матери становится не отличник, не заботливое, разумное дитя, а отпетый безобразник, который родительницу ни в грош не ставит.
– Лампа, вы где? – послышалось из коридора. – Все давно чайку попили и в автобусе сидят.
Я вышла в коридор и увидела Ирину.
– Не поеду на экскурсию.
– Что случилось? – всполошилась она.
Я изобразила смущение.
– Каша Беаты мне так понравилась, что я слопала несколько порций. Теперь желудок взбунтовался. Уж простите за подробность, от санузла далеко отойти боюсь. Заглянула к Софье, надеялась у нее лекарство найти.
– Не стоит глотать таблетки, это химия, – всполошилась Ирина, – мой отец всегда говорил: «Если у лошади нелады с кишечником, то ей необходим холод, голод и покой».
– Я мало чем отличаюсь от кобылы, – пробормотала я, – только хвоста нет.
– Вы не обиделись? – испугалась Ира. – Не имела в виду, что вы на лошадку смахиваете, скорее уж на собачку похожи. Ой! Опять не то ляпнула. Понимаете, каждый человек напоминает какое-то животное, вот я вылитая мартышка, суечусь, руками размахиваю. Папа был ветеринар от Бога, он и людям дельные советы давал.
