Светлана Успенская - Двум смертям не бывать
У него пока не было определенного плана. Для начала Косарев хотел обнаружить какой-нибудь устойчивый след беглой миллионерши, а потом уже лично встретиться с ней. Ему нужен был тайм-аут, время, чтобы собраться с мыслями и отдышаться. Он находился один меж двух огней, был ранен и при этом чувствовал свою ответственность за жизнь нескольких людей, чье существование целиком и полностью зависело лишь от него одного. Он помнил слова, которые сказал Павлику при прощании: «Я обязательно вернусь». И он обязательно сдержит свое обещание. Умрет, но сдержит его!
Косарев шел в тот дом, куда недавно подбросил пистолет-пулемет «бизон» и для привлечения милиции включил на полную мощность запись из новейшего боевика, наложенную на музыку, — таким образом он решил тогда вывести из игры свою конкурентку. Дверь квартиры носила свежие следы ремонта. На требовательный звонок никто не вышел, только глазок на двери напротив затуманился темным — за посетителем явно следили.
Косарев позвонил в соседскую квартиру.
— Кто? — послышалось приглушенно.
— Откройте, пожалуйста! Я журналист из криминальной газеты, — произнес он, небрежно махнув корочкой перед глазком. — Хотел бы написать о недавнем инциденте. Если вы со мной побеседуете, я обязательно упомяну ваше имя в статье.
Дверь отворилась. Женщина средних лет опасливо высунула нос в щелку:
— Ну, чего вам? Спрашивайте…
Оказалось, что молодую соседку никто не видел с тех пор, как ее увезла милиция. Впрочем, женщина поведала «журналисту», что на самом деле милиция по дороге каким-то непостижимым образом потеряла задержанную и теперь ищет ее по всей столице.
— Говорят, она милиционера, который ее охранял, не то убила, не то ранила, — испуганно блестя глазами, поведала свидетельница. — И пистолет у него отняла. Ну и женщины теперь пошли, — заключила она неодобрительно. — Жуть!
Больше ничего выудить из нее не удалось.
Беглянке, потерявшей квартиру и иммунитет при общении с представителями закона, не имевшей ни знакомых, ни друзей в городе, одна дорога — или в гостиницу на постой, или на съемную хату. Насчет хаты — без вариантов, размышлял Косарев, найти женщину без особых примет в таком мегаполисе, как Москва, практически невозможно. Оставался небольшой шанс в гостиницах.
Припарковав машину у обочины, Косарев, подволакивая ногу, зашел в телефонную будку и набрал номер, который помнил наизусть.
— Жорик? — спросил он, когда трубка бдительно отозвалась на звонок настороженным молчанием. — У меня есть для тебя работа… Надо отыскать одну женщину. Лет двадцать пять на вид, без особых примет, глаза серые, волосы русые. Одновременно может выглядеть как старуха в рыжем парике и в очках с толстыми линзами. Проверь гостиницы, но не самые дорогие. За сколько справишься?
— Вечером позвони, — буркнул в трубку Жорик. И осторожно осведомился: — Ну, как ты?
Но Косарев уже нажал на рычаг телефона. Жорик был его верным информатором и брал за сведения с бывшего коллеги не очень дорого, со скидкой. У него были связи среди всех администраторов в гостиницах города. Гостиницы — это его излюбленное поле работы.
У Косарева было несколько лишних часов, чтобы забежать к верному человеку, врачу, который часто помогал ему в щекотливых делах. С раненой ногой нужно что-то делать…
Врач развернул повязку и осмотрел рану, озабоченно покачивая головой.
— В больницу бы тебе… — нерешительно заметил он. В голосе его не было убежденности — зная человека, который сидел перед ним, он не верил, что тот прислушается к его совету.
Через полчаса, когда новая повязка туго стянула ногу, врач протянул пациенту несколько таблеток.
— Принимай через каждые три часа, — сказал он. — Может, переходишь…
— Конечно! Спасибо, — только и ответил перед уходом пациент и скрылся в вечерней мгле.
Машина вновь медленно тронулась вдоль улицы. Что теперь? За те несколько часов, что Жорик будет проверять гостиницы, нужно что-то предпринять. Но что?
Слабо кружилась голова, немного подташнивало. В таком состоянии трудно придумать что-либо оригинальное. Припарковав машину в тихом переулке, Косарев откинул сиденье назад и устало закрыл глаза. Он должен быть в форме перед решающей схваткой…
Проснувшись, он понял — решение уже созрело в его мозгу. Вечерело. Улицы города наполнились толпами усталых людей, торопившихся с работы домой. Они спешили в свою конуру, чтобы там отгородиться от всех напастей, от неприязни окружающего мира и, прильнув к экрану телевизора, перенестись в иную жизнь, более светлую и радостную… Это время вечерних новостей, время, когда подписываются в печать утренние выпуски газет, прайм-тайм. Хорошо, если бы ему удалось успеть до вечернего девятичасового эфира…
На углу улицы Косарев нашел исправный телефонный автомат.
