Люся Лютикова - Свекровь дальнего действия
Так неужели чужая псина заслуживает большей жалости, чем родная свекровь? Ведь Руслан тоже любит свою маму, какой бы она ни была манипуляторшей и хитрой притворщицей, и переживает за ее здоровье. Убудет от меня, что ли, если посижу с пенсионеркой часок-другой? Ариадна Васильевна, конечно, не подарок, но, по крайней мере, она не станет гадить в коридоре.
Я позвонила Руслану:
— Знаешь, проблема с замком неожиданным образом решилась. Я ударила по нему молотком, внутри что-то щелкнуло, и дверь открылась. Так что я могу побыть с твоей мамой.
— Люська, я твой должник! — обрадовался капитан. — Я уже вышел из дома, оставил маму одну и волнуюсь, как она там, бедняжка.
— Я почитаю Ариадне Васильевне русских классиков, авось давление и нормализуется. Классическая литература вообще действует умиротворяюще. Кого она больше любит — Толстого или Достоевского?
— Кажется, Чехова. Но можно обойтись и без чтения, у мамы не давление, а грипп. Врач уже был, назначил лекарство, ты, пожалуйста, заскочи по дороге в аптеку.
Я записала название лекарства и полюбопытствовала:
— Неужели приглашали врача из частной клиники?
— Ну что ты, мама не любит тратиться на платную медицину, она вызывала «скорую».
Ну да, узнаю свою свекровь: вызывает неотложку буквально на каждый чих! И ведь добилась, чтобы машина приехала, когда к настоящим-то больным не едут. Я прямо позавидовала: до чего же человек себя любит, мне бы так научиться!
— Есть еще пожелания?
— Наверное, надо еды купить, — задумчиво сказал Руслан. — Ты позвони маме, спроси, чего ей хочется.
Выйдя из метро, я набрала номер свекрови. Долго не отвечали, потом в трубке раздался слабый писк. Возможно, плохая связь, чтобы собеседница меня расслышала, я повысила голос:
— Алло, Ариадна Васильевна!
Писк повторился.
— Ариадна Васильевна, здравствуйте! — Я прибавила громкости. — Вы меня слышите? Это Люся!
Писк перешел в слабое мычание.
— Ариадна Васильевна, я вышла из метро, иду в аптеку, а потом к вам!
Мычание повторилось.
— Ариадна Васильевна, я могу по дороге еды купить, — я продолжала орать так, что прохожие начали оглядываться. — Что нужно купить, Ариадна Васильевна?!
Дуэт писка и мычания.
— Ариадна Васильевна! Вам плохо? Почему вы не отвечаете?!
— Людмила! — строгим, возродившимся из небытия голосом возвестила свекровь. — Что за идиотские вопросы! Конечно, мне плохо! Как я могу тебе ответить, когда я больна! У меня грипп! Я не могу говорить! Мне нужно лежать и молчать!
Можно было бы просто сказать «Купи хлеба, курицу и фруктов». Но на эту малость у пенсионерки сил не нашлось, а вот для отповеди сразу голос прорезался.
— Так какие продукты купить? — настаивала я.
— Ничего не надо, — отрезала свекровь.
Ну, баба с возу, как говорится…
В аптеке фармацевт, услышав название лекарства, поинтересовалась:
— Вы себе берете?
— Нет, свекрови, а что?
— Лекарство гомеопатическое, скорее для профилактики гриппа, чем для лечения. Если нужно сильное противовирусное средство, то возьмите вот этот препарат. — Она достала зеленую коробочку.
— Спасибо за совет, — улыбнулась я, — но возьму то, что доктор прописал.
Обычно я прислушиваюсь к рекомендациям фармацевтов, но только не сегодня. Если принесу другие таблетки, свекровь решит, что я хочу свести ее в могилу.
Глава 10
Я подошла к двери Руслановой квартиры и нажала на звонок. Молчание было мне ответом. За дверью стояла какая-то давящая тишина. Ни шороха, ни звука. Я нажала еще раз и стала терпеливо ждать. Я представляла, как Ариадна Васильевна медленно поднимается с постели и бредет к входной двери, с трудом передвигая свое бренное тело.
Прошло минуты три. За это время крохотную «однушку» даже ползком можно было несколько раз пересечь туда-обратно. Если свекровь не открывает, значит, она потеряла сознание, и я должна вызвать «скорую» и МЧС, чтобы взломать дверь. Только вот кого раньше — врачей или спасателей? Если первыми приедут врачи, они развернутся перед закрытой дверью. К сожалению, я не обладаю настойчивостью Ариадны Васильевны, поэтому неизвестно, примут ли в «скорой помощи» второй вызов по данному адресу. С другой стороны, в команде спасателей должен быть врач…
В этот момент дверь распахнулась. На пороге стоял зомби с зеленым лицом.
— Мама! — закричала я дурниной.
