Галина Куликова - Похождения соломенной вдовы
— Я так рада вас видеть, — мягко сказала Тамара Николаевна, поднимаясь мне навстречу.
Она была моложавой, приятной полноты, с большими карими глазами, которые, казалось, излучают тепло. Белое платье усиливало сходство с доброй докторшей.
— Проходите и садитесь сюда, на диван, — сказала она, показывая мне на что-то, напоминающее уютное гнездышко. Я с удовольствием приняла приглашение, погладив пушистый плед.
— Я так рада, что вы пришли! По лицу вижу, у вас серьезные проблемы.
Разговаривая, Тамара Николаевна помогала себе руками, и они двигались так мягко и плавно, словно были сделаны из белого пластилина.
— Хотите узнать судьбу? Узнать, что вас ждет? Снять порчу? Сглаз? Приворожить мужа?
— Приворожить, — убежденно сказала я. — Только сначала хотелось бы выяснить, где он сейчас находится.
— Вы расстались?
— Можно сказать и так, — пробормотала я, не желая вдаваться в подробности. В самом деле, зачем ясновидящей вся моя подноготная?
— Расслабьтесь, — предложила Заречная. — Я ведь не колдунья, поэтому ничего особенного вы не увидите.
— Никаких кипящих котлов и летучих мышей? — криво усмехнулась я. — Обидно. Впрочем, меня интересуют не столько методы, сколько результат.
Тамара Николаевна придвинулась ко мне в своем комфортном кресле на колесиках и протянула руки ладонями вверх.
— Положите сюда свои кисти. Смелее.
Я положила. Руки у Заречной были теплые и сухие.
Держаться за них было приятно. Тамара Николаевна тем временем закрыла глаза и принялась тихо петь: «м-м-м-м». Как это бывает обычно со мной в торжественные или напряженные моменты, мне тут же захотелось чихнуть. Кое-как подавив позорный позыв, я едва не застонала, потому что в тот же момент у меня отчаянно зачесался нос. Я готова была доплатить приличную сумму сверху, лишь бы хоть на секундочку получить в свое распоряжение собственную руку. Через пять минут непрерывного «м-м-м» у меня уже чесалось все: макушка, ухо, глаз и коленка. Поэтому всю процедуру «погружения» в астрал или куда там еще и обследования моего поля я воспринимала не иначе как пытку.
Когда Заречная, наконец, открыла глаза и отпустила меня, я тотчас же станцевала джигу, почесав все, что чесалось, по очереди — голову, нос, ухо, глаз и коленку. И напоследок смачно чихнула. Тамара Николаевна улыбнулась, пересела за большой письменный стол и, хлопнув по нему ладонями, предложила:
— Что ж, поговорим?
— Конечно. Мне хотелось бы узнать, что вы видели?
Какая вокруг меня ситуация?
— Плохая, — все так же улыбаясь, ответила ясновидящая. — Вы находитесь в зоне смерти.
Ничего себе заявка! Так ведь можно человека и заикой сделать. Еще через пятнадцать минут я твердо убедилась в том, что у очаровательнейшей Тамары Николаевны садистские наклонности. Она истекала благодушием, как треснувший арбуз сахарным соком, но говорила при этом такие вещи, от которых у меня кровь стыла в жилах Повторять ее слова не берусь, но ощущение, которое они оставляли, было отвратительным. Лучше бы она сварила при мне парочку летучих мышей, чем вываливать на меня всю эту чернуху.
— А где мой муж? — растерянно спросила я, выслушав поток сознания Тамары Николаевны, который изобиловал негативными образами и определениями. — Куда он делся?
Тамара Николаевна, которую я явно сбила с мысли, наморщила лоб, помолчала, потом сообщила:
— Могу сказать только одно: там, где он находится, есть река. И там холодно, очень холодно.
"Может, его увезли в Сибирь? — подумала я. — Или он сам туда смотался, прячась от каких-нибудь бандитов?
Да. И бросил молодую жену им на растерзание.. Занятно".
— Я, выходит, теперь в опасности? — спросила я.
— Безусловно, — сладко пропела Заречная. — Опасность просто ходит за вами. Я видела ее очень отчетливо.
Эта опасность многолика, девочка дорогая.
— И что же делать? Как избежать этой опасности?
— Способ есть, — задумчиво сказала ясновидящая. — Только мне придется очень много с вами работать.
— Как это? — испуганно пискнула я. Терпеть не могу, когда кто-нибудь мной манипулирует. Кроме того, ясновидящую я побаивалась.
Поняв, что я перепугалась, та поспешно сказала:
— Я могу работать над вашим полем на расстоянии.
— То есть мне приезжать к вам больше не надо? — уточнила я.
— Не надо. Просто оплатите стоимость церковных свечей и небольшой гонорар для меня. И все.