— Жорик? Ну что? — спросил он.
— Пока ничего, — послышался сдержанный ответ.
В памяти всплыл нужный номер телефона. Когда-то он часто пользовался этим каналом для активной дезинформации.
— Информационное агентство «Има-пресс»? — спросил он. — Курникова, пожалуйста. У меня для него эксклюзивная информация… Какая? Об этом я скажу ему лично… Привет, Слава! Да, работаю там же… У меня для тебя кое-что новенькое… Успеем до девяти?
Через несколько минут Косарев удовлетворенно нажал на рычаг телефона. Скоро телетайпные ленты мгновенно разнесут по всем информационным агентствам, по всем телевизионным компаниям и по всем газетам нужную ему информацию.
Следующий этап — камера хранения на вокзале. Забрав из нее чемоданчик с аппаратурой, Косарев погрузился в автомобиль.
Адрес Жорика стал ему известен совсем недавно. Жорик, стреляный воробей, умело прятался, часто переезжал с квартиры на квартиру — помогала выучка, полученная в органах. Косарев приберегал бывшего коллегу до того момента, когда настанет время двойной игры. Теперь этот адрес очень пригодился ему. Именно Жорик был одной из ключевых фигур в разворачивающихся событиях.
Войдя в подъезд, Косарев пешком поднялся по лестнице, отыскал нужную дверь — за ней было совершенно тихо. Он вынул из нагрудного кармана небольшой темный шарик на липучке и прикрепил на перекладину двери. Это был «жучок», который обладал способностью улавливать разговор, усиливать его, фильтровать ненужные шумы и передавать очищенную информацию в радиусе десяти километров от места установки.
Телефонный номер был занят в течение нескольких минут. Наконец Косарев прорвался сквозь сплошные короткие гудки.
— Записывай адрес, — довольным тоном произнес Жорик, гордый собственными успехами. — Гостиница «Коломенская», номер 315. Поселилась два дня назад под именем некой Кутайсовой. Администратору показалось, что фотография просто вклеена в чужой паспорт, но хай она поднимать не стала, и так клиентов мало.
— Спасибо, — удовлетворенно произнес Косарев. — Деньги завезу тебе на днях…
Отбой.
Сразу после того, как в трубке послышались короткие губки, Жорик, довольно улыбаясь, стал накручивать телефонный диск. Он был счастлив. Продать одну и ту же информацию дважды — такое не часто случается!
— Он мне звонил. — Жорик интимно понизил голос, и сразу стало ясно, что речь идет о лице, известном двум собеседникам. — Насчет нее… Он дал мне кое-какую наводку, и я ее нашел. Записывай адрес: «Коломенская», 315… Деньги…
— Деньги будут после того, как мы ее возьмем, — послышался металлический женский голос. — Ну, как он?
— На ходу подметки рвет! — довольно хихикнул Жорик и повесил трубку.
Косарев снял наушники и сложил аппаратуру в аккуратный чемоданчик. Он был доволен: информация ушла куда надо. Он не ошибся, поставив на Жорика.
Через несколько часов он проезжал мимо крупного магазина радиоэлектроники, в витрине которого светились таинственным светом экраны телевизоров, выставленных для рекламы.
На синем фоне замороженный мужчина с бесцветным лицом озабоченно вещал:
«Сегодня по каналам «Има-пресс» получены новые известия о местонахождении сына основателя империи одежды «Русский Мороз», Константина Морозова, который был похищен полгода назад и убит неизвестными. После гибели Константина Морозова его жена и семилетний сын исчезли. Теперь пришло сообщение о том, что мальчик, содержавшийся в Швейцарии в закрытом пансионе, тайно вывезен в Москву и захвачен преступниками. Правоохранительными органами ведется розыск…»
Услышав все это, Косарев удовлетворенно улыбнулся. Автомобиль развернулся и направился в сторону Кутузовского проспекта.
Наживка была насажена на крючок и брошена. Оставалось ждать, когда клюнет рыбка.
С Мишкой Благолеповым, кинорежиссером «Мосфильма», Косарев учился еще в школе. Они не виделись почти сто лет, и Благолепов был страшно рад, услышав голос внезапно объявившегося друга. Он немного расстроился, узнав, что тот звонит не просто так, а по делу, но, услышав просьбу о помощи, с готовностью отозвался:
