Иоанна Хмелевская - Закон постоянного невезения

– Мне казалось, что ты писала, будто у тебя есть гараж, – с легкой претензией сказала полная тетка рядом со мной.

Ну вот. И как мне им объяснить, что гаражи в этих домах были рассчитаны на небольшие «фиаты», что «тойота» помещается в таком гаражике с величайшим трудом, что там нет места на то, чтобы как следует открыть дверцы и что человек с габаритами тетки, даже скорчившись, попросту не вылезет из машины. То есть места-то, конечно, мало, но к тому же еще и эти формы!..

– Багаж, – оправдывалась я с самым глубоким раскаянием, какое только смогла из себя выжать. – Они маленькие, эти гаражики, так что вынуть вещи будет очень трудно.

– Но идет дождь, – укоризненно заметила бабушка.

Ну и что, что идет, что я должна была сделать, выключить его, что ли?..

– Все пройдут под зонтиком. Мы стоим у самых дверей…

– Ну ладно, но где этот транспортер? – недовольно спросила тощая тетка. – Кто должен все это таскать? Филипп не может.

– Игнатий тоже не может, – холодно констатировала толстая.

Я поняла, что, по их мнению, заместитель носильщика не справился со своими обязанностями, не прибыв сюда раньше нас. Господи помилуй, ну когда же этот Рысек приедет? Я могла бы ему позвонить, но не при них же!

Из стоящего позади нас такси вылез Мариан и подошел с моей стороны. Я опустила стекло.

– Выгружать, или подождем Рысека? – спросил он с большим сомнением в голосе.

– Подождем, – не задумываясь, решила я. – То есть вы подождите, я вас очень прошу, остальные пусть идут в дом…

– Твои вечные неприятности с такси – это у тебя что-то вроде мании? – ядовито спросила толстая тетка, которая семь лет назад счастливо познакомилась с мафией. – У нас это просто сфера обслуживания.

– У нас тоже, – заверила я ее и как можно скорей вылезла из машины.

Неартикулированным, но зато крайне умоляющим бормотанием я попросила Мариана немедленно позвонить Рысеку, и вообще, Езус-Мария, пусть они хоть что-нибудь сделают!!! Мариан сочувственно заверил меня, что нет вопросов. Я начала извлекать семейство из автомашин.

Проклятый зонтик не желал раскрываться, видно, те две спицы все же действительно погнулись.

Больше зонтов у меня не было, я их упорно теряла.

Входную дверь нужно было держать, так как она захлопывалась автоматически. Я пожалела, что избавилась от детей, которые могли бы хоть двери придержать, после чего осознала, что доставка австралийского багажа на второй этаж по довольно узкой лестнице – это выше человеческих сил, впрочем и сверхъестественных тоже.

Черт меня побери совсем, о стольких вещах я подумала, а это мне и в голову не пришло!..

Но ничего не поделаешь, надо – значит надо!

Ручные сумки и несессеры занес наверх Мариан, а все остальное прибывший наконец Рысек доставил своими желтыми лапами прямо на балкон моей гостиной. Балкон был большой, излишне цветами не заставленный, отдельные вещи прекрасно на нем помещались, так что транспортная операция прошла успешно, заодно доставив бесплатное развлечение одиннадцати моим соседям.

Похвалы я так и не дождалась. Бабушка сочла, что все мои старания оказались в результате не слишком продуманными и причинили им одни лишь неудобства.

Остаток дня прошел следующим образом:

Я щелкнула выключателем микроволновки, в которой находились готовые к жарке куры.

Расчесала парик.

Разместила их всех по комнатам, наверху – тетки с дядьями, в гостиной – бабушка. Более полная тетка с более полным дядей сочли, что им тесновато, поэтому бабушка уступила им гостиную, а сама переехала наверх. В мою спальню, к счастью, никто не рвался, так как она была для меня одновременно и рабочим местом и в ней негде было повернуться из-за многочисленных научных справочников. Переселение народов и языков продолжалось чуть ли не до самого вечера.

Дала им сотовый телефон, что было оценено как поступок правильный и разумный. Опробовала устройство – работает.

Получила от них подарки. Каменные подставки под стаканы и рюмки, очень красивые, с резными австралийскими народными узорами, боевую маску аборигена, шесть бутылок вина, декоративное пресс-папье для письменного стола – высеченное из скалы, с опалами внутри, и каменный подогреватель для больших блюд.

Теперь понятно, почему все это оказалось таким тяжелым, не говоря уж о том, что блюда соответствующих размеров у меня в доме вообще никогда не водилось.