— А на какую сумму потребуются свечи? — осторожно спросила я.
— Мне нужно еще некоторое время, чтобы определить это, — важно сказала Тамара Николаевна. — На первое время, думаю, ста долларов будет достаточно. Но не уверена, что этим все ограничится. Вокруг вас просто сгусток опасности.
— Надеюсь, вам не понадобится моя фотография или перчатка? — спросила я, мысленно собирая чемоданы. В большой, на колесиках, пожалуй, влезут мои лучшие платья и туфли, а в маленький утрамбую мелочовку. Загранпаспорт у меня еще действует, можно смело отправляться в турагентство за какой-нибудь горящей путевкой.
— Ну так как, вы согласны, чтобы я за вас взялась? — нетерпеливо спросила Тамара Николаевна.
— Я подумаю, — трусливо ответила я, после чего попросила; — А вы можете предсказать судьбу?
— Могу, только попрошу минутку тишины, — сказала Заречная голосом раздраженного лектора.
После этого она прикрыла глаза, сложила руки домиком и принялась вещать, словно до сих пор находилась в трансе. Она говорила так просто и одновременно так туманно, что я, разбирая слова, с трудом улавливала их смысл. Думаю, за ее плечами были годы тренировок.
Единственное я поняла четко, что в моей жизни полно воинственно настроенных мужчин. Правда, конкретно против меня они ничего не имеют. Просто я попала в зону каких-то их интересов и поэтому будет чудом, если я останусь жива в грядущей переделке.
— Вам предстоит дорога с надеждой в сердце. Но в конце пути вас ждет разочарование.
Примерно теми же словами пользовалась моя подружка, когда гадала мне на картах. Дальняя дорога, казенный дом, червовый король. Понимая, что у моего червового короля, то бишь настоящего Туманова, какие-то очень серьезные неприятности, я решила, что привораживать его не стоит. А то приворожишь на свою голову, потом греха не оберешься. В таких вопросах нужно быть дальновидной. Муж — это такое существо, от которого в определенный момент жизни очень хочется избавиться.
— Вы не хотите приворожить любимого? — удивилась Заречная. — Напрасно. Я делаю это один раз и навсегда.
С гарантией.
Как я уже говорила, с Тумановым было не все так просто. Может, я действительно не очень-то его люблю и связь с ним — всего лишь последствие моего нервного срыва. Тогда, приворожив его, да еще с гарантией, на что я себя обреку? Вдруг захочу когда-нибудь развестись, так ведь не отвяжусь!
— Нет, привораживать не надо, — твердо сказала я. — Все-таки мне бы хотелось поточнее узнать будущее.
— Я говорю только то, что вижу отчетливо, — пояснила Тамара Николаевна. — А толкованием неясных образов не занимаюсь.
Однако мне страстно хотелось знать про неясные образы тоже. В конце концов Заречная призналась, что видит около меня фигуры трех мужчин, которые серьезно влияют на мою жизнь. Может быть, это три сегодняшних преследователя? Однако ясновидящая придерживалась другого мнения:
— Похоже, что это ваши мужья. Вы трижды были замужем?
Я подумала о зеленоглазом самозванце и промямлила:
— Практически да. Почти что. Можно сказать и так.
— То есть с одним из них вы не расписаны. Но гражданский брак — это тоже сильная связь.
Вот ведь формулировочка! Я живу гражданским браком с незнакомцем, который уверяет, что он мой муж.
При этом мой законный муж бесследно исчез, и никому до этого нет дела. Напоследок Тамара Николаевна дала совет:
— Бегство от ситуации бессмысленно. Судьба найдет вас повсюду, куда бы вы ни уехали.
Пессимистический взгляд на жизнь! Такой совет мне могла бы дать Катерина, причем совершенно бесплатно.
Она с юных лет слыла фаталисткой и никогда не бегала от неприятностей.
Глава 3
После теплой квартиры ветер показался мне ледяным.
«Студент» в шапке со смешными ушами, кажется, тоже замерз. Он скакал возле подъезда, из которого я вышла, похлопывая себя руками по бокам Невзрачного преследователя поблизости видно не было. Наверное, он хорошо слился с пейзажем. Подойти, что ли, к этому «студенту» и спросить, какого фига он меня преследует? Конечно, он не признается, но столь наглой, откровенной слежке надо положить конец! Я скроила гневную физиономию и только было сделала шаг вперед, как вдруг из подъезда позади меня выпорхнула девица в широком светлом пальто и красном берете. Позади нее летел шелковый шарфик, мелко трепеща на ветру. Тонкие ножки, обутые в нелепые ботинки с толстенными подошвами, замелькали, словно муравьиные лапки. Обогнув меня, девица бросилась «студенту» на шею и запечатлела на его щеке поцелуй, сопроводив его звонким «чмоком». Они тесно обнялись и пошли в сторону парка.
