Фауст. Сети сатаны - Пётч Оливер
– Ждите здесь, – шепнул Валентин.
Он шагнул к стражнику, и несколько монет сменили хозяина. Караульный ухмыльнулся и с насмешливым поклоном пропустил их.
Через заснеженные поля тянулась проселочная дорога. В воздух с криком поднялась стая ворон, луна выглянула из-за облаков и залила округу бледным сиянием. На западе, примерно в полумиле, горели несколько огней.
– Санкт-Йоханнис, – сообщил Валентин и показал в сторону огней. – Там располагается чумное кладбище. С последней эпидемии горожане предпочитают хоронить мертвых за городскими стенами.
– Нам придется лезть через кладбище? – спросил Вагнер.
– Только вчера там вырыли большую могилу и засыпали мертвых известью. – Валентин пожал плечами. – Нам это на руку. Люди сторонятся тех мест.
– Интересно, с чего бы, – проговорил Карл.
Иоганн взглянул на своего ассистента. Похоже, он уже жалел, что отправился с ними. Но Вагнер упрямо шагал дальше, взвалив на плечи тяжелый ящик. Латерна магика была частью плана, который Фауст измышлял в последние четыре дня. План этот предусматривал изрядную долю везения и внезапности.
Через некоторое время они подошли к небольшой россыпи домов. Чуть в стороне стояла маленькая церквушка; вокруг нее из темноты вырисовывались серые надгробья. Кладбище окружала низкая каменная ограда, поросшая скудными кустами роз. Валентин остановился у ржавой калитки и достал из кармана сложенный листок. Это был кусок пергамента с набросанными наспех линиями и стрелками.
Они зажгли лампу, и Валентин поднес карту к свету.
– Вход расположен в капелле, в одной из крипт, – он ткнул в точку на карте. – Там захоронены влиятельные патриции Хольцшуэры, вход где-то там.
Он поднял голову и показал на часовенку между надгробьями.
– Тогда пошли. – Иоганн отворил калитку.
Ему показалось, как будто за стеной что-то звякнуло, но скрип калитки заглушил все прочие звуки. Они осторожно двинулись между старыми надгробьями, торчавшие из земли, точно зубы великана. Им попались несколько свежих могил. Рядом высилась земляная насыпь; на ней сидели несколько черных птиц, но в темноте Иоганн не мог их разглядеть. Несмотря на холод, в воздухе стоял легкий запах разложения.
Капелла представляла собой сооружение в виде башенки, с пристроенной полукруглой галереей. Иоганн толкнул дверь и вошел внутрь. Лампа высветила из тьмы хоры по обе стороны и алтарь в нише. На полу покоились несколько надгробных плит с изображениями давно умерших патрициев.
– Крипта Хольцшуэров, – прошипел Валентин, показав на одну из плит. – Нам туда.
Он положил свой мешок на пол, достал зубило и протянул Вагнеру. Юноша поддел зубилом одну из плит. Послышался скрежет, и плита чуть приподнялась.
– Погоди.
Иоганн подошел к алтарю, над которым висел простой деревянный крест высотой примерно в человеческий рост, с трудом снял его и подтащил к надгробию.
– Давай еще раз, – скомандовал он Вагнеру. Несмотря на холод, на лбу у него выступил пот.
Вагнер тихо закряхтел от натуги и вновь приподнял плиту. Иоанн вставил в зазор балку креста и приналег на другой конец. С оглушительным грохотом плита отвалилась в сторону. В часовне поднялась каменная пыль, из отверстия в полу пахнуло затхлым воздухом.
– Закон Архимеда, – с улыбкой заявил Иоганн и вытер пот со лба. – Момент силы прямо пропорционален плечу рычага. И это лишний раз доказывает, что знания куда полезнее грубой силы. – Он взял у Валентина лампу и посветил в крипту. После чего подобрал плащ. – Итак, в начале было дело…
И, с лампой в руках, Фауст спустился вниз.
* * *Камера была высотой примерно до плеч. Всюду стояли каменные саркофаги, украшенные гербом: мавр в красной островерхой шапке и деревянный башмак. В воздухе пахло землей и грибами.
Карл и Валентин спустились следом. Они разошлись и принялись осматривать стены, едва различимые в тусклом свете лампы.
– Нашел! – воскликнул через некоторое время Вагнер и указал на низкую дверцу, обитую железом и запертую на висячий замок.
