Андрей Кивинов - Аномальная зона

– Украли! Унесли ироды! Унесли, пришельцы поганые!

– Кого еще? – вздохнул Стрельцов.

– Козу! Кормилицу нашу! Генриетту нашу Давыдовну! Одну веревку оставили!

– Дрянь дело, – расстроился Федор Ильич. Гриша Стрельцов нахмурился. Он уже был внутренне готов к принятию курицы, а тут…

– Все гумоиды эти несчастные, чтобы им тарелки поразбивало! – Теща грозила сухоньким кулаком величавому небу, на котором как раз начали вспыхивать одна за другой крупные звезды.

– Пойдемте, вместе поищем, – Стрельцов взял хозяйку за локоть. – Может, сбежала.

– Гриш, рюмашку перед поисками, – засуетился Федор Ильич. – Оно помогает. Проверено!

Конечно, объяснить, перед какими именно поисками и когда ему помогла рюмашка, Федор Ильич не смог бы, но его никто и не спросил.

– Эх… давайте, – махнул рукой Стрельцов.

– Да, она, она! – Уфолог обрадовался вонючей субстанции как родной. – Старая знакомая! Прилетали, значит, родимые! Все точно!

Сидя на корточках, ученый пытался размахивать руками, не удержался и вляпался ладонью в мерзкую жидкость. Брезгливого Семена передернуло, а Печерский хоть бы хны – вытащил из чемодана тряпку, вытер руку.

– В каком смысле «старая знакомая»? – поинтересовался Семен, отстраняясь от уфолога, который теперь благоухал не хуже поляны.

– Похожее вещество не раз оставалось на местах посадок-взлетов, – торопливо объяснял Печерский. – Любому уфологу оно хорошо знакомо!

– Я что-то такое читал… – припомнил Василий.

– А состав? – спросил Семен.

– Неизвестен. Анализу не поддается.

– То есть как это не поддается? – изумился Семен. – Да в любой нормальной лаборатории… Хоть в нашем Главке…

Они с Василием к этому моменту все же раскрыли Печерскому свою профессию. Тот обрадовался: дескать, рука об руку инопланетян поймать легче.

– Вы не поняли! Жидкость защищена от анализа космическим суперсекретным сверхкодом!

– Не верю! – решительно заявил Семен, а про себя подумал: «Суперсекретный сверхкод… Да еще космический. Точно сумасшедший. Надо Ваську предупредить».

– Ну как же, – кипятился Печерский. – Я же сам ученый! Я после окончания института в одно НИИ попал. Режимное. А там как раз лабораторию создали. По изучению аномальных явлений. Аппаратура из глубокого импорта! Из нашего ВПК! Не берет анализ эту жидкость! В Штатах, кстати, этим Пентагон занимается…

«Убиться веником!» – прокомментировал про себя Семен. Заявление тронутого уфолога как-то его образумило. Теперь он снова сильно усомнился в правдивости всей истории. Прав Стрельцов: надо думать, чей это розыгрыш.

– Вы и сейчас там работаете? – восторженно осведомился Рогов.

– К сожалению, НИИ уже нет. Ветра времен, знаете ли. Приходится на вольных хлебах. Хорошо, спонсоры подбрасывают. Журналы разные, телевидение…

Нелепый-нелепый, а пробы травы с жидкостью в пробирки набрал очень споро. Поднялся с четверенек:

– Больше артефактов не находили?

– Чего? – Семену вновь не понравилось непонятное слово.

– Вещей, оставленных гуманоидами.

Семен оглянулся по сторонам. Из неприродных объектов – лишь большая полиэтиленовая бутыль из-под пива «Очаково».

– «…Времен Очакова и покоренья Крыма». Живительное пиво. Это вряд ли из космоса.

Семен пнул бутылку, она улетела в кусты. На мгновение эксперту показалось, что в кустах кто-то охнул, что ли. Раздался тихий-тихий, но посторонний звук. Семен прислушался. Померещилось, конечно. Не инопланетянин же там прячется.

Печерский деловито возился с чемоданом. Спрятал пробирки, вытащил какой-то прибор, напоминающий стационарную рацию. Ловко выдвинул антенну.

– Профессор, что это? – аж вскрикнул Рогов. Он явно находился во власти нездорового перевозбуждения.

– Да не профессор я… – вновь сообщил Печерский. – А это приемник. В институте создали. Ноу-хау, с вашего позволения.

– Связаться с гуманоидами хотите? – спросил Семен.

– Связаться – это… Большое было бы счастье! Хотя бы сигнал уловить.

Печерский напялил наушники, нажал пару кнопок, минуту прислушивался, потом начал ожесточенно теребить антенну.

– Сломаете, – заметил Семен.

Печерский продолжал теребить:

– Что-то с антенной. Не вовремя… Надо же, как мне всегда не везет!

– Семен у нас спец, – кивнул на коллегу Рогов.

