Сьюзен Льюис - Горечь моей надежды
«Да, очень хочется надеяться, что племянница и племянник Милли будут ее навещать, потому что для меня это слишком далеко, если только не потеряю работу и не найду новую где-нибудь поближе к Йорку». Впрочем, Мэгги она об этом никогда не скажет – даже под дулом автомата. Довольно того, что она и так уже выставила себя в ее глазах полной дурой, расплакавшись в ответ на невинный вопрос, все ли у нее в порядке. И вообще, не стоит злоупотреблять добротой Мэгги, изливая ей по малейшему поводу душу.
– Ну-ну, успокойтесь, – заворковала Мэгги, видя, что Алекс вот-вот расплачется. – Я понимаю, вам тяжело. И как жаль, что я ничем не могу вам помочь.
– Уже помогаете, – заверила ее Алекс, вынимая из коробки очередной бумажный носовой платок. – Но вы лучше мне не сочувствуйте, иначе дело кончится тем, что мне станет саму себя жаль.
Мэгги усмехнулась и пододвинула к ней печенье.
– Спасибо, – ответила Алекс и посмотрела на часы. – Ой, мне пора. Без четверти одиннадцать мне забирать одну маленькую девочку с Норт-Хилл, и я не хочу опаздывать.
– Нет, конечно, – согласилась Мэгги. – Просто хочу сказать вам: если вдруг у вас возникнет желание поболтать, я всегда к вашим услугам.
– Вы опять пытаетесь меня утешить, – сказала Алекс сквозь слезы.
Мэгги закатила глаза.
– Все, довольно реветь! – приказала себе Алекс. – Какая все-таки дурацкая привычка!
И тотчас обернулась, услышав, как щелкнул дверной замок.
– Это Энтони, – сказала Мэгги и крикнула: – Мы здесь! Кстати, давайте я заверну вам несколько печений для вашей маленькой девочки. Как, по-вашему, она любит печенье? Забыла спросить, сколько ей лет?
– Три.
– Тогда наверняка любит.
– Еще как! Недавно я водила ее в кафе, так она в один присест умяла целый кекс. Видели бы вы ее лицо! Все в крошках, как и она сама, зато какое довольное. Думаю, если бы я купила ей второй, она бы вмиг проглотила и его.
Наверно, она чересчур много времени проводила с Отилией и слишком привязалась к ней. Но поделать с собой ничего не могла.
– Всего три года – и уже нуждается в защите, – вздохнула Мэгги. – Бедняжка!
Не успела Алекс что-то ответить, как в кухню вошел Энтони Гудмен. Ей тотчас вспомнилось, каким суровым он показался ей, когда она увидела его впервые. Сегодня, в уютной домашней обстановке, он, как и тогда, слегка напугал ее, особенно его насупленные брови.
Заметив Алекс, Энтони искренне улыбнулся, и его тотчас стало не узнать. У Алекс даже екнуло сердце.
– Привет! – сказала она, надеясь, что по ней не слишком заметно, как паршиво у нее внутри. – Возможно, вы меня не помните, но мы разговаривали с вами после спектакля…
– Разумеется, я вас помню, – возразил Энтони, пожимая ей руку. Его ладонь была такая большая, что ладонь Алекс, казалось, потонула в ней. – А вот имя, боюсь, забыл.
– Алекс, – напомнила она, – и спасибо вам большое за ваш теплый отзыв о нас в «Фейсбуке». Мои актеры не ожидали удостоиться похвалы от такого человека, как вы.
Энтони был явно ошарашен.
– Такого человека, как я? – переспросил он и посмотрел на сестру. – Это хорошо или плохо?
– Не слушайте его, – сказала Мэгги, целуя брата в щеку. – Это он закинул удочку в надежде на комплимент.
– Вместо форели? – изобразила удивление Алекс.
Похоже, Энтони смутился еще больше. Алекс почувствовала, что краснеет.
– Извините, это я пошутила, – поспешила объяснить она. – Когда я в последний раз была здесь, вы были на рыбалке.
– Кстати, на нее же я собираюсь и на этих выходных. Так что это вы простите, что до меня дошло не сразу. Просто голова занята другими вещами, хотя что еще я могу сказать в свое оправдание? Мэг, могу я рассчитывать на чашечку кофе?
– Наливай сам. А я пока провожу Алекс.
– Надеюсь, вы уходите не из-за меня?
– Нет, меня тоже ждут дела. Была рада с вами встретиться.
– Взаимно. Не забудьте сообщить нам, если у вас планируются очередные деревенские посиделки. То, что я написал про ваш последний спектакль, я сказал от души. Я уже давно так не хохотал.
– Даю вам сразу два обещания. Во-первых, поставить вас в известность, и, во-вторых, я не стану сочинять шутки.
– Второе не обязательно, – рассмеялся Энтони и, вынув зазвонивший мобильник, повернулся, чтобы налить себе кофе.
