Галина Полынская - Выстрел из бумажного пистолета
– А как деда зовут? – Тая полезла в сумку за блокнотом и карандашом.
– Анатолий Михайлович.
– А фамилия?
– Не знаю, она мне не говорила.
– А ты ей кем приходишься?
– Просто друг, мы раньше учились в параллельных классах.
– Хм-м-м, – призадумались мы Таюшкой.
Ситуация, однако. Неизвестная Аида становилась нам все ближе. Странно, но факт, видать действительно существует на свете провидение, которое взялось всячески подталкивать нас друг к другу.
– Слушай, давай так поступим, – приняла я решение, – ты познакомь нас с Аидой, и пусть она сама нам все расскажет.
– И если захочет, – добавила Тая, – наймет нас как частных детективов.
Язык еще поворачивается называть нас «частными детективами»… хотя кто знает, может в такой профессии не образование важно, а природные данные, интуиция, смекалка и все такое прочее. «Прирожденный детектив»… а что, звучит. Я так задумалась, что перестала слушать Юрия, а губы его шевелились – он что-то говорил. Пришлось сделать над собой усилие и включить «слуховой аппарат».
– …газеты с особо гадкими статьями ей подбрасывают прямо в почтовый ящик, – услышала я, – одна газета даже питерская была, не поленилась привезти какая-то сволочь.
– Да пускай она их просто не читает, – пожала плечами Тая, – а сразу выбрасывает на помойку, тоже мне проблема.
– Вы не знаете Светлану, – вздохнул Юрий и потянулся к своей пачке сигарет, – она человек внутренне надломленный, склонный к истерикам. Я сам против того, чтобы она их читала, пробовал даже из рук вырывать, а она начинает кричать, что хочет посмотреть, что там еще эти твари придумали.
– У нее есть какие-нибудь предположения, кто и зачем все это делает?
Вид Таюха имела такой важный и сосредоточенный, что сомнений не возникало – с тобой за одним столом пьет пиво и лопает чипсы матерый детектив.
– Мы уже все передумали, это может быть какая угодно причина от зависти до желания рассорить ее с Анатолием Михайловичем.
– А у нее есть парень? – затаив дыхание, спросила я.
– В свою личную жизнь она меня не посвящает, Света довольно суеверная, и считает, что чем меньше людей будет в курсе, тем лучше.
– Но, я так поняла, вы достаточно близкие друзья, – сказала Тая, – неужели ты ничего не знаешь о ее кавалерах? Хотя бы об одном? Ну-у-у… о каком-нибудь из последних?
– Говорю же, не знаю.
– Нам надо встретиться и поговорить непосредственно с девушкой, – подвела я черту, – когда это можно сделать?
– Сейчас она в Питере, у нее там два концерта, я позвоню вам, когда она вернется. Вы оставите свой телефон?
Разумеется, а чего ж тогда столько времени сидели, лясы точили. Обменявшись номерами, стали расставаться.
Глава одиннадцатая
Приехав домой, я отправила Таю гулять с Лавром, а сама решила приготовить на обед что-нибудь симпатичное, за одно не мешало бы обдумать пару статеек для нашей психической газеты. За долгие годы – а мне порой казалось, что я работаю в «Непознанном мире» как минимум свою третью жизнь – я так лихо наловчилась выдумывать, что частенько мечтала о написании собственной книги, какой-нибудь забойной фантастики. Но с другой стороны, я побаивалась даже представлять себе эту книгу, она виделась мне густым замесом из тараканов-оборотней, вредного для здоровья шоколада, заколдованной минеральной воды и призраков Красной Площади. Размышляя на творческие темы, я крошила кабачки и кидала их на сковороду. Зазвонил телефон. Ну, что за жизнь, не дадут спокойно кабачков пожрать в выходной день… Взяв трубку я без энтузиазма промямлила:
– Да, слушаю.
– Сена?
– Да, кто это?
– Это Юрий, мы сегодня…
– Да, да, слушаю, что случилось?
– Извините, что беспокою, но я зашел сегодня к Свете забрать почту из ящика и обнаружил еще две газеты со статьями. Одна называется, – в трубке послышался бумажный шелест, – «Непознанный мир», а вторая «Белые ночи», снова питерская.
– «Непознанный мир»? – я тупо рассматривала рисунок обоев. – А какой номер?
– Сейчас посмотрю.
Снова раздался бумажный шелест. Наша газета выходила четыре раза в месяц, только что мы сдали в печать третий номер.
– Номер второй за июнь.
Второй номер? Я тихо обалдевала, вот уж не помню, чтобы бы мы там давали материал о певице Аиде.
– А ты уверен, что газета называется именно «Непознанный мир»?
– Конечно, вот она передо мной лежит, на четвертой странице очень неудачное фото Светы, видать специально такое подобрали и гадкая статейка. Небольшая, но, как всегда мерзкая.
