Ли Чайлд - Джек Ричер, или Выстрел
Ричер не ответил.
– Игра закончена, – сказал Чарли.
Ричер молчал.
– Сделай два шага назад, – велел противник.
Ричер выполнил приказ. И очутился на самом краю тротуара. Теперь Чарли находился в двадцати футах от него. Бандит все еще держал в руке туфлю и улыбался.
– Повернись, – сказал он.
– Ты намерен меня застрелить? – спросил Ричер.
– Может быть.
– Тогда сделай это.
– Почему?
– Потому что в противном случае я найду тебя и заставлю об этом пожалеть.
– Хвастовство.
– Нет.
– Возможно, я тебя застрелю.
– Так и сделай.
– Повернись, – скомандовал Чарли.
Ричер повернулся.
– А теперь стой спокойно, – сказал Чарли.
Джек Ричер не двигался. Стоял лицом к улице. Не закрывал глаз. Смотрел на полотно дороги. Оно было выложено древним булыжником. Маленькие бугорки странным образом повторялись. Он начал их считать, чтобы заполнить секунды, которые могут оказаться последними в его жизни. И еще прислушивался к звукам у себя за спиной. Шорох одежды – это Чарли поднял руку. Тихое металлическое пощелкивание спускового крючка, проходящего первую десятую долю дюйма. Будет ли Чарли стрелять? Здравый смысл подсказывал: нет. Убийства всегда расследуются.
Но эти люди безумны. К тому же существовала пятидесятипроцентная вероятность, что у них имеется местный полицейский, прирученный или сам ими командующий.
Тишина. Ричер отчаянно напрягался, чтобы услышать, что происходит у него за спиной.
Однако у него родилось ощущение, что не происходит ничего. Совсем. Одна минута. Две. Затем в сотне ярдов к востоку он услышал сирену. Два коротких пронзительных сигнала полицейской машины, продирающейся сквозь гущу автомобилей.
– Не двигайся, – сказал Чарли.
Ричер не двигался. Десять секунд. Двадцать. Тридцать. Затем на улицу одновременно вывернули две патрульные машины. Одна – с востока, другая – с запада. Очень быстро. Двигатели ревели. Шины визжали на повороте, звук отражался от кирпичной стены. Они остановились рядом с Ричером. Двери распахнулись. На тротуар высыпали полицейские. Ричер повернул голову. Чарли исчез.
Глава 14
Арест был произведен быстро и зрелищно. Все как всегда. Крики полицейских, пистолеты, наручники, оглашение «Миранды». Во время задержания Джек молчал. Он знал, что ничего говорить не следует. Он сам тринадцать лет служил в военной полиции и не раз видел, какие неприятности бывают у парней, которые слишком раскрывают рты. И к каким осложнениям это может привести. Скажи он что-нибудь копам, и им нужно будет записать его слова. А Ричер не мог этого допустить. Особенно сейчас.
Ему повезло, что поездка в полицейский участок не оказалась продолжительной. Им пришлось проехать только четыре квартала. Вероятно, Франклин, как бывший коп, выбрал место для своего офиса в таком районе, который лучше всего знал. Время в пути Ричер использовал для выработки своей стратегии. Он догадался, что его привезут прямо к Эмерсону, а значит, есть пятидесятипроцентная гарантия, что он окажется в одном помещении с плохим парнем.
Или с хорошим парнем.
Однако гарантия получилась стопроцентной: Ричер встретился с «плохим на сто процентов», поскольку его ждала встреча не только с Эмерсоном, но и Алексом Родиным. Джека вывели из патрульной машины и сразу же проводили в кабинет старшего следователя. Он сидел за письменным столом. Рядом стоял Родин.
«Говорить ничего нельзя, – сказал сам себе Ричер. – Однако я должен покончить с этим максимально быстро».
Потом он подумал: кто из них «плохой парень»? Родин или Эмерсон? Окружной прокурор был в костюме: синем, летнем, дорогом, возможно, в понедельник на нем был тот же костюм. Эмерсон – в ковбойке, он крутил пальцами ручку. «Ну давай, не тяни», – подумал Ричер.
– Оказалось, тебя не так уж трудно найти, – самодовольно сказал Эмерсон.
Ричер молчал. Он все еще был в наручниках.
– Расскажи нам о той ночи, когда умерла девушка, – велел Родин.
Джек не ответил.
– Что ты почувствовал, когда сломал ей шею? – спросил Эмерсон.
Ричер молчал.
– Присяжные будут тебя ненавидеть, – заметил Родин.
– Телефонный звонок, – произнес Ричер.
– Ты хочешь адвоката? – спросил Эмерсон.
Ричер не ответил.
– Кто твой адвокат?
– Ваша дочь, – ответил Ричер.
– Хочешь, чтобы мы ей позвонили? – спросил Эмерсон.
– Может быть. Или Розмари Барр.
Он наблюдал за выражением их глаз.
