Вся твоя ложь - Гарриет Тайс
Я смотрю на нее, ища в ее облике хоть какой-то след человечности и сочувствия. Но ничего такого в ней нет: жесткая, равнодушная, губы плотно поджаты. Дама начинает рыться в сумке, как будто бы ищет телефон, чтобы воплотить в жизнь свою угрозу.
Я поворачиваюсь и ухожу восвояси, контролируя себя с большим усилием, чтобы не взорваться. Но я скоро вернусь. Я собираюсь найти свою дочь. Чего бы мне это ни стоило. Не важно, что мне придется для этого сделать. Я сделаю абсолютно все. Все что угодно.
42
Когда я приезжаю в суд, то вижу, что Джереми и его мать находятся уже там, причем в сильно нервозном состоянии. Они стоят вместе с Зорой и Барбарой.
– Надежда убивает, – говорит Александра. – Вы действительно считаете, что наше дело может быть закрыто?
Барбара пожимает плечами:
– Да. Это вполне возможно. Но реалистичнее исходить из того, что нам придется полностью отыгрывать линию защиты.
К нам подходят двое мужчин лет шестидесяти, оба одеты в строгие костюмы. На одном из них элегантный дорогой костюм безупречного кроя – пиджак хорошо подогнан, шелковый галстук подобран со вкусом. Весь облик этого мужчины какой-то слишком официальный, а манеры слишком уверенные, но у него безвольный подбородок и капризно изогнутая линия губ. Другой из них – менее холеный, но тем не менее выглядящий более солидно и авторитетно. По внешнему виду можно догадаться, что он священник. Должно быть, это тот самый епископ.
Итак, свидетели положительных моральных качеств характера подсудимого прибыли. Зора знакомит меня с ними. Как я и предполагала, более представительный и менее лощеный на вид – это епископ. Другой джентльмен, стильно одетый и манерный, оказался недавно вышедшим на пенсию бывшим директором школы-интерната в Оксфордшире. Они оба обнимают и приветствуют Джереми, их голоса полны сочувствия.
– Мне так жаль, что мой отец сегодня не смог присутствовать на заседании, – говорит им Джереми, – но он передает вам большой привет.
– Ой, не выгораживай этого никчемного чертова человечка, – перебивает его Александра. – Его единственный сын находится под следствием, а он ни разу не показался на слушании.
– Пожалуйста, не начинай, – останавливает ее Джереми. – Ты же знаешь, что он сам сейчас застрял на одном сложном деле. – Затем он снова поворачивается к двум мужчинам: – Я знаю, что он был бы очень благодарен вам за то, что вы нашли время, чтобы прийти сюда. И, разумеется, я тоже вам обоим очень признателен.
– Конечно, конечно, сын мой. Я очень рад, что могу быть полезен, сказав несколько слов в защиту твоего доброго имени, – заявляет епископ.
Директор кивает в знак согласия.
– Я попрошу вас обоих пока что не входить в зал судебного заседания, а подождать снаружи, – обращается к ним Барбара. – И если нам повезет, то ваши показания могут вообще не понадобиться. Но пока, если вы не против, прошу вас посидеть здесь. А я сообщу судебному приставу, где вы находитесь, чтобы вас могли пригласить в зал в случае необходимости.
Оба мужчины кивают в знак согласия и садятся в коридоре. А мы идем в зал судебного заседания. Пока остальные занимают свои места, мы с Зорой стоим в глубине зала.
– У тебя усталый вид, – говорит мне моя подруга. – Как вообще дела? С подругой Робин из класса все в порядке?
– Я даже не знаю. Кажется, с тех пор в ее состоянии нет никаких улучшений. Робин, конечно, держится бодрячком, но я вижу, что это ее сильно беспокоит.
– Я же говорила тебе, что эта школа для Робин – скверная идея…
Я бросаю на нее пронзительный взгляд, и она поднимает руку в извиняющемся жесте:
– Извини, извини, я знаю. Я все поняла.
– Кстати, говоря об ужасных родителях… Странно, что отец Джереми вообще не явился на суд, – удивляюсь я. – Хотя если он хоть в чем-то похож по характеру на свою бывшую супругу, мать Джереми, то это, наверное, только к лучшему.
Зора закатывает глаза и смеется. Я сажусь позади Барбары, готовясь к началу слушания. Появляется судья.
– Не соблаговолите ли вы, Ваша честь, вынести решение по поводу того, что я вчера от имени подсудимого представила вам ходатайство о прекращении данного уголовного дела?
– Да, я как раз собираюсь это сделать.
Барбара бормочет извинения, но судья продолжает:
– Я внимательно рассмотрела ваше заявление, мисс Карлайл. И хотя я ценю достоинства того, что вы в нем изложили, однако абсолютно бесспорно, что данное дело целиком базируется на доверии к истцу. Следовательно, по моему мнению, этот случай должен быть всесторонне рассмотрен коллегией присяжных, и на этом основании я отклоняю ваше ходатайство. Слушание по данному делу будет продолжено.
Она делает паузу.
– Однако я с сожалением сообщаю суду, что из-за неожиданного личного обязательства мне придется завершить сегодняшнее слушание в обеденное время, чтобы возобновить его в понедельник утром.
Барбара поднимается на ноги:
– В