– Газеты ни в коем случае не выбрасывайте, я кое-что сейчас разузнаю и перезвоню.
– Хорошо. Спасибо.
Я нажала на рычаг и набрала домашний номер Влада.
– Да? – ответил он. Владик что-то с аппетитом жевал.
– Это я. Слушай, во втором номере за этот месяц мы что, опять давали материал о певице Аиде?
– На какой полосе?
И чаф, чаф, чаф! Прямо в ухо!
– Это я у тебя как раз и хотела спросить.
– Что-то не припомню.
– Ну, ты, лично писал еще раз о ней?
– Эта Аида, она что, звезда какая-то?
– Это к делу не относится. Отвечай на поставленный вопрос.
– Лично я о ней ничего не писал.
– А кто? Макакина или сам С. С?
– Не знаю, Сена, я не в курсе.
– Ты не в курсе, что печатается в нашей газете? Ты же в ней работаешь, как-никак!
– Ты тоже.
Логично.
– У тебя случайно этот номер не завалялся?
– С чего вдруг? Я нашу газету под подушку не подкладываю, чтобы сны красивее снились.
– Черт, значит, придется на работу ехать!
– Сочувствую твоему горю. Сен, извини, я страшно есть хочу.
– Кушай, не обляпайся.
В задумчивости я повесила трубку, продолжая созерцать рисунок на обоях. Потянуло горелым… Мои кабачки! Я бросилась на кухню. На сковороде синим пламенем горел обед. Выбросив его в мусорку, я порадовалась, что не успела испоганить все овощи и принялась нарезать оставшиеся. Вернулись Тая и Лавр. Пока пес шумно утолял жажду, а Тая стояла рядом с полотенцем наготове, я передала ей разговор с Юрием.
– И что, – удивилась она, – ни ты, ни Влад не в курсе того, что печатается в вашей газете? Вы чего?
– Да вот так, – я бросила к кабачкам нашинкованного лука, – такие мы классные работники, сделали свое дело и в кусты, а что там остальные накорябали никого не интересует. Завтра поеду на работу и поищу этот номер.
– Ну, вы даете, – покачала она головой. – А что готовишь?
– Кабачки с томатами, зеленью и сметаной, тебе понравится. Вытри Лавру морду, а то сейчас вода и слюни по всей кухне разлетятся. Нет, все-таки я никак не пойму, неужели мы взялись так часто писать об Аиде?
– Думаю, за деньги вы бы стали посвящать ей целые номера.
– Знаешь газету «Белые ночи»? Хотя, откуда тебе знать, это питерское издание…
– Я вообще не читаю желтую прессу, это отрава для мозгов.
Ты подумай, а? Какая интеллектуальная цаца. Ах, да, у нас же теперь кольцо с бриллиантами, мы ж теперь крутые.
– Ты кабаки помешай и крышкой накрой, а я пойду, позвоню.
Я прошла в комнату и снова набрала номер Влада.
– Да?
Он все еще чавкал.
– Это опять я. Слушай, ты не в курсе, Конякин удаляет из своего рабочего почтового ящика письма по прошествии какого-нибудь времени?
– Понятия не имею, а что?
– Да так. Что ты жуешь все время?
– Сосиски-гриль, отменно идет под пивко.
– А, значит, расслабляешься?
– Ну да, после трудового дня. Еще что-нибудь?
– Да, одна просьба. Мы можем завтра придти немного пораньше на работу?
– Зачем это?
– Я хочу покопаться в компьютере Конякина, посмотреть его почту.
– А я тебе зачем?
– На шухере постоишь и поможешь, если вдруг что с компьютером не заладится.
– Хорошо. Во сколько встречаемся?
– Давай на выходе метро в половине девятого.
– Договорились.
Повесив трубку, я вернулась на кухню. Кабачки с помидорами практически были готовы, осталось заправить зеленью, специями и залить сметаной.
– А мяса не осталось?
– На одну порцию.
– Разделим на две.
Спасибо, барыня, что не сами всё слопать решили.
Кабачки удались на славу, пообедали мы со здоровым аппетитом.
– Артур хотел, чтобы мы сегодня встретились, – произнесла Тая с набитым ртом.
– Не надоело вам по ресторанам, да по театрам шляться?
– Мне пока что еще нет, я только-только во вкус входить начала. Хорошо, что он не таскает меня на всякие там выставки импрессионистов, столько времени держать умное лицо я бы не смогла. Он предлагал сходить в японский ресторан.
– И что? Ты согласилась?
– Да, только сказала, что приду с тобой.
– Чего? Зачем это со мной?
– Сена, отныне я отношусь к нему не только как к своему жениху, но и как к подследственному.
– А что, мы уже что-то расследуем?
– Конечно, а ты разве не заметила? Мы расследуем дело певицы Аиды.
– А разве уже есть дело?
– Сена, мы должны приложить все наши могучие усилия, чтобы такого дела в природе не возникло. Ты понимаешь, о чем я?