– Сестре Барра? – поинтересовался Родин.
«Один из вас знает, что Розмари не ответит, – подумал Ричер. – Так кто же из них?» Он ничего не прочел в их глазах.
– Позвоните Энн Янни, – сказал он.
– С телевидения? – полюбопытствовал Родин. – Почему ей?
– Я имею право на телефонный звонок, – сказал Ричер. – Я ничего не должен вам объяснять. Я говорю, кому нужно звонить, а вы набираете номер.
– Янни готовится к шестичасовым новостям.
– Значит, мы подождем, – сказал Ричер. – Мне некуда торопиться.
«И кто же из вас знает, что я солгал?» – подумал он.
Ожидание оказалось не слишком долгим. Эмерсон позвонил в Эн-би-си и попросил ассистента Энн Янни передать ей, что полиция арестовала Джека Ричера и что тот по неизвестной причине требует ее присутствия. Дурацкое требование. Однако Янни появилась в офисе Эмерсона менее чем через тридцать минут. Она была журналистом, уловившим запах сенсации, и знала, что работать в крупном городе завтра лучше, чем в этом городишке сегодня.
– Чем я могу помочь? – спросила она.
Энн умела себя подать. Звезда, вышедшая на орбиту. К тому же она представляла здесь средства массовой информации. Эмерсон и Родин выглядели слегка обеспокоенными. Конечно, причина их волнения не сама Янни, а позиция ее руководства.
– Я сожалею, – сказал ей Ричер. – Я понимаю, что ты этого не хочешь, и я обещал ничего не рассказывать, но при данных обстоятельствах ты должна подтвердить мое алиби. Боюсь, у меня нет выбора.
Ричер посмотрел на нее. Увидел, что она все поняла. Увидел на ее лице смущение. Потом оно стало невозмутимым. Он не спускал с нее глаз.
«Помоги мне выбраться отсюда, девочка».
В ответ – молчание.
Одна секунда. Две.
Никакой реакции.
Ричер затаил дыхание. «Ну, начинай эту проклятую программу, Янни. Еще секунда – и все развалится».
Никакой реакции.
Затем она кивнула. Янни поняла. Ричер выдохнул: «Хороший выбор. Профессиональное умение». Энн привыкла слышать в наушниках ошеломляющие новости и повторять их через секунду в прямом эфире так, словно знала об этом всю жизнь.
– Какое алиби? – спросил Эмерсон.
Янни посмотрела на него, а потом на Родина.
– Я думала, что речь идет о Джеке Ричере, – сказала она.
– Так оно и есть, – сказал Эмерсон.
– Но это Джо Гордон, – сказала она. – Во всяком случае, он мне так представился.
– Он сказал, что его зовут Гордон?
– Когда мы с ним познакомились.
– И когда же это произошло?
– Два дня назад.
– В своей передаче вы показывали его портрет.
– Так это был его портрет? Но он совсем не похож на тот портрет. У него другие волосы. Ни малейшего сходства.
– Так что относительно алиби? – не терпелось Эмерсону.
– На какое время? – спросила Янни.
– На ту ночь, когда была убита девушка. Мы именно об этом говорим.
Янни не ответила.
– Мэм, если вам что-то известно, – вмешался Родин, – вы должны сообщить об этом прямо сейчас.
– Я бы предпочла этого не делать.
Ричер мысленно улыбнулся. Она так произнесла эти слова, что не приходилось сомневаться: Эмерсон и Родин начнут умолять ее рассказать все, что ей известно. А она стояла, покраснев как по заказу до самых висков, с совершенно прямой спиной и расстегнутыми тремя верхними пуговками блузки. Янни оказалась превосходной актрисой. Возможно, все журналисты, работающие в прямом эфире, обладают этим качеством.
– Речь идет об очень серьезных вещах, – напомнил Эмерсон.
– Конечно, – сказала Янни, – но разве вы не можете поверить мне на слово?
– О чем вы?
– Он этого не делал.
– Нам нужны подробности, – сказал Родин.
– Я должна думать о своей репутации, – сказала Янни.
– Ваше заявление не выйдет за стены моего кабинета, если обвинение будет снято.
– А вы можете гарантировать, что оно будет снято?
– Только после того, как вы сделаете заявление, – сказал Эмерсон.
– Значит, это «уловка двадцать два»[24], – догадалась Янни.
– Боюсь, что так и есть.
«Только не нужно тянуть, – подумал Ричер. – У нас нет времени».
Янни вздохнула. Посмотрела в пол. Потом подняла глаза и взглянула прямо на Эмерсона – яростная, смущенная, великолепная.
– Мы провели эту ночь вместе, – заявила она.
– Вы и Ричер?
– Я и мистер Джо Гордон.
Эмерсон показал на Ричера.
– Вы имеете в виду этого человека?
Янни кивнула.
– Да, речь идет о нем.
– Всю ночь?