– Должно быть, это и есть вход, – промолвил Валентин. – Посмотрим…
Он достал связку ключей и принялся один за другим вставлять ключи в замок. С седьмой попытки раздался щелчок, и дверца подалась внутрь. За ней в непроглядный мрак уходил коридор.
– Вход в катакомбы Нюрнберга, – прошептал Валентин. – Мы все-таки нашли его… – Уставился во тьму. – Теперь остается полагаться лишь на Бога. И на мою карту.
С лампой и картой в руках он заковылял впереди. Иоганн и Карл последовали за ним.
Туннель, проделанный прямо в песчанике, был шириной в пару шагов и такой высоты, что идти приходилось пригнув голову. Сверху капала вода, и Иоганн старался не попадать под капли. Над ними покоились в могилах умершие от чумы, и трупные жидкости наверняка просачивались сквозь гробы и песок. На полу собирались небольшие лужицы, всюду лежали гнилые щепки и обломки костей.
Их шаги гулким эхом разносились по туннелю. Все хранили молчание. Когда казалось уже, что туннелю не будет конца, они дошли до тесной камеры, из которой в разные стороны вели три двери. Все были заперты на висячие замки. Валентин поднял лампу и стал изучать карту.
– Сейчас мы, должно быть, поблизости от Тиргартентор, – предположил он. – А значит, снова в пределах города, недалеко от крепости. Думаю… – он помедлил, – нам нужен правый туннель.
– А если мы заблудимся? – спросил Вагнер.
– Не заблудимся, – ответил Иоганн.
Он достал из мешка угольный стержень и начертил значок рядом с правой дверью.
– Это специальный знак, какими пользуются рудокопы в шахтах. Если у каждой развилки оставлять такой знак, то мы не заплутаем.
Валентин улыбнулся.
– Я знал, что не зря зову тебя в Нюрнберг, Иоганн. Ты обманул меня и предал, но я до сих пор удивляюсь твоему благоразумию и хладнокровию.
«Если б ты знал…» – подумал Иоганн. Все внутри него трепетало, пальцы дрожали. В эти часы, казалось, вся его жизнь стремилась к одной-единственной цели.
Освободить свою дочь и тем самым искупить давний грех.
Валентин достал связку ключей, и вскоре дверь была открыта. Теперь туннель шел с небольшим уклоном. Слышен был шум воды, по стенам стекали ручейки, как сосуды в гигантском каменном организме. Посередине туннеля тянулся желоб, забранный кирпичами. Вода собиралась в нем и текла дальше.
– Это и впрямь старый водовод! – радостно воскликнул Валентин. – Вода собирается в желобах и растекается по колодцам. Хм… – Он взглянул на карту. – Ратуша находится к юго-востоку от нас…
– И туннель ведет точно на юго-восток, – закончил Иоганн. – Думаю, мы на верном пути.
– Почему вы так уверены? – спросил Вагнер.
Фауст достал из кармана небольшую шкатулку, под стеклянной крышкой которой вращалась иголка.
– Это компас. Я увидел его в кабинете комтура. – Он поднял шкатулку на вытянутой руке и взглянул на дрожащую иголку. – Его преимущество в том, что он указывает направление под землей, даже без звезд. Когда все это останется позади, мы его вернем. Он устроен на двуосном подвесе, по чертежам Леонардо да Винчи, и стоит примерно как боевой конь. – Иоганн покачал головой и сосредоточил все внимание на иголке. – В это трудно поверить, но до недавнего времени церковь называла компас магическим атрибутом.
При помощи компаса и отметок они держались нужного направления. Еще несколько раз туннель выводил их в камеру, и они выбирали нужную дверь. Валентин доставал связку ключей и отпирал замок. Иногда они слышали отдаленный шорох – должно быть, это крысы бегали по туннелям. Один раз Фаусту послышался звон колокольчика, но это, скорее всего, позвякивали ключи в связке.
Наконец, когда Валентин отворил очередную дверь, за ней оказался не коридор, а округлый водосборник. У Иоганна перехватило дыхание. Он посветил лампой и посмотрел вниз. На глубине примерно трех шагов переливалась черным поверхность воды, и на ней покачивалось ведро. К нему была прикреплена цепь; она терялась где-то во тьме, и там, вверху, едва мерцало светлое пятно, как от чадящего факела.
