Круг невинных - Мюссо Валентен

На въезде на автостоянку послышался шум мотора, и свет фар рассеял ночную тень.

– Всем быть наготове! – приказал Полифем своим людям.

Машина, серый «Рено», остановилась на почтительном расстоянии. Минуту ничего не происходило, оба оставались начеку. Наконец левая дверца начала медленно открываться, позволив увидеть силуэт сидящего внутри.

– Вот ведь маленький мерзавец, – процедил сквозь зубы Полифем.

Да, из машины только что вышел Александр, но он держал, прижимая к своему виску, пистолет, который вовсе не был игрушкой. Полифем сразу же понял, что все это означает. Если он позволит себе хоть что-то предпринять, пока двое заложников не будут освобождены, юноша покончит с собой. Александр крикнул им:

– Поверьте, «беретта», которую я держу в руке, заряжена. Если вы по какой-то причине нарушите условия нашего договора, я буду вынужден спустить курок, и вы потеряете все, над чем работали долгие годы.

Александр почувствовал, что капли пота выступили у него на лбу. По дороге из Котре к месту встречи температура у него все поднималась и поднималась. Полифем же не знал, какому святому молиться. Он чувствовал, что юноша настроен решительно, но, скорее всего, эта мизансцена затеяна лишь для того, чтобы произвести на него впечатление.

– Не делай глупостей. Никто не собирается нарушать наше соглашение. Ты же не для того проделал всю эту дорогу, чтобы пустить себе пулю в голову. Ведь ты не настолько глуп.

Глаза Александра сверкали от гнева, готового выплеснуться наружу; у него больше не осталось терпения слушать все это вранье. Он резко поднял «беретту» к небу и нажал на спусковой крючок. В ночи раздался громкий выстрел, заставивший подпрыгнуть всех присутствующих.

– Я больше не шучу! – выкрикнул юноша. – Советую вам прекратить дурачить меня и поторопиться с их освобождением.

Один из подручных повернулся к Полифему:

– Что мы делаем, месье? Все, как было предусмотрено?

Лицо начальника сморщилось.

– Месье? – продолжал настаивать тот.

– Делайте, как говорит этот юноша: приведите их и дайте им уйти.

– Очень хорошо.

Чувствуя, как нарастает в нем лихорадочное возбуждение, Александр старался оставаться настороже, но его зрение помутилось: вокруг него танцевали огромные ужасные деревья, в беспорядке разбросанные пятна темноты. Он попытался взять себя в руки. Они здесь не целоваться со мною хотят! Они думают, что я блефую, что я не нажму на спуск. Но мне больше нечего терять. Никогда они не получат доступа к моему разуму. Никогда они не смогут программировать меня, будто обычную машину.

– Я буду держаться в стороне, – объявил Александр, – чтобы быть уверенным, что они меня не видят. Как мы договорились, ни под каким предлогом не давайте им знать о моем присутствии здесь. Вы посадите их в драндулет и дадите уехать. А затем мы подождем, пока они отъедут на достаточно большое расстояние.

– Я дал тебе честное слово, и все пройдет, как было предусмотрено, – звучным голосом ответил Полифем.

Юноша отошел, все так же прижимая оружие к своему виску. Он собирался спрятаться за одним из платанов, которыми был обсажен въезд. На другом конце автостоянки фары машин горели, будто ослепительная и почти фантастическая гирлянда.

Юноша старался не поддаться лихорадочному состоянию, которое овладевало им. Душевные терзания завладевали его телом, и физические симптомы становились все более и более очевидными. Вещь хотела выйти наружу и без перерыва подтачивала его силы, чтобы ослабить сопротивление.

Вдруг на фоне стены света возникли какие-то фигуры. Александр вытер лоб и попытался разглядеть то, что происходило вдали. Жюстина и Винсент в сопровождении двух мужчин, идущих по обе стороны от них, направлялись к «Рено», дверца которого была широко открыта. Александр не мог ясно разглядеть их лица и понять, подверглись ли они насилию, пока находились во власти этих людей. Один из мужчин закрыл за ними дверцу машины и взмахом руки показал, что они могут уезжать. Что они сейчас чувствуют? Действительно верят, что их отпустили, или считают, что все происходящее – ловушка? Так или иначе, машина почти сразу же покинула место встречи.

