Аркадий Карасик - Рулетка судьбы
дальневосточное происшествие? Готов ли он и дальше выполнять наши задания
или придется избавиться от опасного свидетеля?
— Судя по голосу — настроение прежнее, — осторожно ответил Баянов, зная, что в службе безопасности ошибок не прощают. — Хотя, наверняка, обижен. Еще раз поговорю с ним — скажу более определенно.
Фломин, принимая доклады подчиненных, обычно сидит за своим монументальным столом в позе египетскго фараона. На этот раз — ходит по кабинету, нервничает.
— Группе, которую вы курируете, предстоит выполнить важное поручение. Правда, гибель Летуна и Граба сильно ее ослабила, но — пополним, укрепим. Сами должны понимать, Николай Семенович, насколько нам с вами важно знать настроение руководителя… Кстати, чем он сейчас занят?
Вот он, вопрос, на который капитану трудно ответить. Баянов постарался взять себя в руки, спрятать поглубже мысли о похищенном сыне и лежащей при смерти жене. До чего же трудно признаться в том, что он нацелил совершенно секретную группу ФСБ на решение собственных задач! Неизвестно, как на это признание отреагирует полковник?
Но изобретать несуществующие занятия Собкова не менее опасно, чем говорить правду. Посадить не посадят — не то время. В арсенале Службы сохранилось множество других методов наказания предателей. Скажем, случайный наезд автомашины с пьяным водителем. Или — неожиданное психическое заболевание, требующее длительного лечения в стационаре. Или
— случайный выстрел…
— Я попросил его найти исчезнувшего сына…
Кажется, задавая вопрос, полковник отлично знал содержание ответа. Поэтому не удивился и не возмутился. Только втиснулся в полукресло, внимательно вгляделся во внешне спокойное лицо подчиненного.
— Я понимаю вас… Надо было бы заранее предупредить, получить разрешения.
— Извините, Юрий Львович, не было времени…
— Ладно, — отмахнулся полковник. — Результаты, по крайней мере, есть?
— Пока — незначительные, — признался Николай. — Одни предположения.
— Дай Бог, Пуля узнает. Он — мужик тертый, опытный, долгое время общался с криминальным миром… А тебе пора готовиться к выполнению второго задания, — неожиданно перешел полковник на «ты». — Посложней дальневосточного. Понадобится вся группа… Кстати, приказ о переводе старшего лейтенанта Викова и его супруги подписан. Устраивай их на работу.
— Спасибо. Александр несколько раз напоминал…
Глава 20
Прежде чем приступить к активным действиям против хозяина казино и «унитазного» предпринимателя, необходимо расчистить свой тыл. Осада, организованная черномазой телкой — самые настоящие кандалы. Даже в голове. Дошло до того, что чем бы Пуля не занимался, о чем бы не думал — в"едливая дамочка — тут как тут. Сладко улыбается, щурит замаслившие глазки, расправляет острые коготки.
Кажется, она готова от слов перейти к делу. Именно так нужно расценить известие о полученной премии и намеченный по этому поводу банкет.
Обычно Голубев начинает непременную утреннюю зарядку с пробежки вокруг озера. Пять кругов — обязательный минимум. В заключение — изнурительная зарядка. В это утро порядок изменен: в первую очередь — разминка в палисаднике рядом с под"ездом.
Ровно в половине девятого к ожидающей его «волге» выпорхнул Нечипоренко. Дипломат привычно зажат под мышкой, волосы всклокочены.
— Доброе утро, сосед, — загородил дорогу к машине Александр. — С удовольствием поздравляю вас.
— Поздравляете? — растерянно заморгал завлаб. — С чем?
— Как это с чем? Слышал, ваша лаборатория добилась такого успеха, что многих сотрудников наградили премиями.
Нечипоренко расхохотался. Весело и горько, одновременно.
— Шутите, соседушка? Пятый месяц не получаем зарплаты, Академия отказалась финансировать плановые эксперименты. А вы — премия! Интересно, от кого сведения?
— От рыночных бабок, конечно. Они всегда в курсе.
— По рынкам, значит, гуляете? Завидую самой черной завистью. Нам — не продохнуть. На работу поступить нет желания?
— А я уже работаю, — уверено отпарировал Собков. — Временно.
— Ну, тогда — успехов… Простите, тороплюсь.
Все понятно. Ну, погоди, центровая курва, мысленно погрозил он пальцем хитроумной бабенке, доберусь я до тебя, наизнанку выверну, походные марши сыграю. Решила, сучонка, приманить знаменитого терминатора жалкой своей премией. И — поношенными фуфелями.
