Галина Полынская - Не рисуй меня, художник!
– Извините, можно спросить, зачем же вы собственного брата убили?
– Тебе это вправду интересно?
– Еще как! – я сунула руку в сумку и включила диктофон. Шли мы неторопливо, беседуя спокойно, как старые знакомые.
– Родись я тоже мальчиком, все было бы иначе. Всю жизнь слушала «эх, жаль, что не пацан, было бы два таких красавца». Я была и умнее и талантливее Женьки, но ему всегда все доставалось просто так, мне же приходилось постоянно вкалывать, чтобы хоть чего-то добиться. – Слушая ее речь, мне на ум невольно пришло сравнение ее голоса с глазами Жени – такой же безжизненный, такой же «в никуда». Похоже, что брат, что сестра были основательно не от мира сего, с глобальным таким «приветом». – Когда я познакомилась с Толиком, то сразу поняла, что он хоть и талантливый художник, но безнадежная тряпка и неудачник, есть такие люди, которые сами себе всю карьеру от начала и до конца портят. Ты понимаешь меня, да?
– О да, конечно. И вы придумали такой вот пиар ход? Выдать Женю за гениального художника?
– Ага. Толик сначала радовался, видя, как быстро налаживаются дела, а потом опять начал портить всю картину, мол, какая мне от этого польза кроме денег, я по-прежнему в тени, меня никто не знает. Можно подумать, деньги это не польза. Он меня так достал, что не начни Женька слепнуть и мотать всем нам нервы своими угрозами, я убила бы Толика первым.
– А рисунки вы зачем поменяли? До убийства один был, а после другой стал.
– Да так, считай, что просто мой каприз, – она ничуть не удивилась моей осведомленности. – Что-то вроде прощального привета лично от меня.
– А Кирилл к вам как попал, извините за любопытство?
– Он мой любовник.
– А… э-э-э-э… Толик?
– И Толик тоже.
– Высокие отношения, – ответила я фразой из известного фильма. – И вы вот так вот просто всё это мне рассказываете?
– А почему нет? Мне давно выговориться хотелось.
– А если я расскажу кому-нибудь?
– Да нет, не расскажешь, мы же вас на этом кладбище сейчас и закопаем. Мы же почти все закончили, следующий пункт – самоубийство малоизвестного художника Анатолия Дмитраковича на почве депрессии и алкоголизма, и наш отъезд с Кириллом в теплые заморские края. Я всегда хотела жить у моря среди узкобедрых смуглых мужчин, мечта детства, понимаешь?
Я понимала. Хорошая мечта, спору нет, вот только у нас с Таисией своих мечтаний полные авоськи и закапывать их прямо сейчас никак не хотелось. Я надеялась, что Тайка успела добежать до центральных ворот и поднять на ноги охрану, но мы вышли на аллею и я увидела, как любовник Кирилл тащит ее чуть ли не за шиворот к могиле Лессера. Тая упиралась, сквернословила, но мужчина был сильнее.
– Лара, что дальше? – Кирилл так смотрел ей в глаза, что ему только собачьего хвоста не хватало для полноты картины «преданность».
Лара приказала мне положить холст на место и когда я это сделала, принялась обсуждать с ним как нас лучше захоронить, чтобы нас нашли минимум через пару недель. И так спокойно, будто меню воскресного обеда оговаривали.
– Люди, да вы что? – выдавила зеленая от ужаса Тайка. – Думаете, мы вам просто так дадимся?!
– Думаю, да, – откуда-то из-под свитера она извлекла маленький тупоносый пистолет. – Идемте, я знаю тут одно тихое местечко неподалеку.
Раздумывая, что лучше сделать, заорать, что есть силы и получить пулю в лоб или просто упасть в обморок, я сделала неуверенный шаг в указанном направлении, как вдруг случилось неожиданное: на центральную аллею ворвались милицейские машины. Дальше все происходило точь-в-точь, как в кино, ну, это когда главных героев уже почти убили, но в последний момент все-таки подоспела полиция и вертолеты. Правда в нашем случае не было вертолетов, но нам и «полиции» вполне хватило. Счастливая Тайка хотела начинать обниматься со всеми спасителями по очереди, но нас довольно бесцеремонно затолкали в машину и сказали сидеть тихо. Очутившись в салоне, мы собирались перевести дух и начать расслабляться, но там нас снова поджидал сюрприз. На переднем сидении мы узрели кого бы вы думали? Ревнивую зануду Валерия.
– Э-э-э-э… – в полнейшей оторопи сказала Тая. – Ты-то тут что делаешь, прости господи?
– Ты знаешь, Тая, я все-таки хотел узнать, есть ли у тебя кто-нибудь, вот и решил понаблюдать…
– То есть, ты следил за нами?! – взвизгнула подруга. – Да как ты… да ты… ах, ты!
– Тая, тише, погоди, – одернула я. – И дальше что? Ты поехал за нами на кладбище и где-то тут прятался в памятниках?
– Ну-у-у… – тяжело вздохнул он, – в общем, да. Я хотел понять, что вы тут делаете, может, ждете кого, свидание у вас такое, может, странное. А потом, когда я подслушал ваши разговоры с этими людьми и понял, что затевается нечто плохое, пошел к охране и позвонил от них в милицию, сказал, что у могилы художника собираются устроить ритуальное убийство какие-то сатанисты. Ну, я так сказал, чтобы долго не объяснять, что к чему, чтобы побыстрее приехали. Я дождался милицию там, у ворот, ну и… вот.
Повисла пауза. Мы с Тайкой переглянулись и совершенно неуместным образом рассмеялись.
– Ой, не могу! – подруга полезла в пакет, достала бутылку с остатками коньяка на донышке и протянула Валере. – На, держи, дорогой, заслужил призовой глоточек! Спасибо тебе!
– Да ладно, – смущенно заулыбался он, – всегда пожалуйста. Таечка, ну а теперь ты можешь мне честно ответить на один вопрос?
– На какой?
– У тебя есть еще кто-нибудь?
16.08.08
