Сьюзен Льюис - Горечь моей надежды
Уэйд тотчас замер на месте и обернулся на нее. Было видно, что он не в восторге от ее идеи.
– Зачем вам это? – поинтересовался он.
– Это обычная процедура, – успокоила его Алекс с улыбкой. – Но вы…
– Но я ведь уже объяснил: Отилия робеет перед посторонними людьми.
– Я как раз собиралась сказать, что вы можете побыть где-то рядом. В любом случае, Отилия меня не боится, правда, Отилия?
Девочка посмотрела сначала на мать, затем на отца.
Не до конца понимая, что происходит, Алекс вновь присела перед девочкой, чтобы посмотреть ей в глаза.
– Не бойся, – мягко сказала она. – Я лишь посмотрю на твои игрушки и то место, где ты спишь. Если ты не хочешь со мной говорить, то и не надо, хотя мне было бы приятно, если бы ты со мной поговорила.
Алекс отметила про себя, что для такого робкого ребенка, как она, Отилия легко выдерживает пристальный взгляд. С другой стороны, она уже во второй, если не в третий раз заметила, что девочка плотно сжимает рот, закусывая зубами губы.
– Может, мы поднимемся наверх все вместе? – предложил мистер Уэйд. – И если Отилия вдруг наберется храбрости, она вполне может побыть с мисс Лейк, то есть с Алекс, наедине.
От Алекс в очередной раз не ускользнула растерянность девочки. Шагнув вслед за отцом и дочерью, она вновь окинула взглядом дом. Похоже, здесь царила идеальная чистота. На верхней площадке устроен барьер с калиткой – по всей видимости, для безопасности ребенка.
– Ваша дочь ходит во сне? – спросила она, глядя, как маленькие ножки девочки преодолевают ступеньку за ступенькой, а заодно отметив про себя, что на ребенке нет ни памперсов, а во рту Отилии – соски.
– Не бывало ни разу, – ответил Уэйд, обернувшись через плечо.
– Тогда зачем вам барьер?
– О, это одна из тех вещей, – со стоном ответил Уэйд, – до которых у меня никак не доходят руки. Ну, вы сами знаете. Но мы держим его открытым. Ведь ты уже умеешь сама спускаться и подниматься по лестнице, правда, Отилия?
Отилия даже не подняла головы.
Прилив теплых чувств к малышке грозил захлестнуть Алекс с головой. И хотя отец ребенка не вызывал у нее особых симпатий, она была вынуждена признать, что он искренне горд своей дочерью.
Как она и ожидала, спальня Отилии оказалась просторной, что не удивительно, учитывая размеры дома и небольшое число его обитателей. Как и все детские спальни, эта была битком забита обычным детским «добром». По крайней мере, в том, что касается материальных потребностей, Отилия Уэйд ни в чем не нуждалась.
– Какая красивая комната, – сказала Алекс Отилии, когда та посмотрела на нее, по всей видимости, ожидая ее реакцию.
Отпустив отцовскую руку, Отилия подошла к груде коробок с пазлами и, перевернув одну коробку, вытряхнула на пол ее содержимое.
– Отилия, ну разве так делают, – укоризненно произнес отец.
По лицу девочки Алекс тотчас поняла, что та испугалась, что сделала что-то не так.
– Ты покажешь мне, как складывать картинку? – спросила она, шагнув к ней ближе.
Отилия по-прежнему не сводила глаз с отца.
Алекс тоже посмотрела на Уэйда. Тот почему-то покрылся испариной. Странно, с чего бы это? Может, устал, поднимаясь по лестнице?
– Мне действительно хотелось бы поговорить с Отилией наедине, – сказала она Уэйду, чувствуя, что ей мешает его присутствие. – Вы не будете против, если я попрошу вас…
Уэйд был однозначно против.
– А если она…
– Не переживайте. Вы можете оставить дверь в комнату открытой, – ответила Алекс, хотя, если сказать по правде, она бы предпочла разговор без посторонних ушей. С другой стороны, на этой стадии знакомства с семьей оставаться с ребенком наедине – не только нежелательно, но и запрещено правилами.
Уэйд пристально посмотрел на дочь. Похоже, та не знала, как ей реагировать, и лишь стояла, плотно сжав губы.
– Поверьте, мистер Уэйд, – успокоила его Алекс, – вам нечего опасаться.
Похоже, он понял, что выбора у него нет.
– Отилия, ты ведь будешь хорошей девочкой? Я буду рядом – на лестнице. Ты ведь не забыла, что я тебе говорил, когда мы с тобой болтали?
Похоже, его слова смутили Отилию еще больше.
– Все хорошо, – мягко добавил Уэйд, – тебе нечего опасаться. Делай так, как тебе говорят.
«Интересно, о чем они могли «болтать»?» – задалась мысленным вопросом Алекс.
– Давай сядем с тобой на пол и соберем наш пазл, – предложила она, дождавшись, когда Уэйд вышел их комнаты.
