Куинн Фосетт - Новые приключения Майкрофта Холмса
Я не осмелился заговорить, боясь, что голос меня подведет, лишь презрительно скривил губы. Интересно, успею ли я вытащить револьвер и выстрелить, прежде чем он убьет меня? Навряд ли. Мне с трудом верилось, что жить осталось считанные минуты.
Саттон, лежавший у моих ног, застонал и перевалился на бок.
– Завтра он должен был сполна испытать на себе лечение гальваническим шоком, – сообщил Браатен. – Сегодня состоялось лишь предварительное испытание, с морфием, который уменьшил силу воздействия. Завтра, да, завтра к концу дня он раскалился бы добела, и безо всякого морфия. – Он прицелился в Саттона. – Жаль, что нет времени извлечь содержимое этой замечательной головы. Если бы вы не пришли, он прожил бы немного дольше – однако меньше, чем ему хотелось.
Я почувствовал, что Саттон шевельнулся и взмахнул рукой, и мне стало страшно, что он приблизит роковое мгновение. Актер затрясся, а затем обмяк.
Браатен сделал еще один шаг вперед.
– Я хочу видеть, как жизнь уходит из вашего…
Не докончив этой страшной фразы, он охнул, так как в этот момент ступил в лужу неразбавленного жидкого мыла, которое Саттон ухитрился вылить ему под ноги. Револьвер Браатена выстрелил в лейку душа, и на нас сверху хлынула вода. Я сунул руку в карман, вытащил револьвер, прицелился, выстрелил и с радостью увидел, как Браатен упал на колени, схватившись рукой за грудь и уронив револьвер на плитку. Череп его облепили мокрые волосы, окаченные холодной водой.
Звук выстрела со всех сторон был встречен завываниями и хохотом. Я ощутил внутреннее родство с несчастными, ибо радость моя быстро увяла, как только я увидел мучения Браатена. Я не знал, смогу ли спокойно дождаться его конца, не поддавшись жалости. Изо всех сил стараясь не терять присутствия духа, я безразлично наблюдал за ним, хотя мужество уже покидало меня. Возможно, я даже попытался бы оказать Браатену совершенно бесполезную помощь, однако менее чем через три минуты сквозь какофонию до меня донесся голос Майкрофта Холмса, выкликавший мое имя.
– Идите в конец коридора! – крикнул я в ответ, стараясь перекрыть всеобщий гвалт. – В душевую.
– С вами все в порядке? – Его голос послышался ближе, я уже различал звук стремительных шагов. – Гатри! Ответьте мне!
– Немного потрясен, зато цел и невредим, – откликнулся я. – Саттон со мной. И Якоб Браатен тоже. – Вымолвив последнее имя, я прицелился в него. – Не двигайтесь!
Браатен упал на неповрежденный бок и весь съежился. Из того места, куда вошла пуля, сочилась кровавая пена. Он хотел что-то сказать, но закашлялся и пустил красную от крови слюну.
Вошел Холмс с револьвером в руке, на лице его была написана свирепая решимость. Он застыл в дверях – всего на миг, чтобы оценить обстановку. Завидев Саттона, патрон бросился к нему.
– Осторожнее, мыло! – предупредил я.
Однако он все же поскользнулся на плитках и стал хватать руками воздух, но каким-то непостижимым образом устоял на ногах и сумел вернуть равновесие. Холмс опустился на колени перед Саттоном. Сверху на нас продолжала литься вода.
– Что с вами, мой мальчик? – спросил Холмс, кладя руку на плечо Саттону. – Говорите же! Господи, Саттон, что с вами сделали?
Он стал поднимать своего двойника, не в силах скрыть охвативший его ужас, сыпал проклятиями и пытался поставить Саттона на ноги.
– Я… помо… юсь… – пробормотал Саттон, пытаясь помочь Холмсу, но теряя равновесие, – запач… кался…
– Неудивительно, – проговорил я, все еще целясь в Браатена. – Уведите его, Холмс. Я посторожу Браатена…
Холмс уставился на раненого.
– Это Браатен? Боже мой, вы правы! – Он покачал головой. – Годы его не пощадили. С первого взгляда я бы его не узнал. Теперь я вижу, что он серьезно ранен. – Он замолчал, внимательно рассматривая лежащего перед ним человека. – Кажется, вы пробили ему легкое, Гатри.
– Думаю, да, – ответил я, ощущая легкий укол совести, хотя стрелял я не в кого-нибудь, а в Браатена. – Думаю, он долго не протянет.
– Скорее всего. Однако надо наверняка убедиться в этом, – сказал Холмс, выводя или, скорее, вытаскивая Саттона из душевой. – Попробую выключить воду.
– Буду признателен, – ответил я.
– Я подготовлю Саттона к тому, чтобы вывести его отсюда, – продолжал он, словно его действия нуждались в разъяснениях.
– Вам понадобится сухая одежда, – заметил я.
– Вам тоже, Гатри, – отозвался Холмс, окончательно покидая душевую. – Вам тоже.