Александр испустил короткий вздох облегчения, и напряжение, копившееся в течение всей этой ночи, почти целиком спало. Самого главного он добился. Он должен быть один, чтобы выдержать последствия своей чудовищности. Мать уже слишком дорого заплатила за нее. Он не хочет, чтобы жизнь Винсента и Жюстины, которых он едва узнал, но уже чувствует к ним доверие, оказалась из-за него в опасности. Теперь оставалось лишь немного подождать, чтобы быть уверенным, что их не смогут снова схватить.

Винсент был за рулем; нажав на педаль газа, он повернулся к мертвенно-бледной Жюстине и спросил ее:

– Все хорошо?

– Я осталась в живых, что само по себе уже неплохо! Как вы считаете, почему они нас освободили?

– Сам ничего не понимаю, но у меня нет ни малейшего желания шататься по окрестностям.

Нимье направился по дороге, не зная, куда она может вести, и глянул в зеркало заднего вида, что не укрылось от лейтенанта.

– Полагаете, нас будут преследовать?

– Не думаю, чтобы они были в этом заинтересованы, но все же предпочитаю не рисковать.

– Вы знаете, что машина, в которой мы сейчас находимся, моя?

– Как это ваша? Откуда она взялась?

– Я оставила ее на стоянке перед гостиницей. Вам не кажется, что мы едем слишком быстро?

У Нимье действительно была привычка нажимать на педаль газа, несмотря на то что виражи были очень опасны. Вдруг в зеркале заднего вида вспыхнул ослепительный свет: из темноты появились две мощные фары.

– Вот и они, – бросил Винсент, снова нажимая на газ.

– Но что им, в конце концов, от нас надо? – вскричала Жюстина, чувствуя, что ее уже охватывает паника.

Едва она произнесла эти слова, как машина с фарами, горящими на полную мощность, толкнула «Рено». Жюстину и Винсента резко бросило вперед.

– Пристегнитесь! Не думаю, чтобы они нас так легко отпустили.

Несколькими секундами позднее таинственная машина снова врезалась в багажник «Рено». Удар был более жестким, чем предыдущий, и машина резко свернула вправо, а затем снова выровнялась на дороге.

– Они хотят загнать нас в кювет…

Винсент постарался разогнаться еще немного, но дорога стала извилистой, и вождение на такой скорости было равносильно самоубийству. Теперь машина-призрак только следовала за «Рено», который подсвечивал дорогу фарами. На некоторое время она, казалось, исчезла из вида. Жюстина не отрываясь смотрела в зеркало заднего вида со стороны пассажирского места.

– Думаю, они от нас отстали.

– Давайте не будем слишком рано торжествовать победу. Хоть бы на этой дерьмовой дороге попался указатель, чтобы нам по крайней мере знать, где находимся…

Передышка оказалась очень короткой, так как машина снова появилась. Ее фары дальнего света совершенно ослепляли Винсента. Еще несколько секунд, и, разогнавшись, будто метеор, машина снова толкнула свою цель. Винсент и Жюстина почувствовали себя манекенами, которые бросают об стенку во время краш-теста[51].

– Мне очень жаль, что впутал вас во всю эту историю. Думаю, в гостинице ваша ночь прошла бы гораздо спокойней…

Нимье попытался сохранить хладнокровие, но его взгляд не отрывался от зеркала заднего вида. Увидев, как два светящихся круга увеличиваются, соединяясь воедино, он подумал, что их противники собираются нанести им смертельный удар. Они хотели не только их напугать: их цель – устранить их. Окончательно.

В этот раз Жюстина и Винсент не смогли выдержать удар. «Рено» выбросило вперед, его буфер вдребезги разбил ограждение безопасности по краю шоссе. На мгновение машина зависла в воздухе, а затем с силой ударилась о землю, после чего дважды перевернулась на каменистой почве.