Филлис Джеймс - Бесспорное правосудие
Интересно, что она подумала, когда узнала о втором убийстве? Испытала ли чувство вины? У каждого защитника бывают свои ночные кошмары. Не был ли у нее именно этот? А может, она успокаивала себя тем, что просто выполняла свою работу?
Дэлглиш вернул на место записи Олдридж, затем позвонил в следственный отдел. Пирса на месте не было – подошла Кейт. Дэлглиш кратко рассказал ей о том, что ему удалось выяснить.
Последовало молчание. Потом Кейт заговорила:
– А это мотив, сэр. Теперь у нас полный набор: мотив, орудие убийства и благоприятное стечение обстоятельств. И все же могла бы поклясться: когда я впервые ее увидела – тогда, в ее квартире, – известие об убийстве было для нее неожиданностью.
– Может, так и было, – сказал Дэлглиш. – Но мы частично приблизились к разрешению загадки. Завтра утром первым делом поедем на квартиру Джанет Карпентер. Хотелось бы вместе с тобой, Кейт.
– А почему не сегодня вечером, сэр? Она уволилась из «Чемберс». До десяти не ложится. Скорее всего мы застанем ее дома.
– Все равно уже поздно. Когда мы приедем, будет почти десять. А она немолода. Пусть отдохнет. А утром доставим в участок на допрос. Так будет легче для нее связаться с адвокатом. А он ей сейчас понадобится.
Почувствовав в молчании Кейт затаенное нетерпение, Дэлглиш сказал без всяких мрачных предчувствий:
– Не будем торопиться. Она ничего не знает об Эдмунде Фроггете. И бежать не собирается.
Глава тридцать вторая
Первые месяцы в должности офицера полиции Дэлглиш провел в Южном Кенсингтоне, и Седжмор-Кресент вспоминался ему как шумный анклав из многоквартирных домов на богом забытом месте, известном лишь тем, что его трудно отыскать в сложном переплетении улочек между Эрлз-Корт-роуд и Глостер-роуд. Этот квартал, напоминающий по форме полумесяц, состоял из нарядных, украшенных лепниной домов, чье великолепие заката викторианства перемежалось ни с чем не примечательными блочными строениями, возведенными на месте разрушенных домов. Дальний конец полумесяца украшал остроконечный шпиль церкви Святого Иакова, кирпично-мозаичного памятника трактарианскому благочестию, высоко ценимого поклонниками позднего викторианского стиля.
Казалось, за время его отсутствия статус улицы вырос. Многие дома реставрировали, белоснежная лепнина и свежепокрашенные двери сверкали почти с агрессивной респектабельностью, в то время как выцветшие и облупившиеся стены других домов покрывали леса с прибитыми объявлениями, извещавшими, что после ремонта здесь появятся роскошные квартиры. Даже современные кварталы, где раньше стоял вечный гам, визг детей и крики родителей с балконов, увешанных гирляндами мокрого белья, обрели скучный, благовоспитанный вид.
Дом номер 16 под названием «Кулстон-Корт», как большинство больших зданий, переоборудовали в многоквартирный. На пластине домофона рядом с одной из десяти кнопок стояла фамилия «Карпентер», ее квартира была на самом верху. Зная ненадежность этой системы, Дэлглиш проявил терпение, но после трех минут тщетных попыток дозвониться сказал Кейт:
– Надо жать все кнопки подряд – кто-нибудь да отзовется. Никто не обязан впускать нас без предъявления удостоверений, но может и повезти. Конечно, многие могут быть на работе.
Дэлглиш нажал последовательно все кнопки. Отозвался только один голос – женский, хоть и весьма низкий. Что-то загудело, и дверь под рукой детектива, щелкнув, отворилась. У стены в холле стоял дубовый стол – явно для почты.
– На моей прежней квартире с почтой так же обходились, – сказала Кейт. – Кто утром первый спускался вниз, тот брал всю корреспонденцию и клал на стол. Особенно педантичные или любопытные жильцы раскладывали почту по фамилиям, но обычно на стол кидали всю пачку, и каждый смотрел, есть ли что-нибудь для него. Никто не хотел заниматься пересылкой поч-ты, и рекламные объявления накапливались. Мне претило, что посторонние люди роются в моих письмах. Если хочешь держать свою личную жизнь в тайне, надо рано вставать.
Дэлглиш перебрал оставленные на столе письма. На одном, в конверте с «окошечком», адресованном миссис Карпентер, было напечатано «В собственные руки».
– Похоже, уведомление из банка, – сказал Дэлг-лиш. – Она не забрала почту. Ее звонок, видимо, не работает. Давай поднимемся.
На верхнем этаже на удивление ярко горела лампа дневного света. На квадратную лестничную площадку выходили четыре двери с номерами на них. Кейт уже поднесла руку, чтобы позвонить в десятую квартиру, как послышались шаги – снизу на них встревоженными глазами смотрела девушка. Было видно, что она только проснулась. Спутанные волосы падали на припухшее от сна лицо, сама она завернулась в просторный мужской халат. Постепенно страх сходил с ее лица.