Надо сказать, это была сущая правда. Вымокший до нитки, я остался один на один со своим врагом. В руке у меня был револьвер. Меня так и подмывало выстрелить еще раз. Но сейчас Якоб Браатен был абсолютно беспомощен, и я, презирая его как безжалостного убийцу, не хотел уподобляться ему, несмотря на огромное искушение. Пока я боролся со своей совестью, струйка воды становилась тоньше и тоньше, а затем и вовсе иссякла. Наконец в слив утекли последние рыжие капли.
По телу Якоба Браатена пробежала судорога, потом вторая, третья, и наконец он обмяк и испустил дух; из раны перестала сочиться кровь, полуоткрытые глаза неподвижно уставились в пространство. Я вышел из душевой на поиски простыни, чтобы прикрыть труп. Покончив с этим, я взял полотенце и стал вытираться. У меня в саквояже лежал свитер, но саквояж остался в коляске мисс Хелспай. Я спустился к ней на первый этаж. Тело надзирателя оттащили в сторону, но все кругом по-прежнему было забрызгано кровью.
– Ну и видок у вас, – заметила Пенелопа, оглядев меня с ног до головы, но затем посерьезнела: – Что там с Браатеном?
– Он мертв. Все это время я ждал, чтобы убедиться наверняка, – пояснил я, бросая прихваченное с собой полотенце на ступеньки. – Мне надо ликовать, что я его прикончил, но я не могу.
– Бедный Гатри, – с неподдельным сочувствием промолвила мисс Хелспай. – Убивать всегда нелегко.
– Мне и не хочется, чтоб это было легко, – возразил я, отчего-то радуясь, что руки мои не дрожат. – А Холмс?..
– Он повел Саттона к кэбу. Прихватил с собой несколько одеял, чтобы согреть беднягу. Мы должны выйти по его сигналу. – Она снова взглянула на меня. – Вам тоже надо завернуться в пару одеял.
– У меня в саквояже есть все необходимое, если вы позволите мне сменить пиджак и сорочку.
Напрасно я упомянул при ней о таких интимных вещах.
– Вы сможете переодеться на обратном пути. Обещаю не подсматривать, – добавила она, так как я во все глаза уставился на нее. – Надо как можно скорее уходить отсюда. Меня тревожит возможное бегство Викерса.
– Так вы думаете, это он стрелял в надзирателя? – спросил я, кивком указав на труп. – Холмс что-то говорил по этому поводу?
– Подобный вывод напрашивается сам собой, – сказала мисс Хелспай. – Возможно, Викерс до сих пор прячется где-то поблизости.
– Или подстраивает для нас ловушку, – с тревогой предположил я. – Он не из тех, кто сразу примиряется с поражением и норовит побыстрее смыться.
– Я оставлю здесь Бери, чтобы он приглядел за Викерсом, – буднично произнесла мисс Хелспай, словно речь шла о том, чтобы послать слугу в лавку за беконом.
– Вы можете подвергнуть его опасности, – заметил я, думая о том, что мне самому пришлось совершить не более четверти часа назад.
– А разве охранять вас – безопасное занятие? – скептически парировала она. – Он член Золотой Ложи и…
– Ест на завтрак медведей гризли, как говорят американцы, – перебил ее я, надеясь, что Холмс позовет нас и мне больше не придется выслушивать отповеди Пенелопы Хелспай.
В темноте мелькнул свет фонаря, и я, вздохнув с облегчением, направился к двери, следуя в нескольких шагах от мисс Хелспай.
– Гатри! – крикнул Холмс, когда мы показались на пороге. – Что вы делаете?
Я не успел ответить: снова вспыхнули огни фонарей, вслед за этим раздалась пальба, сопровождаемая ревом автомобиля, который вырулил из-за дома и через лужайку на хорошей скорости помчался к воротам. Это был четырехместный «даймлер-визави»[34]. Передние места были заняты двумя чемоданами, на заднем сидел Викерс, одной рукой крутивший руль, а другой отстреливавшийся из длинноствольного револьвера.
Гастингс соскочил с козел. Поначалу я испугался, что он ранен, но тотчас понял, что возница хочет успокоить лошадь. С правой стороны кэба стоял Холмс, заслонивший своим телом Саттона, чтобы защитить его от шальной пули. Бери пытался удержать кобылу мисс Хелспай, чтобы она не понесла, а потому не мог броситься в погоню за Викерсом.
Внезапно стрельба стихла. Я предположил, что Викерс израсходовал весь боезапас и должен перезарядить револьвер; однако он уже добрался до ворот, спрыгнул на землю, широко распахнул створки, затем снова забрался в «даймлер» и вырулил на аллею. Свет автомобильных фар стал быстро удаляться от нас.
– Гатри, скорее! – крикнул Холмс. – Вы с мисс Хелспай отправляйтесь в погоню. Бе́ри, вы останетесь здесь на случай, если он опять вернется. А я отвезу Саттона в безопасное место.