— Какая я тебе мама! — сварливо отозвался зомби. — У тебя, Людмила, своя мама имеется! А вот сыну своему я мама. Только он, видно, об этом знать не желает. Забыл совсем. Мать больна, а он чужих людей вместо себя присылает.
— Ариадна Васильевна, здравствуйте! — выдохнула я. — Вы сегодня немного необычно выглядите. Что у вас с лицом?
— Маска из киви, хорошо увлажняет кожу. Я же всё равно лежу, так буду лежать с маской. Хоть какая-то польза от моей болезни.
Моя свекровь из тех людей, которые даже в болезни ни в чем себе не отказывают. Маска из киви, надо же!
Когда я переступила порог квартиры, свекровь приказала:
— Снимай обувь и вымой руки, заразу мне нанесешь.
Я послушно затрусила в ванную.
Пройдя в комнату, я обнаружила, что Ариадна Васильевна болела с комфортом: по телевизору шел сериал про любовь, а около дивана на журнальном столике стоял поднос с чашкой чая и шоколадкой.
Вручив свекрови купленное лекарство, я поинтересовалась:
— Что у вас болит, Ариадна Васильевна?
— У меня грипп, — ответствовала она, скривив зеленое лицо, от чего подсохшее уже киви пошло трещинами.
— А какие симптомы?
— Слабость, голова раскалывается, кости ноют.
Понятно, исключительно субъективные симптомы, которые нельзя проверить или измерить.
— Значит, насморка или высокой температуры нет?
Ариадна Васильевна ощетинилась:
— А ты врач, что ли, Людмила? Думаешь, у меня, в моем-то возрасте, может быть лошадиное здоровье?
Кажется, не одна я так считала. До меня дошло, почему врач выписал именно гомеопатические таблетки, очевидно, у него тоже возникли сомнения, что пациентка больна.
— Пойду поставлю чайник, — я решила в прямом смысле уйти от разговора.
Переместившись на кухню, я обнаружила, что чайник еще горячий, и заварила свежий чай. Открыла холодильник и увидела, что никакой еды нет. На дверце одиноко болталось куриное яйцо, рядом лежал полупустой пакетик майонеза.
Я вернулась в комнату. Свекровь лежала на диване перед телевизором, театрально скрестив руки на груди — ни дать ни взять умирающая лань.
— Ариадна Васильевна, еды в доме нет…
— Откуда же ей взяться, если никто не купил? — спокойно ответила она.
— Но я же спрашивала у вас, когда шла сюда, надо ли купить продукты, вы сказали, что всё есть.
— Я сказала не «всё есть», а «ничего не надо», улавливаешь разницу?
Я начала терять терпение.
— То есть еда вам не нужна, правильно я понимаю? Вы практикуете лечебное голодание, что ли?
— Приходится сидеть на голодном пайке, — вздохнула Ариадна Васильевна, — если сынок о родной матери не заботится.
— Как это Руслан о вас не заботится? — взорвалась я. — Он очень даже заботится! Меня прислал, чтобы я за вами ухаживала!
— Прислал… — свекровь поджала губы куриной гузкой.
Разговор грозил свернуть в русло «мне ничего не надо от чужого человека», поэтому я поспешно сказала:
— В общем, я пошла в магазин. Что купить?
— Не знаю.
Но я не собиралась отступать. Если Руслан узнает, что я оставила его больную мать с пустым холодильником, он меня до конца жизни не простит.
— Курица нужна?
Свекровь вяло пожала плечами.
— Картошка? Молоко? Сметана? Йогурты?
— Можно, — величественно разрешила Ариадна Васильевна.
— Что еще?
— Ну, сыру купи. И еще чего-нибудь такого… вкусненького, понимаешь?
— Не понимаю. У всякого свой вкус: один любит арбуз, другой — свиной хрящик. Так что скажите, пожалуйста, конкретно, что нужно.
— Купи банку варенья.
— Вы хотите магазинного варенья? — не поверила я своим ушам.
— Да, а что?
— Ничего, просто люди старшего поколения его на дух не переносят, едят только домашнее.
— А я люблю магазинное варенье, — упрямо заявила свекровь. — Не такая уж я и старая, как тебе хочется думать.
Я не стала напоминать, что пять минут назад она пяткой била себя в грудь, доказывая, в ее почтенном возрасте здоровья нет и быть не может.
— Ну, хорошо, какое варенье?
— Да любое, чтобы на булку намазывать.
— Значит, булок тоже купить? Каких, с изюмом или корицей?
Я чувствовала себя следователем, который добивается от обвиняемого признательных показаний — по крупинке, по намеку, по случайно оброненному слову…
— Ох, Людмила, как же с тобой тяжело! — вздохнула свекровь. — Вот родному сыночку не надо объяснять, что такое булка. Если по-вашему, по-московски, называть, то батон.
