Сара Джио - Последняя камелия

– Ох, Эббот, – произнесла я, кладя руку ему на плечо.

– Она, наверное, поцарапала руку, – вмешался Николас. – Я всегда плачу, когда такое случается.

– Потому что ты неженка, – поддразнила его Кэтрин.

– Ты не неженка, – успокоила я мальчика.

– Нет, насколько я мог видеть, у нее не было никакой царапины и ничего такого, это все из-за проклятого мистера Блита.

– Почему ты так думаешь? – спросила я.

– Он был здесь. Я увидел, как он бежит за ней. Это из-за него она плакала. Я знаю.

– Может быть, тебе показалось, – сказала я, сомневаясь в достоверности рассказа Эббота, но он покачал головой:

– Я точно видел.

Он посмотрел на старое строение с крышей, покрытой комками мягкого зеленого податливого мха, сверху выцветшего до светло-серого.

Эббот подошел ближе и, потрогав рукой дверную ручку, обернулся к нам:

– Заперто.

– Ну, на этом и закончим наше большое приключение, – сказала я. – Пойдемте. Достаточно этих ужасов. Пора домой.

Эббот вздохнул.

– Говорю вам, в этом месте кроется что-то подозрительное, – проговорил он, тревожно оглядываясь на сарай.

Мы направились назад, к выходу из сада. Я положила руку Эбботу на плечо, но вдруг резко обернулась. Какой-то звук. Отчетливо скрипнула дверь, она открылась, а потом захлопнулась.

– Побежали! – крикнул Эббот, поворачивая к дорожке.

Кэтрин завизжала, а Николас выронил палку, которую держал в руке. Оба бросились вперед, а я с Джени на руках не могла их догнать.

– Дети! – закричала я. – Не торопитесь, вы поранитесь.

Бесполезно, они бежали что было сил. Поэтому я прижала Джени покрепче к себе и, как только могла, побежала по дорожке вдоль камелий, не оборачиваясь, пока не добралась до холма. Снизу он казался крутым, как гора, но я начала отчаянно карабкаться вверх по склону. Вдали послышался громовой раскат, и снова пошел дождь, на этот раз сильнее.

– Эббот, Кэтрин, Николас! – кричала я. За туманом и дождем я могла различить лишь смутные фигуры впереди. – Подождите, пожалуйста!

Я продолжала свой путь, казалось, целую вечность и чувствовала себя дурой – прежде всего оттого, что взяла детей на прогулку. Наконец показался дом. Но когда я увидела сцену у входа, мое сердце упало. Трое забрызганных грязью, промокших ребятишек стояли под зонтиком рядом с суровым лордом Ливингстоном и миссис Диллоуэй.

– Я очень сожалею, – проговорила я, едва дыша и бегом приближаясь к ним. – Мы ходили гулять и попали под дождь.

– На этом ваша работа здесь и закончится, мисс Льюис, – пролаял лорд Ливингстон.

– Но, отец, – закричал Эббот, – мисс Льюис поранилась!

В глазах лорда Ливингстона тут же вспыхнула тревога.

– Что случилось?

– О, это ничего, – сказала я. – Просто царапина.

– Дети, бегом мыться, – скомандовала миссис Диллоуэй. – Я буду через минуту. Отдайте мокрую одежду Сэди. И поспешите, а то простудитесь!

Кэтрин и мальчишки, потупившись, бросились в дом, а миссис Диллоуэй взяла у меня Джени.

– Иди сюда, лапушка. Бедняжка, промокла до костей. – Она взглянула на лорда Ливингстона. – Я сама ее искупаю.

Думаю, я выглядела ужасно – промокшая, с текущими по щекам размокшими румянами. Набор косметики был прощальным подарком моей подруги Перл. По глупости я решила воспользоваться им в это утро.

– Пожалуйста, сэр, мне действительно очень жаль, – уговаривала я лорда Ливингстона. – Я…

– Придержите свои сантименты, – строго проговорил он. – Больше вы не будете брать детей в сад. Вам понятно?

– Да, да, конечно, – сказала я, глядя на свои раскисшие от воды туфли. Что я вообще тут делаю? И почему я решила, что разыскать ту камелию будет легко?

У меня защипало глаза, но я сдержала слезы.

– Идите в дом и переоденьтесь, – сказал лорд Ливингстон. – А потом встретимся в гостиной.

Я кивнула и, побежав к черному ходу, поскорее стянула с ног промокшие туфли и потом прошлепала к двери на черную лестницу, оставляя за собой мокрые следы. Спустившись, я поспешила по длинному коридору в свою комнату и чуть не налетела на мистера Хэмфри, шофера.

– Простите, – пролепетала я, – я немножко не в себе.

– Действительно, – проговорил он. – А я чуть не наступил вам на ногу. Где ваши туфли?

– Оставила у дверей. Там, в саду, ужасно грязно. – Я посмотрела на свои мокрые чулки и тут заметила грязь и на его ботинках. – Вижу, вы тоже запачкались.