– Я рада видеть его в хорошем настроении после того, через что он прошел, – негромко сказала Мэгги, провожая Алекс к двери. – Год назад его невеста разбилась на спортивном самолете, и он тяжело переживал ее гибель. Нет, сам он в этом никогда не признается и даже виду не подаст. Но от меня ничего не скроется, я вижу его насквозь.
Алекс была ошарашена. Об этой трагедии она слышала впервые. И машинально повторила слова, которые ей самой сказала Мэгги несколько минут назад:
– Как хорошо, что у него есть вы.
Мэгги улыбнулась.
– Да, мы с ним всегда были близки, несмотря на разницу в возрасте. Ему ведь не дашь сорока. Я же наверняка выгляжу на свои пятьдесят.
Алекс с трудом удержалась, чтобы ее не обнять.
– Скорее на тридцать, – сказала она и, по-прежнему улыбаясь, села в машину.
«Жаль, что у Отилии нет никого вроде Мэгги», – думала она, ведя машину. Да, она и сама тоже бы не отказалась. Кстати, для Джейсона был бы сюрприз так сюрприз, заведи она роман с королевским адвокатом Энтони Гудменом. Хотя, если подумать, и для нее тоже.
«Хватит мечтать, – одернула она себя, – подумай о том, что ждет тебя сегодня». После визита к Мэгги настроение ее заметно улучшилось. Алекс с улыбкой подумала про Отилию, как быстро та освоилась в садике. Нет, конечно, полностью свой панцирь она с себя не сбросила. Например, она до сих пор играла только с Хлоей. Стоило подойти к ним кому-то еще, как она тотчас замыкалась в себе. Зато теперь Алекс могла со спокойной душой оставить ее на час-полтора одну. Но самая большая радость произошла в среду, когда Отилия сама выбрала, куда им сходить после садика. И пусть она прошептала всего два слова – «на калусель», то, что она их произнесла, само по себе было гигантским прогрессом. Ведь до этого она лишь качала головой или отвечала кивком на то, что предлагала ей Алекс.
– Вы правы, – согласилась патронажная сестра Вики, когда Алекс позвонила ей, чтобы поделиться своей радостью. А ей очень хотелось ею поделиться! – Я со своей стороны хочу доложить, что наконец договорилась с педиатром. Правда, она осмотрит девочку не раньше чем через две недели, потому что до тех пор занята под завязку, но по крайней мере, у нас теперь есть договоренность. Когда я вернусь к себе в офис, я по электронной почте сообщу вам дату.
Алекс не терпелось поскорее получить медицинское заключение.
– Чем бы вы объяснили синяки у нее на голове? – спросила она.
– Похоже, они свежие и болезненные, но она вполне могла стукнуться головой, вылезая из кровати.
Именно это в один голос утверждали оба родителя, когда Алекс в понедельник утром задала им вопрос по поводу синяков. Эрика при личной беседе. Брайан Уэйд по телефону, для чего его пришлось вызвать с урока.
– Да, это срочный вопрос, – раздраженно заявила она школьной секретарше. Нет, конечно, маленькие дети вечно с чего-то падают и набивают шишки, однако ее подозрения относительно Уэйдов не давали поводов расслабляться. Прежде чем поверить в столь невинное объяснение, неплохо бы послушать, что они скажут.
Увы, в конечном счете, ей не осталось ничего другого, как поверить им на слово, тем более что Отилия подтвердила родительскую версию. Когда Алекс спросила ее, она сначала указала на кроватку, а затем, потрогав свои шишки, прошептала:
– Я упала.
Разумеется, это еще ничего не значит. Уэйды вполне могли велеть ей, как надо отвечать, более того, внушить ей, что именно так и было.
Или же… они говорили правду.
Хотя, честно говоря, верилось в это с трудом. Куда правдоподобнее, что кто-то из них поднял на девочку руку, даже если поверить в это еще трудней.
Так что пока Алекс не могла ничего предпринять, разве что мониторить ситуацию в той мере, в какой это позволяла делать ее работа, а именно, как только ей удавалось выкроить свободную минуту.
По крайней мере, под ее крылом Отилия была в безопасности, в отличие от родительского дома, в чем Алекс почти не сомневалась. Впрочем, тут следует проявлять осторожность, и не только ради Отилии, но ради спокойствия всего города. Страшно представить, какой скандал может разразиться, ошибись она в своих подозрениях относительно Брайана Уйэда.
А какой – если она окажется права?
Дверь дома на Норт-Хилл не запиралась. Уже стало традицией, что, приезжая к Уэйдам, Алекс сама входила в дом. Распахнув дверь, она замирала от счастья, услышав топот детских ножек. Вот и сегодня, подбежав к ней, Отилия замерла, глядя в пол и прижимая к груди верного Ботика.
– Как сегодня твои дела? – спросила Алекс, наклоняясь к ней. Синяки на лбу пожелтели, припухлости спали. Нет, откуда все-таки они у нее?