Отилия сделала шаг назад.
– Все в порядке, – заверила ее Алекс. – Обещаю, что тебе нечего бояться. Я просто хочу посмотреть, как хорошо ты собираешь пазлы. Ведь это один из твоих любимых?
Отилия посмотрела на рассыпанные по полу фрагменты и кивнула.
– Тогда давай, покажи мне, как это делается, – сказала Алекс и, скрестив ноги по-турецки, села напротив.
Уговаривать Отилию ей не пришлось. Та плюхнулась на пол рядом с ней и, как и Алекс, скрестив короткие ножки, принялась сосредоточенно собирать большой, красочный пазл.
В течение нескольких минут Алекс молча наблюдала, как крошечные пальчики ищут и вставляют на место фрагменты. Ей было приятно слышать рядом с собой детское, едва ли не младенческое дыхание – ритмичное, как стук капель дождя по стеклу.
– Ну, ты молодчина! – похвалила девочку Алекс, когда Отилия на удивление быстро сложила картинку, изображавшую поезд, который вез двух ребятишек. – Я первый раз вижу, что это можно сделать так проворно!
Хотя Отилия и не улыбнулась в ответ на ее похвалу, Алекс показалось, что она довольна.
– У тебя много пазлов? – спросила Алекс.
Отилия тотчас поднялась и принесла еще две коробки, которые затем поставила на пол между собой и Алекс.
– Ты и эти умеешь складывать сама? – поинтересовалась та.
Отилия кивнула.
– Смотрю, ты наловчилась это делать. А еще с чем ты любишь играть?
Отилия неуверенно обвела глазами комнату, затем дотронулась до носа, затем до мысков кроссовок, затем комично покружилась на месте и напоследок хлопнула в ладоши.
Очарованная, Алекс тоже захлопала.
– Так ты еще и танцуешь! – воскликнула она. И тотчас поймала себя на том, что не заметила, чтобы в ее присутствии кто-то из родителей дотронулся до ребенка, ну, разве что отец держал дочь за руку, когда они поднимались по лестнице. Что касается ее самой, то она с трудом удерживала себя, чтобы не потискать это милое создание.
Отилия вновь прошла через комнату и вернулась с большим блокнотом и коробкой, полной цветных мелков и карандашей. При всей своей робости она была явно не прочь продемонстрировать перед Алекс свои таланты.
– Вижу, ты любишь рисовать, – заметила Алекс, глядя на яркие цветные рисунки, пришпиленные к фланелеграфу рядом с кроватью. Еще несколько свисали с полок или были просто приклеены к стене. Она также отметила про себя, что постельное белье было свежим и чистым, как, впрочем, и сама комната. Какие бы проблемы ни существовали в этой семье, следует признать, что ребенок сыт, одет и ухожен.
– У тебя много красивой одежды? – спросила Алекс.
Отилия не ответила. Когда же Алекс повернулась к ней, оказалось, что девочка смотрит на нее немигающим взглядом.
– Я люблю красивую одежду, а ты? – подсказала ей Алекс.
Похоже, у Отилии не было ответа на этот вопрос.
– Знаю. Может, давай заглянем к тебе в гардероб?
Отилия тотчас встала и подошла к двери стенного шкафа, но открыть не смогла – не дотянулась до задвижки. Алекс открыла шкаф сама. Внутри царил идеальный порядок. Инспекция комода тоже не дала поводов для беспокойства.
Видя, что Отилия наблюдает за ней, она решила изобразить наивность.
– Ты, наверно, думаешь, что я слишком любопытная, – сказала она. – И у меня слишком длинный нос.
Отилия промолчала.
Алекс провела ладонью по лицу.
– Ой, только не это. Мой нос растет! Поделом мне за то, что я совала его туда, куда не следует.
Отилия в ужасе вытаращила глаза.
– И как, он очень большой? – спросила Алекс, убирая руку.
Отилия посмотрела на нее и покачала головой.
– Фу, какое счастье, – с облегчением вздохнула она. – Лично я бы не хотела себе длинный нос. А ты?
И вновь Отилия покачала головой.
Алекс опустилась перед ней на колени и улыбнулась.
Отилия моментально поджала губы.
Надо сказать, что ни один ребенок не оставлял Алекс равнодушной – независимо от возраста, цвета кожи и связанных с ним проблем, но в этой крошечной девочке было нечто такое, что трогало ее до глубины души, чего ни разу с ней не случалось. Глядя на нее, она думала про лепестки цветов, нежные и душистые, или про шелковые нити, которые связывают их вместе.
– Ты ведь меня не боишься? – спросила она, чуть отстранившись назад.
Отилия с опаской посмотрела на нее.
– Обещаю, тебе нет причин меня бояться. Я здесь потому, что я твой друг.
После этих ее слов Отилия принесла с кровати мишку и, крепко прижав его груди, снова повернулась к Алекс.