– Ах, это? Просто наступил в лужу, когда подъехал.

– Ну, я пойду переоденусь, – сказала я.

Взяв из кладовки полотенце, я поспешила в свою комнату и там, прежде чем раздеться, опустила штору, а потом тщательно вытерлась. Там сегодня действительно кто-то был? В сарае? А Эббот говорил, что видел свою мать рыдающей. Я надела сухие чулки и новое платье, прошлась расческой по волосам, заколола их сзади и взглянула на себя в зеркало над комодом. Нельзя, чтобы он меня уволил. Пока еще нельзя. Мне нужно время. Миддлберийская розовая может скоро расцвести. И я найду ее. Должна найти.

Разгладив на себе платье, я вошла в гостиную. Благодаря мистеру Бердсли моя рука была промыта и перевязана. Лорд Ливингстон сидел в зеленом бархатном кресле перед камином. Огонь, потрескивая, отражался в его глазах.

– Заходите, – проговорил он, не поднимая глаз.

Я направилась к нему, чувствуя на лице тепло от огня, и пощупала волосы, все еще мокрые от дневных происшествий.

– Пожалуйста, позвольте мне оправдаться, сэр, – то есть ваша светлость, – проговорила я, едва узнавая свой кроткий голос.

Он по-прежнему смотрел в огонь и несколько долгих мгновений не оборачивался ко мне.

– Разве миссис Диллоуэй не говорила вам, что я запретил детям ходить в сад?

Я уставилась на свои сложенные на коленях руки.

– Ну, да, сэр, то есть…

– Тогда почему вы взяли их туда вопреки моему явно выраженному желанию?

– Милорд, мне было жаль их. Дети любят играть на улице. Я думала, это будет весело.

– Весело?

– Да, – сказала я. – И полезно для здоровья.

Он встал и провел рукой по своим темным волосам.

– Я сам знаю, что для моих детей лучше. Каждую субботу они ездят в город, а мальчики на неделе берут уроки верховой езды. Мы вовсе не держим их взаперти, мисс Льюис.

Я натянуто улыбнулась:

– Я имела в виду не это, сэр. Я просто хотела, чтобы они развлеклись.

Он сцепил руки.

– Я прощу сегодняшний инцидент, если вы обещаете, что больше никогда не возьмете детей в сад. Пусть играют на террасе, если уж вам так хочется, но им не дозволяется гулять у камелий. Это не безопасно. В нескольких милях оттуда живут бродяги. Никогда не знаешь, кто там шляется. – Его лицо смягчилось. – Как ваша рука?

Я посмотрела на повязку, и на глазах у меня выступили слезы. Я так истосковалась по родителям. По дому.

– Спасибо, хорошо, – выговорила я. – Но боюсь, останется безобразный шрам.

Он протянул руку к моему запястью, и на мгновение на его лице отразилась нежность, но потом быстро отдернул руку и взглянул на часы.

– Дети, наверное, уже помылись, – сказал он, отходя. – И миссис Диллоуэй ждет вас, чтобы вы помогли ей в детской.

– Конечно. Я пойду.

В детской Эббот, надувшись, лежал на диване. Николас спокойно играл с игрушечным поездом, а Кэтрин у окна читала книжку, в то время как миссис Диллоуэй застегивала Джени платье.

– Отец рассердился на вас? – спросил Николас с искренней заботой в глазах.

Кэтрин в ожидании оторвала глаза от книги.

– Конечно же нет, – ответила я.

– Он вас уволил? – спросила Кэтрин.

– Кэтрин! – с упреком воскликнула миссис Диллоуэй.

– Он меня не уволил, – сказала я. – Но строго наказал больше никогда не водить вас в сад.

– Проклятье! – воскликнул Эббот. – Если бы мы могли вернуться, то, возможно…

– Эббот, ты слышал, что сказала мисс Льюис, – строго проговорила миссис Диллоуэй, вплетая свежевыглаженную ленточку во влажные волосы Джени, а потом обратилась ко мне: – Мисс Льюис, мы можем выйти поговорить?

Я вышла за ней в коридор и закрыла дверь в детскую.

– В чем дело?

– Вам следует знать, что изгнанный сын лорда Ливингстона вернулся домой, – неодобрительно сказала она.

– Я знаю.

– Вы знаете?

– Да. Мы, гм, мы случайно встретились.

Миссис Диллоуэй вытаращила глаза.

– О!

– Почему вы сказали «изгнанный»?

– Они так обижены друг на друга… даже не знаю, с чего начать. Утром он на день уехал в город, и его светлость не видел его. Думаю, он скоро вернется за своими вещами. Он не останется здесь надолго. – Она решительно посмотрела на меня. – Кроме того, после свадьбы они с невестой уезжают на юг.

Мне тут же вспомнилось письмо с витиеватым почерком. Вивиан. Я надеялась, что миссис Диллоуэй не заметила, как я залилась краской.

– Его невеста?

– Да. Он женится на графине. По-моему, это самая большая удача в его жизни.