– Обычный провод есть? – смилостивился Семен.

– В чемодане посмотрите, будьте любезны.

Возможности изучить содержимое «профессорского» чемодана эксперт Черныга не упустил. Но ничего особо подозрительного не обнаружил. Большие тетради (видимо, с результатами напряженных научных раздумий), склянки, непонятные коробочки типа той же рации, фотоаппарат, небольшой ковшик – по типу того, в котором яйца варят или молоко подогревают.

– А ковшик тоже научный? – не выдержал Семен.

– Какой ковшик? – всполошился Печерский. – А… Это вы у меня нашли? Странно. У меня такой в Питере на кухне. Знаете что?! Я его, по всей вероятности, прихватил случайно! А чего, пригодится. Если вдруг ночью дождь?

Ученый проворно схватил ковшик, скинул шляпу (именно скинул, а не снял, – в вонючую жидкость упала), напялил вместо нее ковшик и жизнерадостно расхохотался.

«Вместо шляпы на ходу он надел сковороду», – вспомнил Семен.

И был поражен, когда уфолог – профессиональная телепатия? – вслух продолжил его мысль:

– Как человек рассеянный с улицы Бассейной, да?! Я ведь в Питере на Некрасова живу. На бывшей Бассейной!

И захохотал. Семен недавно прочел в книжке одного современного писателя-авангардиста слово «заххоххоталл». Оно бы больше подошло к тем безумным звукам, что изрыгал уфолог.

Семен тревожно глянул на Рогова. Тот тоже смеялся. М-да…

А Печерский вдруг замолчал и произнес совершенно нормальным тоном:

– Придется ведь до утра сидеть. Выдержите?

– Нам в засадах не привыкать… – отозвался Рогов.

Семен вздохнул. Ему хотелось есть. Что-то там сегодня Васькина теща про жареную курицу говорила… Впрочем, Стрельцов наверняка уже с курицей разобрался.

Ка-дда пра-астым и нежным взораамЛаскаишь ты, мииня, мой друг!..Ниабычайным та-аким узоромЗииимля и небо вспыхива-ают вдруг!..

У Захара не было ни слуха, ни голоса, но если уж он начинал петь песню, то делал это в высшей степени громко и добросовестно, старательно выпевая все слова и заканчивая лишь тогда, когда заканчивался известный ему по памяти участок текста. Впрочем, изнуренная самогоном и виски память ограничивалась, как правило, одним куплетом.

– Хватит тебе голосить-то! – волновалась Татьяна, уже пару часов бегающая по деревне и вокруг нее в поисках сгинувшего мужа Петро. – Так что, он к тебе даже не заходил?

– Н-нне заходил! – икнул Захар. – Д-даже! Он же в лес намылился. С ентими разбираться. Топором их – шмяк, шмяк! Чё, еще не вертался?

– Нет нигде. Я всю деревню обегала. Как чуяла, загребут, – Татьяна расплакалась.

– А-атпустят, – махнул рукой Захар. – Петро – мужик ушлый.

– А если нет? – всхлипывала Татьяна. – Оставят себе на эксперименты?

– Дык… Тадысь сама к нему слетаешь…

Татьяну такая перспектива не вдохновляла. Она дальше райцентра уж лет пять не выбиралась. А тут – на Центавру…

В засаде операм, конечно, сидеть было не привыкать, но такие вонючие засады, признаться, встречались не часто.

Еще только полночь миновала, а Семен с Василием изрядно приуныли. Только Печерский, как ни в чем не бывало, бодрым шепотом рассказывал одну за другой истории из жизни НЛО.

– В двадцать первом в Якутии за одну ночь целая деревня пропала. А утварь и собаки остались. Хотя животных тоже иногда похищают. А тут не взяли. Зато через неделю у всех собак хвосты поотваливались…

«А потом обратно поприклеивались», – хотел съязвить Семен, но его внимание отвлек нахальный комар. Этих тварей ядовитый запах не отгонял, хотя мог бы, а, пожалуй, наоборот, приманивал.

Семен звучным хлопком уничтожил на своем лбу очередное кровососущее насекомое:

– Интересно, комары у них есть, на других планетах?

– Семен, ты всех пришельцев так распугаешь… – сердито шепнул Василий.

«Лесные предприниматели» Эльхан, Гарик и Рома, не собиравшиеся, несмотря на все препятствия, терять выгодный бизнес, тоже инспектировали ночной лес. Не по своей, правда, воле, а по приказу Дорофеева.

Джип с зажженными фарами медленно ехал по ночной дороге. Сидевший за рулем Эльхан чувствовал себя не слишком уверенно. Обернулся к коллегам:

– Вот вы – не знаю, а я этому верю.

– Хрен его знает, тут не поймешь, – нехотя отозвался Гарик. – Нам чего: Егорыч сказал покататься, вот и катаемся.