Накрыла стол к обеду, который был воспринят охотно и с одобрением, так как на закуску я подала селедку трех разных видов и чистую водку.

Я почувствовала некоторое облегчение.

Это облегчение очень быстро улетучилось, так как куры, когда я к ним заглянула, оказались почти совсем сырыми. Я забыла после первого часа жарки увеличить температуру, равно как не сообразила, что их там две, а не одна. Одна бы уже дозрела. Как известно, чем больше кладешь в мироволновку, тем дольше нужно печь, к тому же обе они были очень крупные.

Я исправила недосмотр, однако в любом случае им нужно было еще три четверти часа.

В отчаянии, тщательно скрываемом от семейства, я приготовила грибной суп из пакетиков, но получилось маловато, так как у меня было только четыре пакета, поэтому я добавила туда соус из шампиньонов и все это как следует перемешала. Получилось довольно странная штука. Но они съели.

Как можно медленней я начала собирать со стола тарелки после селедки и чашки от супа, чтобы приготовить стол к главному блюду.

Одна из теток спросила, не нужно ли мне помочь. Я весьма решительно ей отказала.

К тому времени остыла картошка.

Вяло и медлительно я поставила на стол огуречный салат со сметаной, зеленый салат, клюкву, маринованные груши, соленые огурчики, маринованные грибочки и хрен. Вначале я планировала подать только огуречный и зеленый салаты, но ведь нужно же было делать вид, что я что-то делаю.

Внутрь печки я вполголоса высказала самое страшное ругательство, какое только пришло мне в голову.

Исподтишка втянула семейство в долгую и основательную дискуссию на тему вин.

Порезала картошку и подогрела на масле под крышкой.

И восстановила против себя абсолютно всех.

Наконец, эти проклятые куры дожарились, и их можно было съесть, что решительно смягчило настроение общества, так как они получились великолепными Дождь перестал.

Я узнала, как кого зовут и кто откалывается от группы.

– У Изы с Филиппом свои планы, – язвительно заявила бабушка, когда более худая тетка и мой крестный отец после невероятно долгого обеда высказали пожелание отправиться в город. Они отоспались в самолетах, ощущают прилив энергии и желают немедленно все осмотреть.

Прекрасно, значит, более худая – это Иза, а более полная – Ольга. Иза с Филиппом и Ольга с Игнатием. Я не была уверена, нужно ли мне самой отвезти куда-то Изу с Филиппом или же пустить их своим ходом, но они разрешили эту проблему, потребовав вызвать им такси.

Я вызвала, дала им план города, и они ушли, взяв с собой сотовый телефон.

Я сунула посуду в посудомойку, украдкой оберегая отрезанный палец от намокания.

Бабушка с оставшейся теткой и дядей занялись рассматриванием фотографий, начиная с самого старого альбома, к чему их, видимо, тянуло непреодолимо. В более старых альбомах был еще хоть какой-то порядок, кавардак начинался позднее.

Я спустилась вниз и загнала машину в гараж.

Временно удалившись от семейства, я собралась с мыслями и осознала, что тетка Иза – вовсе не невестка бабушки, а жена крестного, который сам является братом невестки бабушки. Я решила при ближайшей оказии – возможно, наедине с бабкой – расспросить ее об общем количестве народа в семье, уточнив по возможности степень родства.

Вернувшись наверх, я вынуждена была звонить в свою собственную дверь, так как захлопнула ее, не взяв с собой ключа. Открыл мне дядя Игнатий, который перед этим долго спрашивал: «Кто там?».

В половине десятого бабушка потребовала связаться с парой, болтающейся по городу. Я понажимала кнопки в мобильнике, после четвертого гудка кто-то отозвался.

– Это дядя? – неуверенно спросила я, потому что голос был как-то не очень похож.

– Чей дядя? – заинтересовался по ту сторону трубки Рысек, которого я теперь узнала.

– Рысек, это ты? Извини, пожалуйста, я не тебе звонила.

– А кому?

– Тетке с дядей, они в городе с твоим новым мобильником.

– Тише! – зашептал Рысек. – То есть не вы тише, а я должен говорить тише, потому что близнецы уже спят. А что случилось?

Я бы очень хотела поговорить с ним без свидетелей, однако вся троица вокруг меня старательно прислушивалась.

– Ничего не случилось, мы только хотели узнать, где они и когда вернутся. Может, я не правильно набрала номер, попробую еще раз.

Я крайне старательно прицелилась в номер нового мобильника, введенный Рысеком в память, соединилась и снова подождала четыре гудка.