– Так это вы звонили? Простите, я спала, когда раздался звонок. Я подумала, что это мой парень. Он работает в ночную смену. Эти чудаки из «Жилищной ассоциации» настаивают, чтобы мы не впускали посторонних людей. Слышимость в домофоне не очень хорошая, и если кого-то ждешь, не прислушиваешься. И я не одна такая. Старая миссис Кемп всегда так делает, когда слышит звонок. Вам нужна миссис Карпентер? Она должна быть дома. Я видела ее вчера вечером примерно в шесть тридцать. Она шла отправить письмо – во всяком случае, несла его в руке. А позже я слышала, как у нее громко работал телевизор.
– Когда это было? – спросил Дэлглиш.
– Когда работал телевизор? Вроде в половине восьмого. Она ненадолго выходила. Обычно у нее тихо. Звукоизоляция у нас хорошая, да и сама она спокойная. Что-то случилось?
– Не думаю. Мы просто зашли.
Девушка на мгновение заколебалась, но голос Дэлглиша звучал уверенно и как бы разрешал удалиться.
– Ну, тогда пока, – сказала она, и почти сразу за ней захлопнулась дверь.
На звонок никто не ответил. И Дэлглиш, и Кейт молчали. Мысли их развивались в одном направлении. Миссис Карпентер могла выйти из дома рано, когда почту еще не принесли, или вчера после семи тридцати уйти к подруге и у той заночевать. Вскрывать дверь преждевременно. Однако Дэлглиш знал, что тяжелое предчувствие, такое знакомое по многим прошлым делам и идущее из подсознания, имеет вполне реальное основание.
Перед квартирой номер 9 стояли горшки с цветами. Дэлглиш подошел ближе и заметил между листьев лилии сложенную записку. Там было написано: «Мисс Кемп, прошу вас подержать цветы у себя – не просто поливать. Калатея и папоротник «птичье гнездо» любят влажность. Я заметила, что им лучше всего в ванной или на кухне. Ключи занесу перед отъездом на случай затопления или квартирной кражи. Буду отсутствовать около недели. Большое спасибо». И подпись: «Джанет Карпентер».
– Обычная помощь соседки, – сказал Дэлглиш. – Будем надеяться, что мисс Кемп дома.
Та оказалась дома, но ответила только на третий звонок, зазвенев цепочкой. Дверь осторожно открыли, из-за цепочки на Дэлглиша уставились глаза пожилой женщины.
– Мисс Кемп? Простите, что беспокоим вас, – заговорил Дэлглиш. – Мы из полиции. Это детектив Мискин, а моя фамилия Дэлглиш. Мы надеялись поговорить с миссис Карпентер, но она не отвечает на звонок, и мы хотим убедиться, что с ней все в порядке.
Кейт протянула женщине служебное удостоверение. Мисс Кемп взяла книжечку и стала пристально в нее вглядываться; шевеля губами, она беззвучно произносила про себя написанные слова. И тут впервые ее взгляд упал на цветы.
– Значит, она все-таки их оставила. Как и сказала. Мило с ее стороны. Так вы из полиции? Тогда все в порядке. Но она отсутствует. Вам ее не застать. Она сказала, что устроит себе небольшой отдых, и оставила мне цветы. В ее отсутствие я всегда поливаю их и подкармливаю, но это случается нечасто. Иногда она уезжает на недельку к морю. Лучше я внесу цветы в квартиру – негоже им тут стоять.
Мисс Кемп отпустила цепочку и трясущимися, узловатыми руками подняла ближайший горшок. Кейт наклонилась ей помочь.
– Вижу, здесь записка, – сказала старая женщина. – Должно быть, прощается и говорит про цветы. Что ж, она знает, что им у меня будет хорошо.
– Нам нужен ключ, мисс Кемп, – попросил Дэлглиш.
– Но я ведь сказала – ее нет дома. Она поехала отдохнуть.
– Нам нужно в этом убедиться.
Кейт держала в руках два горшка, и мисс Кемп, окинув ее долгим взглядом, широко распахнула дверь. Кейт и Дэлглиш проследовали за ней в холл.
– Поставьте у входа на столик. У горшков ведь чистые поддонники? Она не льет чрезмерное количество воды. Подождите здесь.
Мисс Кемп быстро вернулась с двумя ключами на брелоке. Произнося слова благодарности, Дэлглиш прикидывал, как уговорить ее не идти с ними. Но женщина не проявляла больше интереса ни к ним, ни к их дальнейшим действиям, только повторила:
– Вы не застанете миссис Карпентер. Ее нет дома. Она уехала отдохнуть.
Кейт внесла последние два растения, и дверь закрылась за ней быстро и плотно.
