Досчитай до трёх - Татьяна Семакова

Татьяна Семакова

Досчитай до трёх

Не помню, чтобы я его приглашала

Встречаться с мужчиной значительно старше себя довольно непредсказуемо. И я была готова к разного рода неожиданностям, начиная с того, что внезапно на горизонте появится его семья, хотя паспорт я проверяла и в браке он никогда не был, и заканчивая сердечным приступом в постели, хоть ему всего-то сорок два. Но то, что случилось, до сих пор вызывает приступ тошноты, не смотря на то, что прошло уже четыре месяца. Четыре месяца брезгливого стыда и отвращения к самой себе. Клялся, что не знал. Не знал, что помимо меня встречается ещё и с моей матерью.

Я в очередной раз поморщилась и передернула плечами. Остановилась и поставила неподъемные сумки на лавку у подъезда, звякнув бутылками. Сегодня мой двадцать четвёртый день рождения. Игорь внял моим просьбам и увёз маму на курорт, чтобы не пришлось сидеть вместе в ресторане, а у меня в планах было одно — нажраться. Поддержать меня в этом нелегком деле вызвались мои друзья, Сеня и Лена, по совместительству родные брат и сестра. И хоть от готовки они обещали меня избавить, принеся еду с собой, а вот алкоголь пришлось покупать мне. И шампанское оказалось чертовски тяжёлым. Надо было не выпендриваться, купить бутылку водки и идти, помахивая сумочкой. Остались бы трезвые.

С трудом разогнув замёрзшие скрюченные пальцы, я пошевелила ими и почуяла шлейф одеколона, давно ставший знакомым.

— Привет, соседка, — услышала смешок рядом и поняла, что притвориться, будто я его не заметила, не получится. Черт, вечно он ошивается без дела.

— Привет, — ответила, стараясь быть вежливой. Дежурно улыбнулась и потянулась за пакетами, но он перехватил их, положив свои руки на мои.

— Помогу, — сказал не терпящим возражений голосом. Легко поднял пакеты, звякнув бутылками, и крякнул: — Да ты алкоголик.

— У меня день рождения, — буркнула в ответ и прикусила язык, но было поздно.

— Звучит, как приглашение. Жди.

Я скривилась за его спиной и пыталась придумать причину, по которой видеть его совершенно не желаю, но так, чтобы он ненароком не обиделся. Меньше всего хотелось обижать этого парня: выглядел он так, как будто только вчера вышел из тюрьмы, хоть и заявил как-то, что бизнесмен. Какой у него бизнес уточнять я не стала, но, судя по дому, где мы оба проживали, не слишком успешный, так что его самодовольное лицо, довольно неприятное, надо заметить, вызывало лишь глухое раздражение. Коротко стриженный, круглолицый, с уже явно наметившимся вторым подбородком и синими наколками на груди, которые он успел продемонстрировать месяц назад, щеголяя в рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами. Что там изображено я, к счастью, не увидела. Кстати, появился он в моем подъезде еще позже меня и квартиру снимал, как донесла разведка, то есть, баб Рая со второго этажа, с которой он делил стену.

Я переехала в квартиру, оставшуюся от бабушки, в тот же вечер, когда мама познакомила меня со своим ухажером. Намерения у него были серьезные, встречались они на тот момент уже около года, обсуждали совместное проживание и о том, что перед этим он решил погулять и оторваться, она, разумеется, не знала. Открыть ей правду я так и не решилась, счастье в ее глазах было неподдельным, а те два месяца, что я спала с Игорем, я решила просто вычеркнуть из своей жизни, забыв, как страшный сон. Получалось так себе, не помогало даже то, что мы практически не виделись, сведя общение с родительницей преимущественно к недолгим телефонным разговорам. Впрочем, было кое-что, точнее, кое-кто. Вот он, сидит на лавке с телефоном в руке, смотря какой-то глупый ролик с безучастным лицом, в шапке, сдвинутой на макушку, грязной синей куртке со светоотражающей полоской на груди и таких же штанах. Вкусы у меня, конечно…

Я шумно вздохнула, идя рядом с Павлом, то есть, с соседом, и попыталась забрать пакеты у двери в подъезд, на что он лишь усмехнулся и кивнул на дверь, бросив приказным тоном:

— Открывай.

Достала ключи, открыла дверь, придержала, бросила прощальный взгляд на симпатичного сотрудника коммунальной службы и прошла в сырой и грязный подъезд.

По-моему, он пожалел. Этаж четвёртый, лифта нет, пивное пузо и без того тяжелое, плюс мои пакеты. Я злорадно ухмыльнулась и тут же сделала благодарное лицо.

— Спасибо, — нерешительная улыбка, ответная ухмылка, нахальное подмигивание и брошенная напоследок фраза:

— Загляну вечером.

Я открыла рот, чтобы сказать, что это лишнее, но обратно он пошёл гораздо более стремительно, чем поднимался, на ходу расстегивая кожаную куртку.

— Черт, — буркнула, открывая дверь.

Придётся снова просить Сеню сыграть моего парня. Привычная для него роль, с которой он неизменно успешно справлялся, каждый раз заявляя, что в какой-то момент ему это надоест окончательно и бесповоротно и он просто женится на мне. Буду тыкать в нос неугодным ухажерам штампом в паспорте, ему же эта страничка, по его же уверению, никогда не пригодится. Арсений у нас — жуткий бабник и менять ничего в своей праздной жизни не собирается, а годков ему уже аж тридцать три. Лена моя сверстница, но в отношениях к жизни — копия брата. Впрочем, понять их можно: бесконечно ходящий налево отец, крики, ругань, иногда с рукоприкладством, веры в институт брака не воспитывают, прививая лишь отвращение напополам с изумлением, какого, собственно, черта, родители до сих пор не развелись.

Убрав шампанское в холодильник, в котором помимо него больше ничего и не было, я растянулась на кровати и уставилась в потолок. С одной стороны, день рождения в выходной — подарок судьбы. С другой — черт знает чем заняться до вечера. Погода стояла отвратительная, осень уже вовсю вступила в права владения, небо хмурилось и обещало очередной надсадный дождь, батареи ещё не затопили, в квартире было не лучше, чем в подъезде, а настроение стремилось к нулю.

С трудом выждав час, я всерьез вознамерилась откупорить первую бутылку, наплевав на то, что часы показывали двенадцать, но была перехвачена на полпути телефонным звонком.

— Тухлишь? — хохотнула Лена, пропустив приветствие и поздравление.

— До стопудово, — фыркнул на заднем плане Сеня и прикрикнул: — Вишня, давай к нам!

Вообще, мама называла меня Линдой, но эти двое — только Вишня. Сразу после школы я покрасила волосы в благородный бургунди и вот уже на протяжении шести лет только подкрашиваю корни.

— Вы же