Скорей всего, телка работает не на уголовку и Службу безопасности. Киллером, похоже, заинтересовалась некая группировка, члены которой однажды уже попытались замочить его в гараже. Не получилось. Теперь подбросили сладкого червячка, замаскированного под ученого, кандидата наук. Впрочем, не стоит гнать волну, пусть Серафима Яковлевна уверится в полной своей безопасности. Навещать ее квартиру или отказываться — покажет время.
А пока предстоит пощупать двух оставшихся боевиков.
Первым проверке подвергся Щедрый.
Предварительно Собков позвонил ему. Конечно, не из дома. Использовал телефон-автомат. Ответил мелодичный женский голосок, до боли напоминающий переливчатый голос Ксаны. Только у жены звучат крохотные колокольчики, а у Смелковой — струны арфы.
— Слушаю вас.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Александр. — Квартира
Смелковых?
— Вы не ошиблись… Наверно, хозяин понадобился? Так его нет дома — рыбачит…
— Как это рыбачит? — не понял Собков. — Где.
В ответ — счастливый смех женщины, любящей и любимой.
— Все люди, как люди, после работы отдыхают, отсыпаются, сидят перед телеком. А мой Серега не успеет прийти со службы — хватается за свои удочки… Спрашиваете, куда их забрасывает? Опять же — не по людски: выйдет на набережную рядом с домом и подсекает мальков для нашей кошки… Наверно, с работы интересуетесь? Так он же свои, положенные, сутки отдежурил.
Везет же ему на рыболовов! Покойный Летун при виде рыбацких снастей просто балдел, пот его прошибал. Теперь — Щедрый.
— Ошибаетесь. Не с работы. Я в Москве проездом, вот и захотелось повидаться со старым другом, — схитрил Александр, ибо «рабочая» версия легко проверяется. — Вот и хорошо, что Сергея нет дома — устрою ему неожиданный подарочек. Если вы, конечно, подскажете, где найти рыболова.
Наивная и доверчивая болтушка опять беспричинно рассмеялась.
Многословно об"яснила на какой автобусной остановке сойти, за угол какого дома повернуть, по какому скверику прошагать, на какой горбатый мосток соориентироваться. Будто прочертила маршрут на карте.
С одной стороны хорошо иметь такую жену, с ней не соскучиться, не разругаться, но, с другой… Ведь на месте Собкова могут оказаться и шестерки авторитетов, и сыскари. Надо будет подсказать Щедрому: пусть осторожно вразумит супругу, посоветует ей при разговорах с незнакомыми людьми привязывать излишне резвый язычок.
Всю дорогу до набережной Собков улыбался, задумчиво хмурился. Из головы не выходили две женщины: жена Смелкова и Ксана. Такие похожие друг на друга: веселые, беззаботные.
Боевика он узнал с первого взгляда. Прислонившись к парапету, толстячок не спускал настороженного взгляда с мирно покачивающегося на речной зяби поплавка. На голове — надетая задом наперед белая кепчонка. Рубашка-безрукавка с аккуратно зашитыми прорехами. Отжившие свой век брюки времен проклятого нынешними экономистами НЭПа. Босоножки с истоптанными до толщины газетного листа задниками.
Короче, заядлый рыболов.
Осмотрел его издали, Собков усомнился в оценке, которую дал боевику Баянов. Какой там сверхснайпер, какой ультраконспиратор — обыкновенный занюханный мужик. Не везет руководителю секретной группы: то подсовывают гомика, то отправляют на ответственную операцию вместе с мерзким предателем. Если и Доска окажется таким же недоноском — чистильщик сбежит, куда глаза глядят, категорически откажется от обрушившихся на него благ. Прихватит с собой только одну Ксану… И Поленьку, мысленно добавил он.
Александр прогулялся по тротуару. Дошел до угла, мельком поглядел на номер дома. По привычке определил маршрут отхода. В проходной двор, потом
— в переулок, заставленный сонными легковушками. Двинулся в обратном направлении. Возле рыболова задержался, с любопытством поглядел на заснувший поплавок.
— На червя ловите или на хлеб с постным маслицем?
— Смотря кого? — по прежнему глядя на речную гладь, насмешливо буркнул толстячок. — Ежели рыбешку — на червя. А вот тебя, Пуля, — на любопытство. Не трепыхайся, миляга, сразу засек, когда ты прятался за деревом. По фотке, которую мне показали.
— Ну, даешь, дружан! — искренне удивился чистильщик. — Ты ведь не оборачивался.
— А у меня на затылке еще две гляделки приспособленны… На червя, милый, только на червя, — неожиданно возвратился Щедрый к истоку беседы. — В Москве-реке рыбка избалована, ее на пробку от шампанского не купишь.
